Сквозь страницы (СИ) - Фокс Вероника "roneyfox"

Я не вижу в Ви бывшую жену, а скорее напротив. Она достаточно напоминает мне о том, что я могу взглянуть прошлому в глаза, а не мчаться от него, сломя голову.

— Ой! — восклицает девушка. — Ти тоже упа-ль?

— Всё благодаря тебе.

— А-ха-ха-ха! — смеётся та. — Ничегошеньки подобного!

Её тонкие руки обвивают мою шею. Мягкие, маленькие, холодные. Теперь она выглядит даже излишне беззащитной и уязвимой, а я всё пытаюсь не поддаваться тайным желаниям. Олливия улыбается мне самой открытой и ангельской улыбкой, и мной испытывается тихая зависть. Она может с высоко поднятой головой взирать в своё прошлое и совершенно его не стесняться, в отличие от меня.

— Давай, поднимайся, — говорю ей и сам встаю на ноги.

— Ты видал небосвод в Крейгене?

— Ну и?

— А сейчас на него посмотри.

Я поднимаю голову и обнаруживаю, что на небе нет ни облачка. Его тёмно-синее полотно довольно густо усыпано звёздами, что сверкают одна ярче другой.

— Тебя в революционную романтику потянуло? — уточняю я, косясь на Ви.

— Желала бы я знать, для чего звёзды блещут…

— Наверное, затем, чтобы рано или поздно любой мог опять разыскать свою. (*)

Она что-то негромко мычит, а потом добавляет:

— Артур Кен-тм-Экзю-пэпа-ри.

— Антуан де Сент-Экзюпери, — тут же исправляю я её, не отрывая взгляд от неба.

— Прекрасно, не правда ли?

— Весьма.

— Я никогда в жизни не была в планетарии.

— Даже в детстве?

— Угу, — бормочет Олливия, откидываясь обратно на землю.

— Поднимайся, а то простынешь.

— И что с того, что простыну?

Девушка лежит на земле в своём слегка помятом пиджаке и упивается безмятежностью жизни. «Этого мне и не хватает. Обыкновенного блаженство от того, что у меня уже есть. Мы определённо учимся друг у друга», — понимаю про себя и усмехаюсь, склоняясь над ней.

— Так и отойдёшь, не отработав свой пятилетний контракт. Намереваешься, чтобы я бешеные деньги израсходовал ещё и на некроманта?

— А ты скупердяй?

Под влиянием алкоголя Ви довольно ядовита, отчего я, как ни странно, испытываю какую-то особую возбуждённость.

— Ты и так мне дорого обходишься, — произношу в ответ, поднимая её с холодной земли.

— Ти и ф-так мнэ долёго опхо-дифься, — передразнивает меня она, показывая язык.

— Ясли на выгуле, — выдыхаю я.

Олливия виснет на моей шее, и мне приходится идти в дом, забросив ту на плечо. По дороги в её же спальню я ещё и вынужден терпеть, как она то и дело ворочается, пытаясь вырваться и с трудом выговаривая что-то вроде:

— А ну, пусти меня, мерзавец!

Не реагируя, я молча захожу в комнату, где девушка уже до этого ночевала. Дойдя наконец до места, сбрасываю её на кровать и собираюсь помочь ей стащить одежду.

— Атфали! — невнятно протестует она, упираясь мне в грудь руками и начиная активно сопротивляться. — Я сама!

С трудом стянув с неё твидовый пиджак и красные туфли, я принимаюсь за верхние пуговицы на блузе, однако довольно быстро останавливаюсь. Ви, тихо кряхтя, сама пытается справиться с оставшейся одеждой.

Я знаю, что в комнате, где она устроилась, обычно лежат запасные вещи: футболки, халаты, полотенца. Последние хранятся на случай, если кто-нибудь приедет погостить.

Под влиянием алкоголя вдруг становится уныло, и я понимаю, что за последние пять лет ко мне заходили лишь клининг, Шон и Вилли.

«У меня не водится друзей. Я существую один. И раньше, и сейчас», — определяю про себя и, взяв чистую футболку, швыряю её в Олливию. Наморщив нос, она отбрасывает ту в сторону, усердно продолжая пытаться расстегнуть пуговицы.

Пожалев её, я становлюсь перед ней на колени и, отстранив прочь руки, сам начинаю расстёгивать блузу. Девушка пристально смотрит на меня, будто бы протрезвев в мгновение ока. Впрочем, мне наверняка всё лишь кажется. Пара мгновений — и я лицезрею её шикарную грудь, которая безупречно смотрится в неплохом белье.

С каждой минутой она влечёт меня всё больше и больше. Мне хочется притронуться к ней губами и изучить языком. Сдавить её и ощутить, наслаждаясь ароматов возжеланной женщины.

— А ты лучше, чем кажешься, — заявляет Ви, скользя по мне отстранённым взглядом.

Понимая, что та не отдаёт себе отчёта в происходящем, я внимательно смотрю на неё. «Она хочет меня, а я хочу её. Так отчего бы нам не прийти на помощь друг другу?» — задумываюсь про себя, уставая бороться с искушением.

— С чего ты это взяла? — спрашиваю в ответ и расправляюсь с последней пуговицей, стягивая с неё блузу.

— Ты хороший, — отвечает та, коснувшись моей щеки тыльной стороной ладони. — Я знаю.

Олливия проводит пальцами ниже и, застопорившись на моём подбородке, притягивает меня к себе. Её алые губы приоткрываются, а дыхание слегка сбивается от возбуждения. Я улыбаюсь. Самой откровенной улыбкой. Ее омут карий глаза манит сильней, чем я ожидал. Сам того не понимая, замечаю, как руками скольжу спешно вверх, подбираясь к ее талии. Ее ангельская улыбка не дает мне покоя. Мне хочется провести рукой по ее губам, чувствуя каждый изгиб, но… Ви опережает меня, внезапным поцелуем. Поцелуй почти обжигает. Он жаркий. Горячий.

Руки девушки соскальзывают вниз по моей чёрной куртке, стремясь ту скинуть. Я с ненасытностью пробую на вкус её губы, заживо сгорая от предвкушения. Растворяясь в ее страсти.

Вскоре с меня слетает рубаха, и Ви раздвигает ноги, прижимаясь ко мне плотнее. Ее изящные руки обхватывают мою шею. Нам ни к чему одежда, ведь я отчаянно хочу увидеть её обнажённой. Элементы нашего гардероба стремительно усыпают пол, а от желания кружится голова.

Швыряя на кровать, я накрываю девушку собой. Мне жажду вплотную заняться исследованием её тела. Беглые поцелуи переходят в покусывания, отчего Олливия то и дело подо мной прогибается. Опускаюсь ниже, дерзко пододвигаю её бедра к себе. Ви проезжает по накрахмаленному одеялу, издавая легкий и кокетливый смешок. «Чертовы женщины, никогда вас не понять!» — замечаю про себя, не переставая прокладывая дорожку, к самому сокровенному месту. Жар ее тела пьянит сильней, чем самый лучший коньяк в пятизведночном отеле. Сладкие стоны, что срываются с ее пухлых губ, ласкают мой слух. И с каждым мгновением, чувствую, что вот-вот сорву самый запретный и желаемый мною плод. И наконец, накрываю алчными губами её жаркий, пульсирующий центр. Бёдра девушки приходят в движение, подаваясь навстречу поступательно-ласкающим фрикциям шершавой поверхности языка… Хватает каких-то несколько минут, чтобы Олливия издала пронзительный стон, сжимая одеяло своими тонкими пальцами рук.

Ее страсть вырывается наружу, как затаившийся хищник, что ожидал так долго жертву. Олливия хватает меня за волосы и впивается поцелуем в губы, разделяя со мной пьянящий вкус своего возбуждения. Еле сдерживаю себя и на какое-то мгновение, отстраняюсь от нее. Мне хочет видеть ее прекрасные, чарующие глаза, цвета кофе. «Как же ты красива» — хотел было это сказать, но Ви прерывает мои мысли, снова впиваясь в губы.

Я вожделею ее. Хочу запомнить каждое прикосновения к ее коже, каждый звук, который слетит с ее губ. Девушка дрожит и жаждет, чтобы мы сегодня слились в единое целое. Ласкаю нежно бедра Ви, запуская череду всплывающий мурашек по коже. А после, медленно вхожу в ту. В это мгновение, весь мир замирает. Есть только я и она. Есть только мы. Моего терпения, от внутреннего жара Олливии, едва хватает, чтобы задержаться в ней на миг, и снова выйти. Меня самого трясёт от переполненной чащи ощущений и возбуждения. Чувства, затягиваются в тугой узел, заставляя задыхаться от ее сладких стонов. Снова и снова. Я чувствую себя, как рыба, которую выбросили на сушу.

Поглаживая и сжимая бёдра девушки, я набираю стремительный темп, слыша её крики и стоны. Чуть позднее, сквозь тяжёлое дыхание до меня доносится отчётливое — Да…

Аромат её волос буквально сводит меня с ума. Постепенно я теряю над собой контроль. Все перед глазами плывет. Я терплю крушение, как одинокая лодка, на которую обрушился шторм. Ви откидывает голову назад, позволяя мне с удовольствием наблюдать за своим наслаждением. Мне хочется, чтобы этот миг никогда не заканчивался. Ни сейчас. Ни после. Я понимаю, что занятие с Ви любовью — в действительно, занятие чем-то высоким, как проявление наших чувств друг к другу.