Еще один Валентинов день - Энн Стюарт

– Я не позволю ему…

– Рафферти не нужны ничьи разрешения. Он сам все решает, – упрямо твердил Билли. – Если он не вернется к одиннадцати, вы должны переодеться в униформу медсестры, которую он украл для вас, и спрятаться под кроватью, пока кто-то из семьи вас не заберет.

Хелен была худощавой, ростом пять футов девять дюймов, Билли – чуть выше, но обладал навыками бывалого уличного забияки, вряд ли она с ним справится, но прокурорша не колебалась ни секунды.

Двинула ретивому охраннику кулаком в живот настолько сильно, что Моретти больше удивился, чем пострадал, но от неожиданности согнулся. Хелен удалось застать его врасплох, оттолкнуть с дороги и вылететь в коридор. Никаких признаков высокой сильной фигуры Рафферти, да и вообще никого знакомого. Дверь за ней распахнулась, однако Хелен уже безрассудно неслась по больнице, игнорируя молодых мамаш, совершавших неспешные прогулки.

Билли бежал за ней, но Хелен не обращала внимания на преследование, прислушиваясь к своему внутреннему компасу, нацеленному на Рафферти, – его необходимо разыскать, пока Джейми не исчез, принеся себя в жертву.

Коридоры были бесконечными, узкими, без указателей. Что лучше – лифты или лестница? Хелен вылетела на лестницу и помчалась наверх, гремя каблуками по металлическим ступенькам, дыхание царапало горло, но она поднималась все выше и выше, не зная, что найдет, страшась взглянуть в лицо смерти, следуя за своими инстинктами, за своим сердцем, за неодолимой потребностью обнять Джейми Рафферти.

Добралась до последнего этажа, площадка была темной и пустой, видимо, лампочка перегорела. Хелен во мраке нащупала дверь, но та оказалась запертой. А за спиной раздавались шаги, уверенные, ровные, убийственно опасные.

Она в панике снова рванула дверь и на этот раз сумела открыть. Вывалилась в коридор и попала в жесткие, причиняющие боль объятия, в темноте чьи-то сильные пальцы, как наручниками, обхватили запястья.

– Черт побери, Хелен, – выругался Рафферти, рванув ее вверх. – Как ты здесь оказалась?

На этом этаже больницы никого не было, здесь находились подсобные помещения. Только тусклый уличный свет освещал пространство. Хелен взглянула на пришельца из другого времени, и всякий страх исчез.

– Тебя искала.

Рафферти закрыл глаза, рассвирепев, потом грубо встряхнул Хелен.

– Я пытаюсь спасти тебе жизнь. Я же приказал Билли держать тебя в безопасности…

– Он сделал все возможное. Пришлось ударить его кулаком в живот.

– Хелен, – с отчаянием покачал головой Рафферти. – Мэри не поблагодарит тебя за этот удар. Уходи. Вернись в палату и спрячься. Понятия не имею, когда вылезет Драго, но наверняка сегодня вечером. Это совсем не игра, даже если ты мне и не веришь. Я знаю Драго гораздо дольше, чем ты готова представить, возможно, он ненавидит меня почти так же, как тебя. Он жаждет убить тебя, причем в моем присутствии, чтобы заодно насладиться моей реакцией.

Хелен не шевелилась, чувствуя покой даже в его жесткой хватке.

– С чего он решил, что тебя так уж заботит моя судьба? – спросила она, осознавая абсурдность этого разговора с воскресшим из мертвых в темном пустынном коридоре в то время, как ее преследует психопат.

– Он меня хорошо изучил, – мрачно сообщил Рафферти.

– И знает, что под гангстерским костюмом скрывается рыцарь в сияющих доспехах?

– Нет.

Рафферти отпустил тонкие запястья, пригладил густые каштановые волосы, обвел пальцами мягкие губы.

– Драго учуял нечто гораздо более важное. Он понял, что я наконец нашел свою роковую слабость. Если он убьет тебя, то уничтожит меня гораздо эффективнее, чем сотня автоматных очередей, вонзающихся в тело.

– Так это все правда, да? – вздрогнула Хелен. – Тебя действительно убили? Я видела фото…

– Забудь, Хелен, – отрезал Рафферти. – Просто забудь. Это всего лишь дурной сон, кошмар, как и твои сновидения о выстрелах и воющей собаке. Все случилось давным-давно, выбрось из головы, не думай об этом. Запомни только вот что.

И нежно прильнул к сладкому рту, лаская языком. Хелен прижалась к нему, всхлипывая от безысходности, сжимая так крепко, так свирепо, словно вознамерилась побороться за свое счастье с жестокими капризами судьбы.

Рафферти целовал ее скулы, веки, виски и мочки ушей. Целовал шею и плечи, плотно прижавшись бедрами, чтобы она почувствовала, как сильно он ее хочет, чтобы насытиться ее пылким откликом и безнадежной тоской по нему.

Когда он все же прервал поцелуй, выражение лица по-прежнему оставалось устрашающим, но теперь он потерял власть выводить ее из равновесия. Кроме того, сейчас Хелен точно знала, кто перед ней стоит.

– Уходи немедленно, – скомандовал Рафферти, отцепляя тонкие руки от своей шеи, на которой прокурорша мечтала повиснуть навсегда. – Спустись по этой лестнице и забудь обо мне. Мы ничего не сможем изменить, даже если бы захотели.

– Даже если бы захотели? – яростно повторила Хелен.

– Вы, советник, достойны лучшего, чем я, – заявил Рафферти, насмешливая ухмылка заиграла в полную силу. – Кого-то благородного и чистого, того, кто сможет дать тебе все, что ты заслуживаешь…

– А ты заслуживаешь трансплантации мозга, – огрызнулась Хелен. – Да как ты смеешь рассуждать обо мне, когда все, чего я хочу, что мне нужно, чего достойна – это ты…

– Не знал, что уже научились делать пересадку мозга, – прервал Рафферти и рассмеялся, когда злючка накинулась на него с кулаками.

– Пока нет. Но ты вполне подходишь на роль первого кандидата для опытов. Я люблю тебя, Джейми. Разве ты не слышал меня? Я люблю тебя, я люблю тебя, я люблю…

Твердые, жаркие, голодные губы запечатали ей рот. Рафферти вдавил упрямицу в стену и поцеловал так, словно его жизнь висела на волоске, поцеловал так, словно это его последнее действие на этой земле. Целовал сердцем и душой, языком и губами, телом и разумом, и Хелен подумала, что может достичь экстаза только от этой неодолимой мощи.

– Уходи, – прохрипел Рафферти, оторвавшись от самой желанной женщины на земле.

– Нет.

– Черт побери, Хелен…

– Черт побери, Рафферти, – передразнила она, перестав волноваться. – Я не могу вернуться по лестнице.

– Почему бы и нет?

– Потому что кто-то топал за мной. И я совершенно уверена, что это Драго.

И тут Хелен испугалась. Убийственно мрачного выражения на любимом лице. Напряжения в сильном теле. Внезапно ее охватило отвратительное чувство, что дело выходит из-под контроля, что смерть и отчаяние приближаются по этой пустынной лестнице, и Рафферти ничего не сможет сделать, чтобы остановить беду.