Пять костров ромбом - Геннадий Прашкевич

И сразу услышал:

“…Берримена мы бросили там, в роще. Он был еще жив, но вряд ли мог обидеть и жука. Боюсь, жуки и муравьи там его и прикончили.”

Второй рассмеялся:

“Голова кружится, как подумаешь, где мы находимся, а?.. Как ты говоришь — юрский период? Это сколько миллионов лет отсюда до нашей конторы?”

“Сотни полторы, не меньше. Врагу такого не пожелаешь, даже воздух тут нечеловеческий, трудно дышать.”

“Плевать! Мы свое дело сделали. Вот наша модель. Этот подонок Ла Пар бросил ее посреди поляны. Нам повезло, что он захватил “зеро”, а не “первую” — энергии ее хватает лишь на один пробег.”

Мне не повезло, кольнуло меня под сердце. Я угнал не основную машину, я угнал какую-то модель.

“Тут хорошая охота, — кто-то из них рассматривал там следы. Чуть приподнявшись, раздвинув ветви, я видел его крупную фигуру, обтянутую пятнистой курткой десантника. — Бедняга Берримен, он, наверное, убедился В этом.”

“Уж, наверное…”

Говоривший обвернулся и я даже издали узнал его.

Джон Лесли!

Я не впервые сталкивался с этим человеком. Он работал против меня в деле фармацевтов и в деле Эксперта, но тогда я его переиграл. Меня вдруг расперло от какой-то идиотской гордости — в деле, разыгрывающемся вокруг таинственной машины Парка, встретились настоящие ассы!

“Что ж, — решил я, — охота будет нелегкой. А кое для кого, надеюсь, не для меня, последней…”

Я снова напряг слух.

“Итак?” — это спросил Лесли.

“Этот подонок сжег всю энергию. Придется возвращаться за батареями.”

“Меня занимает, кто он, этот юаровец, — хмыкнул Лесли. Я его не видел, но хорошо представил брезгливость, скользнувшую по его лицу. — Может, это Халл из конторы “Орландия”? Или Райт, а?.. Впрочем, вряд ли, их сильно пошерстили в последний год… Берримена, скорее всего, дублируют парни из Консультации. Скажем, Миллер…”

Ты не ошибся, сказал я себе. Это я — Миллер. И почему-то вспомнил усмешку Лесли: преступление не окупается…

Не окупается?

Может, Лесли действительно прав?

Как бы то ни было, подвел я итог, у них, у Лесли и у его напарника, достаточно шансов вернуться в наш мир. Я же могу навсегда остаться на Земле, заселенной такими тварями, какие не снятся в горячечных снах даже курильщику марихуаны”.

Восклицание Лесли насторожило меня.

— Смотри!

Я невольно вжал голову в плечи.

— Где?..

Медленно подняв голову, я увидел Лесли. Он шел прямо на меня… И лишь когда прицел “Магнума” совместился с вертикальной морщинкой на его лбу, Лесли остановился над брошенной мною курткой.

— Надеюсь, — заметил он, — этот юаровец разделся не сам…

Туман поплыл над поляной, смазывая очертания предметов. Он клубился, окутывал ветви, гасил звуки. А когда он наконец рассеялся, на поляне, все в том же наклонном положении, торчала только одна машина — “зеро”, разучившаяся пронизывать время.

“Они вернулись в свой мир, — с горечью подумал я. — Они вернулись в мир, где им не надо бояться каждого кустика. Они, конечно, привыкли подозревать, но не в пример мне, им не надо бояться всего. Их защищает закон. Меня защищает только шеф… пока я ему нужен. Лесли и его напарник могут надеяться на поощрения. Их защищает закон. А меня только “Магнум”. Я всегда жил и умру — в безвестности. А они, лет этак через десять, получат право рассказать о своих приключениях всему миру, и, наверное, это будет недурное зрелище — два пожилых агента, сидя спиной к камере, посмеиваясь, рассказывают, как они одурачили двух промышленных шпионов не где-нибудь, а в прошлом, за миллионы лет до своего рождения…”

Я скрипнул зубами, представив, как весело будут они посмеиваться, вспоминая чужой мир и бесконечную, бесконечную, бесконечную ссыпку Берримена и Миллера.

“Хватит! — сказал я себе. — Если ты был одинок в том, человеческом, мире, почему вдруг ты испугался одиночества в этом?”

Прихрамывая, я отправился к машине, но черная тень, в реальность которой было трудно поверить, остановила меня. Почти тотчас в роще раздался омерзительный Вопль. “О! — подумал я — Тут-то, наверное, и находится великая мастерская по перечеканке живых существ. Тут-то, наверное, и вершатся великие акты творения…”

3

Я не успел укрыться в машине — из рощи выскочило вопящее существо. Как кенгуру, огромными прыжками оно пересекло поляну, работая задними ногами и мощным хвостом, служившим для него подобием балансира. В своем великом ужасе существо это не видело ничего — с маху врезалось в тыквоподобное растение, разнесло его в куски, рванулось дальше. И сразу на сцену выступил мрачный гигант, тень которого мелькнула в тумане минут пять назад. Высокомерно задирая плоскую морду с кривым, торчащим между ноздрей рогом, он мощно я тупо прошествовал мимо машины в ему одному известном направлении.

Эта земля была щедра на сюрпризы. Я так и не успел влезть в машину — глубоко под ногами, под травами ж песками, под базальтовыми подстилками материка неожиданно возник и расширился низкий тревожный гул. Деревья содрогнулись, зачавкали болотные пузыри, из трещин, как живая, выплеснулась струя воды. Подземный гул перекрыл звонкий лязг машины, покатившейся от толчка в овраг. Вскрикнув, я бросился за ней, будто впрямь терял единственную связь с человечеством.

Открыв люк, рванул на себя хромированную рукоять! Никакого эффекта…

В бешенстве ударил кулаком по иллюминатору. Ладно! Лесли любит охоту. Я доставлю ему удовольствие. Уйти на юрских болот удастся только одному из нас! Или… никому!

4

Солнечный свет на поляну так и не упал. Стеной стояли облака душных испарений. Они размывали очертания и без того таинственных, как бы увеличенных предметов. Прижавшись спиной к теплой броне “зеро”, я сидел, уставившись в крону лохматого гинкго, и вдруг ветви его раздвинулись, раздался шорох, и прямо в мои глаза глянули огромные мерцающие зрачки неизвестного мне животного. Оно смотрело робко, доверчиво, будто хотело узнать — кто я? И именно робость и доверчивость подействовали, наверное, на меня так сильно: вскинув “Магнум”, я разрядил обойму в метнувшегося, сразу превратившегося в торпеду, зверька…

А потом сгустились сумерки и пришла гроза.

Я даже не представлял, что могут существовать такие чудовищные молнии! Криво и остро падали они с неба, впивались как крючья в землю, трепетали тысячами ответвлений, ваставляя весь мир нервно замирать. А через секунду в горячей тропической мгле раздавался всепоглощающий жуткий грохот. Атмосферное электричество дыбом поднимало волосы на голове, покалывало каждый сустав. Я ждал, оудорожно ждал дождя, который бы смирил зловещий разгул электричества.