Операции английского флота в мировую войну - Джулиан Корбетт

В течение последних операций Бердвуд имел возможность сделать рекогносцировку пролива и пришел к заключению, что помощь войск необходима теперь же. Ему самолично пришлось убедиться, какую помеху представляют укрытые в складках местности полевые батареи, и он считал, что флот должен сам решить, следует ли прорываться, не считаясь с опасностью, или же ждать, пока батареи не будут уничтожены силами сухопутных войск. Выбор решения зависел, по его мнению, от степени срочности выполнения задачи. Для него было ясно, что не приходилось рассчитывать на мелкие десантные операции, и он считал необходимым довести количество войск до 30 000 человек, чего можно было добиться не раньше 18 марта.

Немедленно по их прибытии, Бердвуд, в согласии с Карденом, предлагал высадить крупные силы у с. Хеллес, сделав при этом демонстрацию у Булаира. Двигаясь на север, он рассчитывал занять пространство до линии Габа-Тепе — Килид-Бахр и овладеть высотами у самого входа. Это давало возможность действовать в тыл фортам европейского берега и уничтожить скрытые на обеих берегах полевые батареи. В данном случае взгляды Бердвуда вылились в идею, от которой военное ведомство уклонялось, так как она сводилась к тому, чтобы помочь флоту овладеть фортами посредством комбинированной операции, иными словами, это был отказ от первоначального плана разрушения фортов силами одного только флота. Что же касается удержания Ачи-Баба, то дело обстояло так. По нашим сведениям, турки на Галлиполи имели от 30 000 дол 40 000 войск, у нас же было только около 12 000 человек. Но надо было принять во внимание, что, во-первых, неприятелю потребуется выделить часть сил для отражения демонстративной высадки у Булаира и, во-вторых, что на нашей стороне были выгоды поддержки наступления с моря[80]. Турки могли подвести подкрепления из Босфора, где, как предполагалось, войска находились наготове и уже были посажены на транспорты, но развертывание войск в конце полуострова представляло трудности[81]. Но и мы не были лишены возможности в непродолжительном времени усилить свои войска. Кроме частей австралийского экспедиционного корпуса, остававшихся в Египте, на пути из Англии находились батальоны морской дивизии, а французский штаб телеграфировал, что дивизия, первоначально предназначенная для Салоник, отправляется, если Греция не окажет к тому препятствий, на Митилену или в какой-либо другой удобный пункт.

Таким образом, в то время была полная возможность захватить и удержать если не линию Соганли-Дере, то Ачи-Баба. Бердвуд считал такую операцию выполнимой и, объясняя впоследствии парламентской следственной комиссии, почему он считал невыгодной высадку у Булаира или в бухте Сувла, говорил:

«Я чувствовал, что в случае высадки на оконечности полуострова я могу быть спокоен за свою позицию, так как имел в тылу поддержку флота и фланги мои были обеспечены. Меня совершенно не беспокоил вопрос, какие силы могут оказаться против меня, так как я знал, что все равно буду в безопасности. В эти дни стоявшая перед нами задача была совершенно отличной от той, с которой пришлось столкнуться впоследствии. Я был уверен, что могу высадиться и овладеть высотами Ачи-Баба в течение трех дней».

Овладение Ачи-Баба для использования в качестве наблюдательного пункта давало возможность решить вопрос, не является ли такого рода действие более легким способом помощи флоту, чем попытка захвата фортов с тыла. К сожалению, нет данных, указывающих на то, чтобы такой вопрос обсуждался серьезно. История полна примерами того, как военные советы не могли достигнуть быстрых и правильных решений исключительно по той простой причине, что не представляли себе ясно и точно стоящую перед ними проблему. В данном случае надо было решать не то, как взять форты с тыла сухопутными силами, а как помочь флоту уничтожить эти форты.

Ген. Бердвуд, следуя полученным инструкциям, рассматривал вопрос с точки зрения сухопутной операции и, следовательно, считал необходимым ждать, пока погода позволит сделать высадку. Высказав свое мнение, он отбыл в Александрию для окончательных распоряжений по отправке вверенного ему корпуса.

3 марта, как только уехал Бердвуд, погода стихла, и высадка оказалась возможной. В распоряжении Кардена была 3-я австралийская бригада, которая еще только подходила к Мудросу, но даже если бы она и находилась на месте, то вряд ли она могла быть использована, так как адмирал, согласно инструкциям, должен был ограничиться лишь высадкой подрывных партий.

Вечером 3 марта адм. де-Робек доложил, что предполагает с утра заняться фортом Мессудие, который впервые перед тем проявил свою активность. Считая, что Дарданос, хотя, быть может, и не надолго, но вышел из строя, он находил желательным приступить к бомбардировке внутренних укреплений с дальних дистанций, пользуясь мертвым пространством северного берега, но при условии полного подавления огня фортов Дарданос и Мессудие. Однако, этот план не получил осуществления, и, вопреки всем ожиданиям, было решено закончить первую фазу операций и высадить морскую пехоту для окончательного разрушения фортов Оркание и Хеллес.

Утром 4 марта стихло совершенно, и, впервые за всю неделю, приказания о высадке не были отменены. Свести на берег предполагалось только 2 роты морской пехоты с четырьмя пулеметами каждая: одну на северный берег, другую на южный. Прикрывающие операцию корабли были разделены на два отряда. По северному берегу должен был действовать отряд под начальством командира Ocean, кап. 1 р. Садлера. Ocean должен был стать у Седд-ул-Бахра, Lord Nelson — у Хеллеса, Majestic — внутри залива Морто. Южный берег поручался адм. де-Робек. Irresistible надлежало занять позицию у Кум-Кале, Cornwallis — у устья р. Мендере, а Agamemnon и Dublin держаться около Иени-Шера. Canopus было приказано произвести демонстрацию на Эгейском побережье до северной оконечности бухты Башика с целью удержать неприятельские войска в этом районе и не допустить присылки подкреплений к Кум-Кале. Inflexible, под флагом Кардена, находился наготове оказать нужную поддержку, общее же руководство операцией было возложено на адм. де-Робека, который, однако, лично не руководил операцией. Транспорт с морской пехотой Braemar Castle перешел на остров Имброс, и рано утром роты прибыли на миноносцах. При входе в пролив к ним присоединились шлюпки с подрывными партиями и отрядами матросов (beach parties) для содействия высадке. Операцией руководил ген. Тротман, находившийся на миноносце Wolverine. Первой начала высадку южная группа под начальством подполковника Матьюза, командира Плимутского батальона. Около 10 ч. у. разведчики, авангард, в составе полуроты, и подрывная партия с Lord Nelson под командой кап. — лейт. Доджсона, всего 153 человека, отвалили и направились к пристани Кум-Кале. Одновременно Cornwallis открыл огонь по форту и деревне, расположенной в тылу, перенеся огонь на мост по мере приближения шлюпок. Сразу же выяснилось, что вследствие промедления из-за плохой погоды все преимущества неожиданного нападения были потеряны, и турки подготовились к сопротивлению. С Cornwallis было замечено значительное количество войск, направляющихся со стороны моста через кладбище в район Иени-Шер. Cornwallis и Agamemnon немедленно их обстреляли с видимым успехом. Находившиеся на берегу гаубицы и полевые орудия удалось обнаружить, но тем не менее работа по прикрытию операции представила большие затруднения, так как на кораблях не было точно известно, какую именно линию на этом берегу предполагают занять войска. Общий план сводился к захвату форта с тем, чтобы затем продвинуться через деревню и удержать район Кум-Кале — Иени-Шер в течение 3 часов, пока подрывные партии не закончат своей работы и не будет найдено удобное место для аэродрома. По мере приближения буксируемых шлюпок с пехотой они были встречены сильнейшим шрапнельным огнем с берега, принудившим шлюпки отдать буксиры и под веслами разойтись в стороны. Несмотря на это, десант успешно высадился. Однако, как только люди вступили на берег, сразу же выяснилось, что деревня снова занята противником. Отдельные стрелки, укрытые в домах и ветряных мельницах, открыли меткий огонь, неизвестно откуда посыпались шрапнели, и встреча оказалась настолько жаркой, что десант вынужден был укрыться под стенами форта, бросив на пристани пулеметы и подрывное снабжение. Ответ с кораблей не заставил себя ждать. Irresistible сосредоточил огонь по мельницам и быстро обратил их в развалины; Scorpion, войдя в устье Мендере, отыскал батарею, обстреливающую шрапнелью и привел ее к молчанию. Затем он занялся деревней, в которой засели стрелки. При отступлении противника выяснилось, что среди войск находятся немцы; несмотря на это, турки не выдерживали огня с кораблей. По мере их отхода подрывная партия смогла забрать свое имущество, но пулеметы остались на пристани. Были вызваны охотники достать пулеметы. Такие немедленно нашлись в лице гребцов второго катера с Agamemnon. Катер, несмотря на сильнейший огонь, подошел к пристани, и старшина с одним умелым матросом и двумя гребцами ползком добрался до пулеметов и без потерь доставил пулеметы их командам.