Сделка (СИ) - "Arbellaai"

Взглянув на пионы, я попыталась вызывать из памяти образ Виктора, но там был лишь Джейми. Эти цветы тоже были связаны с ним. Не только мой брат дарил их мне на день рождения, но и Джейми. Прогоняя все мысли о нем, я не сразу обратила внимание на толпу студентов возле входа в наше общежитие. Мы с Коко переглянулись и стремглав направились в самую гущу, пытаясь понять, что происходит. Люди переговаривались, ахали, закрывали рты, стирали слезы со щек, говоря о какой-то Саманте. Мы с Коко расталкивали людей до тех пор, пока не увидели полицейских, оцепленный участок и тело на асфальте. Белокурые волосы, в некоторых местах окрашенные кровью, разметались по нему, распахнутые голубые глаза застыли и смотрели в никуда. Я чуть не выронила цветы. Это была наша Саманта, которая жила напротив, которая приходила к нам, чтобы выпить вина, которая рассказывала о своих родителях, что ждали ее в Бостоне, о своем парне, жившем там же…

Я сжала рукой рот, сдерживая всхлипы, и села на асфальт, чувствуя, как от разных эмоций разрывается грудь. Коко приземлилалсь рядом, по ее щекам катились слезы.

— Самоубийство, — услышали мы. — Девочка не выдержала расставания с парнем, выбросилась из окна.

Я подползла к ленте, маниакально желая дотронуться до нее, разбудить ее, услышать голос, смех, увидеть улыбку, но кто-то перехватил меня на полпути. Я всхлипнула, протестующе брыкнувшись, и захныкала. Саманта…

— Тише, тыковка, нарвешься на проблемы, — тихо сказал Джейми, крепко обнимая меня и поглаживая по голове.

— Она не могла, — заплакала я, вцепившись в него. — Наша звездочка, белокурая девочка с детским личиком…

— К сожалению, смогла, — прошептал он, прижав мое тело к себе. От этих слов слезы потекли по щекам быстрее. — Пойдем отсюда, — проворковал он, приподняв меня и взяв на руки. — Я бы не хотел, чтобы ты была частью всего этого, не хочу, чтобы ты страдала еще больше.

Я кивнула головой, уткнувшись носом в его шею, и стараясь не слышать всего, что говорили остальные, потому что в моей голове Саманта все еще была жива.

Глава 25

«Любовь невозможно ни сфабриковать, ни сымитировать».

(Гораций Слизнорт, Гарри Поттер и принц-полукровка)

Смерть. Она витает в воздухе, как бы кричит, напоминает о себе, о том, что она существует, но ты молодой и ничего не слышишь. Ты уверен, что будешь жить долго, откладываешь лучшее на потом, хорошую жизнь на завтра, вечно находишься в какой-то беготне, пытаясь успеть сделать сто дел одновременно, а потом вдруг понимаешь, что пришла старость и прекрасные годы были отданы чужим людям и работе. Ты все это время не жил, а существовал, пытаясь заработать больше денег, сохранить авторитет, не упасть в чьих-то глазах, вести «правильный» образ жизни, чтобы никто и никогда не сказал о тебе плохого слова. Только вот зачем? Это все настолько бессмысленно, что даже больно.

Вот и Саманта была такой. Вечно следовала каким-то правилам, изредка позволяя себе выходить из созданного ею образа хорошей девочки, работала сутками напролет, пыталась угодить во всем своему парню и родителям, зубрила конспекты, совершенно не понимая, что там написано, просто потому что ей эта специальность была не интересна. Она выбрала ее по настоянию родителей. Я знала ее. Достаточно хорошо. Хотя мы и не были подружками. И теперь у меня не укладывается в голове, что этого человека нет.

Знаете, внутри такое тупое чувство, что это все неправильно, что вымышленный мир, что это сон, что я сейчас проснусь и все это будет лишь кошмаром, что ее лицо вновь предстанет перед мной, в ушах опять будет стоять ее задорный смех и звонкий голос, но только мозг понимает, что это не так. Это, черт побери, реальность. И как бы сильно ты сейчас не хотела услышать от других людей, что это все глупая, тупая шутка, увидеть, как Саманта идет в твою сторону, чтобы вновь начать разговор о Чарли, своем парне, о его пристрастии к орео и компьютерным играм, тебе нужно принять суровую реальность.

— Она умерла, — чувствуя лишь пустоту, отстраненно произнесла я.

Джейми зашевелился, крепче прижимая меня к себе, отчего я была вынуждена положить голову на его плечо. Знакомый с детства запах навеял на меня тоску об утраченном времени, о воспоминаниях, что остались единственными свидетелями моих прошлых лет. Жизнь бежит, беспощадно забирая у меня время.

— Умерла, — вновь повторила я, нахмурившись, смакуя это слово, пытаясь понять его вкус.

— Да, такое случается, — сказал Джейми, положив руку мне на шею и начав ее массировать.

Совсем как детстве, когда мы лежали с ним в моей кровати и он пытался меня успокоить. Слезы покатились по щекам. Я старалась плакать тихо, незаметно для Джейми, но этот человек всегда все знает, всегда находится в курсе любого дела, и потому он отстранил меня от себя, заглядывая в глаза и стирая тыльной стороной пальцы слезы на моем лице.

— Я не могу поверить, что ее реально нет, — простонала я, вцепившись в лацканы его пальто и опустив взгляд на свою грудь.

Мне не хотелось смотреть на него, не хотелось, чтобы он утешал меня, потому что иначе я не устою. Моя броня попросту сломается. Хотя важно ли это сейчас? Может быть, стоит все забыть и начать сначала?

Джейми двумя пальцами ухватился за мой подбородок и поднял голову, но я продолжала смотреть куда угодно, но только не на него, а тогда он просто запечатлел нежный поцелуй на моем запястье. Невольно я все-таки посмотрела на него.

— Мне жаль, что она умерла, — нарушил Джейми тишину. — Жаль, что она ушла из этого мира так рано. К сожалению, в этой ситуации мы бессильны, и единственное, что нам остается сделать, — принять действительность такой, какая она есть, — Я кивнула головой, подавив в себе всхлипы, но тут Джейми сказал то, что побудило меня снять с себя эту маску: — Нимфа, тебе не стоит скрывать свою боль. Если ты хочешь — плачь, хочешь кричать — кричи. Со мной ты можешь не стесняться своих чувств.

В знак благодарности я прижала его ладонь к своему лицу и заплакала, вспоминая все хорошие моменты, связанные с Самантой.

— Знаешь, — начала я дрожащим голосом, чувствуя, что хочу поделиться с ним столько важными для меня воспоминаниями, — она частенько звала меня, Коко и Оливера на чай, покупая наши любимые конфеты, всегда интересовалась моими родными, хотя даже не знала о них. Сначала мне казалось, что она делает это для того, чтобы понравится нам, но потом поняла, что ей это действительно было интересно. Она помнила обо всех, каждую деталь, каждое слово, — я шмыгнула носом, глядя в глаза любимого человека, печально смотревшего в мои. — Хоть мы с ней и не были так близки, тем не менее она была частью нашей жизни, светлым человечком, который готов был сделать что угодно ради тебя.

Я вновь шмыгнула носом и принялась искать в карманах салфетку, но Джейми заботливо протянул платок. Увидев на них знакомые инициалы, вышитые красными нитками, я провела по ним пальцем, после чего громко высморкалась, чем насмешила Джейми.

— Извини, — тут же спохватился он. — Просто ты всегда делала это очень мило.

Невольно тень улыбки пробежалась по моему лицу.

— Люди приходят, люди уходят, — вдруг произнес Джейми, смотря куда-то в даль, — Мы рождены уже запрограммированные на смерть. Кто-то делает кто раньше, кто-то позже, но смерть все равно приходит за всеми. Людям остается только принимать это, даже когда тяжело, — он тяжело сглотнул, и его голова дернулась. Я понимала, о чем он вспомнил, — даже когда невыносимо, и хранить о них, — он оборвал предложение, отводя взгляд в сторону, но я повернула его голову, посмотрев прямо ему в глаза. На миг мне показалось, что в них стояли слезы, — воспоминания, — договорил он, а затем провел рукой по слегка вьющимся на концах волосам и ею же потер подбородок. В свете заходящего солнца блеснуло серебряное кольцо с черным ониксом, который я узнала моментально. Мой подарок ему на 18-летие.

Я прислонилась к его лбу, запечатлев на нем поцелуй, после чего притянула его за голову, зарывшись руками в его волосы. Теперь он мог слушать стук моего сердца.