Подчиняя вселенные - Владимир Датыщев

Толстые шумные потоки раскаленного воздуха пронзали иллюминаторы и перегородки, дюзы и тяжелое вооружение. Металл плавился, разливаясь на живую еще плоть. В динамиках царили только истошные вопли да ругань более расторопных командиров. Стекла трескались, пушки отрывались с турелей, некоторое время, падая по инерции и повисая потом в невесомости. Хлипкие, будь то пластиковые, или металлические переборки сминались, загребая за собой отличнейших бойцов, которые не могли поделать ничего против такой разрушительной силы.

Крылья и куски турбин разлетались в стороны, отбиваясь от защитных экранов уцелевших звездолетов. Во многих незащищенных хранилищах детонировали боеприпасы, поднимая в пространство громадные огненные пузыри. Один из них окутал выживший крейсер, и его щиты не выдержали, плавясь вместе со стабилизаторами. Погибшая махина покачнулась и развернулась вокруг своей оси, от высочайшей температуры детонировали и взорвались ее реакторы. Пламя резко вырвалось, угасая в безвоздушном пространстве, со страшной силой бросая корабль вперед на своих собратьев. Внутри строя все хаотически перемешалось, начался беспредел, изрядно облегчающий задачу четырех «Стремительных странников».

Неповоротливые туши сталкивались между собой, теряя необходимые для защитных пологов антенны и предохранительные банки. Один из неудачно ударившихся крейсеров крылом завалился на командирский авианосец, прогибая его броню и волоча немного вниз.

Он был расстрелян из всех орудий своего командира — не погибать же Главному Инквизитору из-за дурацкого лейтинантишки!

Командующий стоял, скукожившись и широко, чтобы не упасть в качке, расставив ноги, слушал бушевавшего Турреца.

— Эффективное построение, говоришь! — бесновался старик. — Восьмая часть флота улетела в Тартары из-за твоего построения! Бездарь, сволочь!

— Но я, — командующий открыл, было, рот, но только для того, чтобы, забулькав горлом и выдавив порцию крови из горла и глаза, сползти на палубу.

— Перестроиться! — рыкнул Аквинский, вытаскивая из горла пробивший офицеру, через череп, вырывая правый глаз, силовой меч. — Атаковать!

Команда молчаливо и, совершенно не сожалея за погибшим, исполнила этот приказ.

— Честно говоря, — едва, но удовлетворенно выдохнул Антон, наблюдая суматоху в копошащихся рядах противника, — не ожидал, что щедрый подарок от монашеских истребителей нам так поможет!

— Да что ты говоришь, кэп, — щелкнул д‘жабс, — да мы все тут офигели!

— Ох, и смотри у меня, — помахал на скучающего, как бы ни при чем, боцмана. — Будешь короля галактики по искусному мату и дальше ругательствам военным учить, пущу тебя по доске из шлюза пешком гулять. В открытый космос!

После запирания в шлюзовой камере и медленной откачки воздуха из нее, прогулка по доске была самым страшным наказанием на флоте. Никто бы не посмел пойти на такую кару, остановившись лучше на перерезанных венах в теплой ванне.

Ува клятвенно пообещал, что будет послушным мальчиком и даже готов к приказу о разжаловании его до юнги. Клипард хмыкнул и поверил.

И тут случилось что-то совсем из вон выходящее — прямо из раскрывшегося в пространстве портала в субпространство, сначала потемнев, а потом, ярко вспыхнув, в космос буквально вывалился очень знакомый кораблик. Не более, чем несколько недель назад экипаж стремительно имел с его пассажирами не знающую границ попойку.

Всматриваясь в черно-белый силуэт, летящий так, словно за ним гонится тысяча чертей, скорпион восторженно скрипнул, подпрыгивая на разогнувшихся конечностях.

— Это Карлик, каррамбой напалмовой клянусь, каррамбой!

И вправду, прямо перед построившимися в ромб кораблями Клипардов, красовался малый разведывательный шлюп грозы всех кубов вселенной.

— Ну, здравствуй, Серый Карлик, — радушно поздоровался капитан.

— Что? Кт… — верзила посмотрел на монитор, и его обезображенное шрамами эбонитового цвета лицо растянулось в подобии, напоминавшей скорее пиранию, улыбки. — О! — несметно обрадовался он. — Какими судьбами?

— Воюем мы тут, — сухо пояснил Стигней, одним взглядом наблюдая за тактическим радаром.

— Мать, — не сдержался флибустьер. Он зыркнул сквозь толстое бронированное стекло на армаду Инквизиторов. — Из огня, да и в полымя, бля!

— Кажется, — Антон оглядел его с головы до, насколько позволяли камеры, пояса, обернутого несколько раз металлическим поясом для оружия, — вы от кого-то убегали.

— А! — Серый внезапно поежился, бросив короткий испуганный взгляд на Затворника, и отмахнулся. — Не на тех напали! Покруче вас будут!

— Подробнее нельзя? — поинтересовался монах, напрягаясь.

— Нет! — отрезал корсар межзвездных течений космического мусора. — Нельзя! Да и времени нету совсем!

Он развернулся лицом к своей команде и его затылок напрягся. На лысой, покрытой татуировками и боевыми отметинами голове, выступили жилы.

— Хлопцы! — обратился Карлик в сторону целого сборища воинственных разношерстных изгоев-инопланетян и оборванцев. — Видно, смерть сегодня преследует нас. Не успей мы уйти от одних непобедимых врагов, как сразу же нарвались на других. И этих, что еще хуже, побольше будет, при том они не знают, что такое пощада, вешая всех без разбору на высоких белых крестах под названием «Раскаяние злодея»! И нас повесят, — он легонько запнулся, — хоть мы и не злодеи, а токмо обиженные государствами жестоких миров сирые бедняки, которым каждый грош как драгоценный слиток платины…

Бандиты внимали, глубоко дыша и готовясь к схватке.

— И если мы сбежали от одного неравного боя, — разогревал свое мужество флибустьер, — то идем же и погибнем, или, что вряд ли, это каждый понимает, захватим богатые трофеи. Идем в бой? — он осекся на миг, оценивая обстановку, — или бежим, что нереально!

— В бой! — рыкнуло множество разношерстых глоток и закованных в металлические жвала ртов. Выбора-то не было!

— А шо делать? — философски подытожил их главарь.

— Держитесь в центре ромба, — посоветовал ему Антон.

И немного увеличившаяся группка атаковала армаду Инквизиции.

— Видите! — бесновался демон. — К ним все прибывают подкрепления! Надо отойти и перегруппироваться!

— Если ты считаешь жалкую пиратскую лохань подкреплением, — задумчиво и настороженно сказал Туррец, — я начинаю сомневаться в твоем всемогуществе!

— Убью! — мимо стариковского уха пролетела длинная ледяная стрела и ударилась в переборку.

— А потом, — улыбнулся священник, — то же самое с тобою сделает твой Повелитель Легионов! — он посмотрел в холодные испещренные трещинками, как у треснутого стекла, глазищи. — Не так ли?

— Ты пожалеешь, — громко зашипел Ханмун, — что ослушался моего приказа.

— Рекомендации, — спокойно заметил Инквизитор, — именно рекомендации, а даже не легкого пожелания! Атаковать! — приказал он своим людям, насмешливо подрагивая тощими плечами, — приказа я, ишь, ослушался! Внимание всем кораблям! Атаковать!

Инквизиторы повиновались.

Глава 18

«Что такое зрелище? Это что-то жалкое и очень печальное!»

— Дворцы златые в пепел превратили,И шли, стучась красавицам в дома,Самих в себе вчера убили,За нами боль и смрад, чума.Пятнадцать человек на сундук мертвеца!И йо-хо-хо-у и бутылка спирта!Сейчас мы тоже не найдем покоя,Пока тебя, мой враг, мы не сожрем,В мешке из цинка и под звук гобоя,Тебя увидим и тебе споем!Пятнадцать человек на сундук мертвеца!И йо-хо-хо-у и бутылка спирта!

Так пела почти не знающая страха команда, из-за лишнего галаксия способная разорить дом престарелых, но свято чтящая дружбу и долг. Идущая на смерть без каких-либо предвзятостей, или явного страха. Ведь жизнь джентльмена удачи только одна и умереть ему, пусть даже без добычи, но со славой, предстоит равно тогда, когда предназначено. Зачем же продолжать влачить никому не нужную душонку по скоростным трассам субпространства и космоса!

Вперед же, отважные воины кинжала и звонкой монеты! И пусть проклятиями осыпают нас, посыпая себе головы пеплом, а мы идем в последний бой! Лишь только песня смерти вьется в наших голосах. И будет она звучать вечно, пока не умрет последний из нас, крепко стиснув зубы и не выдохнув «каррамба!».

Иди, давай, костлявая за нами,Отдай нам долг за трупы тех,Кого мы режем табунами,И грабим только для потех!Пятнадцать человек на сундук мертвеца!И йо-хо-хо-у и бутылка спирта!И мы уйдем под твой покров,Не плача и не сожалея,За то, что как-то отчий кров,Сменили шпагой с нимбом Водолея.[19]Пятнадцать человек на сундук мертвеца!И йо-хо-хо-у и бутылка спирта!

«Стремительным» удалось немного прикрыть «зеркалами» тщедушнее суденышко флибустьеров. Они на всех парах приближались к центру армады.