Бальмануг. Невеста-2 (СИ) - Лашина Полина

Правда, тогда она просто не знала, что ей поставили такой диагноз.

Еще один медленный кивок.

– Тогда почему вы до сих пор еще не вернули свои силы? – выдала Хелен. – Почему ленитесь?

– Что?! – возмутился мужчина в соседнем кресле. – А разве не ты должна мне их вернуть?

«Еще один ждет от меня готового волшебства!». Что ж, пусть даже раздражение – уже хоть какая-то сильная эмоция в этом потухшем человеке для начала.

– Как я верну вам ваши силы, если я их у вас не забирала? – хмыкнула в ответ девушка. – Магической палочкой, что ли, взмахнуть? – И чуть тише добавила. – По лбу кому-то, например.

Но мужик услышал, прищурился недовольно. Затем опять громче продолжила:

– Нет уж, всё самому придется делать. Ваша сила по-прежнему с вами, целители сказали, что ваша голова и каналы не пострадали, так что ищите нужное внутри себя.

– И как?!

– Так же, как и с мышцами – постепенными, но регулярными тренировками. Умение пользоваться магией это такой же навык, как и езда на лошади или обычное хождение на двух ногах. Раз научитесь, и оно навсегда остается с вами. Но иногда, например, после перелома ноги, мышцы могут ослабнуть за несколько седьмиц покоя, не получится сразу встать и пойти. Однако это вовсе не значит, что кости из ваших ног куда-то пропали, а навык прямохождения забыт. Нужно всего лишь аккуратно вернуть в работу ослабшие мышцы...

– Каких несколько недель покоя? – перебил ее недоумевающий мужчина. – Если вы ломали себе когда-то ногу, эйра Бальмануг, то неужели целитель сразу не срастил вам кость?

Хелен про себя чертыхнулась. Она привела пример из своего мира, забывая про местные особенности.

– Я не ломала ничего, но, кхм, мои знакомые...

– И у них не нашлось несколько монет на услуги мага-целителя? – опять удивился Риот.

– У меня полно самых разных знакомых из всяких слоев общества, – оправдывалась Хелен, покосившись на "родственников" в стороне. Лернавай вот точно ехидно улыбался. – Не будем отвлекаться! И не всем людям бывают доступны маги-целители. Когда человеческое тело самостоятельно заживает... после ранений, например, то слабость мышц вполне нормальна. Но потом их нужно разрабатывать заново.

Мужчина согласно кивнул. Ну хоть что-то, он же воин, должен понимать о чем речь.

– У вас случилось лишь магическое... ранение, скажем так, и временная слабость ваших потоков тоже было нормальным, – продолжала девушка. – Но теперь вы должны были уже восстановиться и вернуться в строй. Однако этого не произошло. Даже после того, как вам сказали, что выгорание можно обойти.

– И что? – насупился мужчина, будто не понимая.

– И то! Значит, проблема у вас в голове, а не в потоках...

– Что?! – рявкнул гость.

Он хоть и худощавый был, но крепкий мужик. И сейчас прям подобрался в кресле, сжимая подлокотники и совсем неласково глядя на собеседницу.

В стороне заерзал и Лернавай, но герцог тихим шепотом притормозил его. Даже было слышно, уговаривал не вмешиваться.

– В вашем мышлении, – поправилась Хелен. – Значит, вы до сих пор не поверили, что силы можно вернуть...

– Да как в это можно поверить?!

– Или не хотите верить? Может, боитесь? – продолжала Хелен.

– Что?! – еще больше завелся мужик, краснея лицом.

Его ноздри трепетали, а губы побледнели, так сильно стиснул боевик челюсти.

– Вы действительно хотите вернуться в строй? Опять в армию? На поле боя? – не сбавляла обороты девушка, пытаясь сохранить спокойствие, когда на нее орет рослый мужик, отделенный от нее всего лишь небольшим сервированным к чаю столиком.

– Ты еще спрашиваешь?!

– Тогда почему вера в свои силы не вернулась у вас сюда, – девушка приложила к своей груди ладонь. – Когда что-то очень хочешь, именно на самом деле искренне желаешь, то вначале сила для этого желания появляется здесь. И только потом уже идет импульс в голову, скажем так, в штаб, где зарождается план новой кампании по достижению цели. Но если в сердце пусто, нет огня или хотя бы даже искры, то как бы голова не обманывала хозяина тела, толку от всех его действий не будет.

Мужик оторопел, нахмурился. Хорошо хоть ноздрями перестал раздувать, как бык на корриде.

– Так что у вас сейчас на сердце, эйр Газзат? – осторожно спросила Хелен.

– Чего? – не понял мужчина.

– Что мешает вашему сердцу сейчас искренне возжелать возвращение нанов? Не обязательно это страх вернуться в бой. Может... чувство вины? Кто-то из важных вам людей погиб тогда, в том крайнем бою? Вы ведь не вините себя за то, что выжили?

Темные ресницы Газзата дрогнули, мужчина отвернулся, сдал назад в кресле.

– Тогда там все погибли, – едва слышно буркнул он.

– Но не вы. И в этом нет вашей вины. Я уверена, вы сделали всё возможное и невозможное, чтобы победить и спасти друзей, – тоже тихо говорила в ответ девушка. – Но у богов и защитных духов этих земель свои планы на людей. Мне это известно лучше других, уж поверьте...

Хелен невесело хмыкнула. Да, ей даже новое тело даровали, лишь бы она зачем-то жила дальше.

– Вам ли спорить с богами? Если они оставили вам жизнь, значит, что-то еще хотят от вас. Возможно, чтобы вы в других боях спасли немало чужих жизней? Возможно, именно вы принесете победу в каком-то очень важном сражении?

Газзат молчал, отвернувшись в сторону дальней стены. Хелен тоже замолчала. Тихо и очень осторожно разлила наконец-то чай, ухаживая за гостем, как и положено встречающей на правах хозяйки. Взяла свою чайную пару в руки, с наслаждением вдохнула аромат горячего напитка.

Тяжело быть психотерапевтом для боевых магов, если сама ни психолог, ни боевик. Одно у них с Газзатом общее – им дали второй шанс. И она точно верила – для чего-то особенного. Ничего не бывает просто так, ей же в новой жизни не стерли память. Даже бонусом подарили частичную память прошлой хозяйки. И грын подтвердил – для нее у духов уже есть своя миссия.

Что же касается Газзата, даже если он выжил совершенно случайно, то точно не для того, чтобы всю оставшуюся жизнь страдать от своей магической неполноценности. Нужно хоть как-то вернуть его в строй, то есть в строй уверенных в себе людей. И даже если они не вернут ему наны – но они их обязательно вернут! – ему всенепременно нужен какой-то смысл в новой жизни, какая-то очень важная цель.

Вспомнился капрал из военного госпиталя. Ему она цель на ближайшее время нашла. И как рассказывали Ларки и Мермот, все десять мальчишек исправно ходят сейчас на занятия. Пусть сам капрал думает, что возится с беспризорниками ради пары бочонков убойного пойла в будущем, Хелен знала, была просто уверена в глубине души, что именно сейчас тот пациент вступает в новую жизнь. В том числе и потому, что рядом с ним теперь другие жизни, от него зависящие. И это она тоже прекрасно понимала: ответственность за других может быть якорем, вернее, маяком для чего угодно.

Отставив в сторонку свою чашку, Хелен обратилась к ушедшему в свои мысли Газзату.

– Эйр Газзат, расскажите, пожалуйста, о том, как вы сейчас живете. У вас есть семья? Чем вы занимались в последние дни?

– Чего? – не сразу отозвался мужчина, переводя на нее отрешенный взгляд.

– Расскажите о своей семье. И попробуйте этот отличный чай, – чуть подвинула к нему чашку девушка.

Хелен не переживала, что отвлекла мужика от обдумывания ее идеи. Наоборот, новая идея явно протиснулась в подсознание Газзата, и теперь ей нужно дать шанс там закрепиться и спокойно обдуматься. А сознание мужчины отвлечь другими темами, чтобы он сам себя опять не убедил в тщетности стараний.

Вначале нехотя, но гость начал рассказывать. Оказалось, в отличии от капрала, семья у него была. Даже "два сыночка и лапочка дочка". О детях мужчина говорил вроде спокойно, но его ресницы чуть подрагивали, выдавая волнение. И по его рассказам Хелен была уверена, что у Газзата отличная семья, которая была рада возвращению живого мужа и отца. Так и сказала: