Фашистская Европа - Валерий Шамбаров

Неискренне вела себя и Франция. 2 мая 1935 г. она все-таки заключила с СССР договор о взаимопомощи. Но договор был чисто декларативным, не подкреплялся никакими конкретными военными обязательствами. А французские политики продолжали сомневаться, стоило ли его подписывать. Сталин не без оснований подозревал, что Россию просто-напросто подставляют, хотят стравить с немцами. Но он подозревал и о том, что нацисты ведут собственную игру, морочат головы западным державам. Советское правительство начало предпринимать шаги в противоположном направлении. По дипломатическим и торговым каналам зондировалась почва о возможности договориться с Германией. Но для Гитлера налаживание отношений с Москвой пока было преждевременным. Ему еще требовалось выпячивать сугубо антисоветскую направленность.

Эта линия оправдывала себя. «Международная общественность» прощала нацистам абсолютно все. Концлагеря, пытки, убийства. В Берлине было аккредитовано множество иностранных журналистов, но информация о подобных преступлениях в мировую прессу не попадала. Западные политики без колебаний пожимали руки представителям гитлеровского режима, приглашали на международные встречи. До поры до времени «не замечали» даже антисемитизма!

Надо сказать, в данном вопросе картина сложилась весьма неоднозначная. Ни для кого не составляло секрета, что Гитлер не испытывал любви к евреям. Да и сами по себе антисемитские лозунги были слишком популярными в Германии. Как же их не использовать? Когда нацисты пришли к власти, сионистские организации встретили их «в штыки». 24 марта 1933 г. в газете «Дейли Экспресс» они опубликовали трескучее воззвание, что «объявляют войну» Германии, призывали к бойкоту немецких товаров. Нацисты ответили тем же. 1 апреля Геринг призвал к бойкоту еврейских товаров и магазинов. Аналогичные «объявления войны» повторялись еще несколько раз. С громкими декларациями по данному поводу выступали президент Мировой Еврейской Экономической федерации Сэмюэл Унтермейер, известный лидер сионистов Жаботинский и др.

Но реальная картина получалась совершенно обратной! Какая «война», если в это же время банкиры и промышленники США, Англии щедро подкармливали Гитлера кредитами? Западные правительства, парламенты, средства массовой информации наперегонки поощряли нацизм! Невзирая на то, что к середине 1930-х годов евреи занимали ключевые позиции во всех «цивилизованных» странах: в бизнесе, политике, и самые популярные средства массовой информации принадлежали им же! Призывы к бойкоту товаров и магазинов остались пустыми словами. Крупнейшие фирмы Запада продолжали торговать с Германией. А немцы привычно ходили в еврейские магазины. Да и как же не ходить, если хозяевами большинства торговых точек, пивных, увеселительных заведений оставались евреи?

Перестройка Германии, действительно сопровождалась чистками. Из государственных учреждений, полиции, армии увольняли коммунистов, социалистов (если они не покаются, а еще лучше – вступят в нацистскую партию). Однако по национальным признакам чистки были более чем умеренными. Да иначе и быть не могло. Германская знать и дворяне редко могли похвастать богатством. А чтобы поправить семейные дела, традиционным выходом считалась женитьба на дочках торгашей, ростовщиков. Многие генералы и офицеры находились в той или иной степени родства с евреями. Тем не менее в вооруженных силах чистка стала вообще символической: из армии и флота было уволено всего 7 офицеров, 6 курсантов и 35 унтер-офицеров, солдат и матросов.

Но в нацистском руководстве «расовой проблеме» придавали очень большое значение. Рассуждали, что возрождающуюся германскую нацию необходимо оградить от чуждых влияний. Осенью 1935 г. в Нюрнберге съезд НСДАП выработал расовые законы. Рейхстаг уже давненько не созывался, но ради такого случая его специально собрали, и Нюрнбергские законы были приняты официально. Провозглашалось, что гражданином Германии может быть только лицо, в жилах которого течет значительная часть германской «или родственной» крови. Евреи из гражданства и из системы государственной службы исключались. Под угрозой каторги запрещались браки немцев с евреями, внебрачные связи, евреям строго возбранялось нанимать прислугу из немок младше 45 лет.

Впрочем, тут же возник вопрос: кого именно следует понимать под евреями? Были приняты приложения к законам. Определялось, что к евреям следует относить тех людей, у которых трое из четырех дедушек и бабушек являлись евреями. Если же их было не трое, а двое или один, то евреем признавался лишь тот человек, который исповедует иудаизм, ходит в синагогу, принадлежит к еврейской общине. При этом вопрос о дедушках и бабушках оставался совершенно неопределенным. Кого из них считать евреями, а кого можно признать немцами?

По сути, жителям Германии, имеющим смешанное происхождение, предоставлялся выбор. Хочешь считать себя немцем – пожалуйста, будь им. Но в этом случае ты не еврей и не должен иметь ничего общего с еврейской общиной. Или, если хочешь, будь евреем. Но в этом случае ты не немец, государство для тебя чужое. Иудеям дозволялось носить национальную одежду, сохранять свою веру – эти права защищались законом. Они могли по-прежнему торговать, трудиться. Но им не разрешалось поступать на государственную службу, для них закрывались некоторые профессии – например, они не могли быть учителями у немецких детей. Разве может воспитывать детей человек чужой нации, чужой веры и морали?

Нюрнбергские законы еще не означали преследований по расовому признаку. Они только отделяли иудеев от немцев, признавали их чужеродными элементами в Германии. Но тут уж мировое «общественное мнение» вскинулось на дыбы. Газеты раскипятились обвинениями в антисемитизме. Хотя скандал оказался каким-то мимолетным. Первыми подали голос берлинские банкиры Оскар Вассерман и Ганс Привин, срочно телеграфировали в Нью-Йорк, умоляя коллег сделать все возможное, чтобы «прекратить распространение вредных и абсолютно безосновательных слухов» (об этом сообщает американский историк О. Блэк в своем исследовании «Передаточное соглашение», вышедшем в Нью-Йорке в 1984 г.). Подействовало! «Свободная» пресса быстренько свернула данную тему, будто чья-то невидимая рука одним махом дернула за рубильник средств массовой информации.

Дальнейшего сотрудничества с западными державами Нюрнбергские законы ничуть не омрачили. Британские и американские банкиры не отказывали Германии в кредитах. Компания «Стандарт ойл» начала строить в Гамбурге нефтеперегонный завод, позволяющий производить в год 15 тыс. тонн авиационного бензина, передала для «ИГ Фарбениндустри» особые свинцовые присадки, необходимые для производства авиатоплива. Концерн «Дженерал Моторе» входил в единый картельный организм с фирмой «Опель», вложил 30 млн долл в предприятия «ИГ Фарбениндустри». Морган финансировал строительство и расширение авиационных заводов.

Между прочим, все германские филиалы американских фирм подчинялись законам Третьего рейха. Добросовестно отчисляли положенную часть прибыли (5 %) в «Фонд немецкой экономики имени Адольфа Гитлера». Средства из этого фонда шли на вооружение. Кстати, самих-то германских финансистов и промышленников расовые законы вообще не касались. О происхождении и вероисповедании Варбургов, Шредеров, Вассерманов (да и Шахтов) никто не вспоминал. Родственник тех же банкиров, Отто Варбург, являлся президентом Всемирной сионистской организации и спокойно жил в Берлине, никто его не трогал и гражданских прав не лишал. А американский магнат Феликс Варбург даже выдвинул проект создать в Германии синдикат американских банков – объединив их с компаниями своего брата Макса Варбурга и «Хандельсгезельшафт». Феликс полагал, что «американское лицо» учреждения привлечет многих еврейских и немецких вкладчиков. Но подобное предложение не реализовалось. Для американской «закулисы» было нежелательным столь открытое присутствие в Германии. Знали – через несколько лет немцы предстанут врагами «цивилизованного человечества», в том числе и США.

Гитлер как раз сделал еще один шаг в данном направлении. 7 марта 1936 г. в одностороннем порядке, без всяких переговоров, он перечеркнул статус демилитаризованной Рейнской зоны. Приказал войскам войти туда. Силенок у Германии было еще мало, она смогла выставить всего 30–35 тыс. солдат без танков, без самолетов. Решение было очередным пробным шаром. Гитлер сохранял за собой возможность извиниться. Командиров частей строго-настрого предупредили: если французы двинут на них хоть одну роту, боя ни в коем случае не принимать и отходить на исходные рубежи.

Но французы и англичане палец о палец не ударили. Лига Наций лишь спустя 13 дней после ввода войск приступила к голосованию – нарушила ли Германия границы Рейнской зоны? После долгих дебатов все же приняла резолюцию о нарушении статьи 34 Версальского договора и Локарнского соглашения. Но резолюция только констатировала факт нарушения, даже формально не осудила немцев, не говоря уж о каких-то санкциях.