Чехов книга 3 - Гоблин MeXXanik

Пожарского. Но ему полезно побыть вне семейного особняка, в компании других людей. Может быть, они научат его хорошим манерам.

— Или играть в карты на сигаретки, — предположил Фома. — Вы ему цельный пакет прикупили. Будет что на кон поставить.

Девушка отвернулась к окну, и я заметил, как она тщательно пытается скрыть улыбку.

— А что по поводу завтрашних дел? — поинтересовалась секретарь. — Вы возьмёте меня с собой?

— С радостью, — ответил я. — К тому же у вас настоящий талант разговаривать и убеждать других людей.

— Он действует не на всех, — смущённо ответила девушка. — Только если человек колеблется. Поэтому, когда я, например, звоню из приемной, чтобы договориться о встрече, то сначала называю вашу фамилию. Многие в городе ее знают и опасаются связываться с Чеховыми. А дальше уже дело техники.

— То есть если бы я был четко уверен, что брать вас не желаю, вам не удалось бы меня убедить? — уточнил я.

Арина обернулась ко мне и мило улыбнулась, продемонстрировав чуточку длинноватые клыки:

— Мне повезло, что вы хотели себе хорошего секретаря, Павел Филиппович.

Машина подъехала к жилому комплексу и остановилась у ворот. И девушка вздохнула:

— Мне пора, мастер Чехов.

Мы вышли из машины, и я проводил ее до входа:

— До завтра, Арина Родионовна, — попрощался я, и девушка кивнула. А затем вдруг коснулась моего запястья и произнесла:

— Вы сильно устали. И я хочу вам помочь.

Я удивлённо посмотрел на ее ладонь и открыл было рот, чтобы спросить, что значит этот жест. Но в следующее мгновение кровь закипела в венах. Голова закружилась, а ноги предательски подкосились, и я с трудом сохранил равновесие. Реальность растворилась перед глазами, словно душу резко выбили из тела, и теперь она парила где-то над землёй. И мне казалось, что я завис над дорожкой и вижу со стороны, как мы стоим у ворот и девушка держит меня за руку. По коже волной прокатилось приятное покалывание. Стопы и пальцы кистей обожгло, словно я сунул их в огонь. Мир замер, а затем взорвался, и перед глазами вспыхнули разноцветные круги, застилая взор. В реальность я вернулся рывком и часто задышал, хватая ртом тяжелый воздух. Сердце сильно билось в груди, и я посмотрел на ладони, которые предательски тряслись. Губы приятно заледенели.

— Что это было? — удивлённо уточнил я, глядя на Арину.

— Небольшая… разрядка, — с трудом произнесла Нечаева. И я заметил, как вздымается ее грудь. А зрачки девушки были расширены.

— Простите, Павел Филиппович, — извиняющимся голосом произнесла моя спутница, глядя на дорожку. — Это… должно было немного вас взбодрить. Но вышло очень… сильно.

Я был полностью с ней согласен. Такого удовольствия я не испытывал никогда.

— Ещё раз простите, мастер Чехов, — виновато сказала Нечаева.

Я замотал головой:

— Вам не за что извиняться, Арина Родионовна.

Внезапно мне захотелось обнять девушку и прижать ее к себе. Хотелось убедиться, что ее волосы пахнут тем самым персиковым шампунем, аромат которого я ощущал довольно часто, когда оказывался рядом с девушкой. Мне вдруг стало важно понять, настолько ли у нее теплая кожа и… И только великим усилием воли я подавил в себе эти желания. За металлическим кованым забором элитного жилого комплекса было слишком много праздношатающихся людей. И уже завтра по городу могут поползти гнусные слухи про Нечаеву и некроманта. А я очень этого не желал.

— До завтра, Арина Родионовна, — с сожалением произнес я.

Девушка кивнула и поправила упавшую на лицо прядь волос:

— До завтра, Павел Филиппович.

Она развернулась и подошла к воротам. Достала из сумочки ключ, и я заметил, что пальцы у девушки подрагивали.

Я развернулся и направился к машине.

* * *

На пороге я встретил Иришку.

— Ужин на столе, вашество, сообщила она, потом смущенно попрощалась и пошла прочь. Мне показалось, что она нарочно задержалась, чтобы Фома вновь отвез ее домой. Он и впрямь бросил на меня вопросительный взгляд, и я кивнул.

— Позволь доставить тебя домой, — предложил он и девушка просияла, тотчас направившись к красной машине.

Любовь Федоровна встретила меня внутри холла и выглядела она донельзя довольной собой.

— Тебе стоит выписать премию нашей кухарке, — сообщила она мне, едва я вошел в гостиную.

— С вами все в порядке? — настороженно уточнил я. — Вы не заболели?

— Призраки не болеют, — начала было призрак и осеклась. Взглянула на меня, нахмурилась и строго спросила, скрестив руки на груди. — Ты на что это, княжич, намекаешь?

— Просто беспокоюсь за вас. Вы стали очень расточительной, уважаемый бухгалтер. Давеча не согласились на скидку при покупке дома, которую предложила Дарья, а теперь и вовсе предлагаете переплатить наемной работнице. И у меня два повода думать, что с вами не все в порядке.

— Я ведь могу обидеться, — серьезно предупредила меня Виноградова. — Ты однажды перегнешь палку и будешь сожалеть о временах, когда я относилась к тебе с теплом.

— Простите, — я тотчас поднял ладони. — Был не прав и исправлюсь.

— Ну что за человек, — призрачная дама закатила к потолку глаза. — С тобой даже поругаться по-человечески нельзя.

— Вы бы меня предупредили, что нужен скандал…

— Ты все испортил, — отмахнулась Любовь Федоровна и развела в стороны руки, — Оцени лучше, какой порядок в доме.

Я оглянулся, не заметив никаких изменений. Но вовремя вспомнил, как мой отец однажды предупредил меня о роковой ошибке уточнять у женщин, что изменилось в ее внешности. Для Виноградовой дом был частью ее самой и потому для нее было важна любая мелочь в нем.

— Глазам своим не верю, — воскликнул я, цепко оглядывая помещение.

При более внимательном осмотре заметил натертые до блеска полы, сияющую люстру, новые шторы, почти того же оттенка, что и прежние.

— Выглядит свежо, — я указал на ткань, чем вызвал улыбку бухгалтерши. — И я не ожидал, что капли на люстре будут казаться такими прозрачными.

— Не вздумай ее менять, — строго предупредила меня женщина. — Она стоит каждого рубля, который я за нее заплатила. Смотри.

Призрачный палец надавил на кнопку и вспыхнувшие лампочки разбросали по стенам сотни бликов.

— Фома починил выключатель. Оказалось, что провода окислились.

— Вы проделали огромную работу, — кивнул я, довольный тем, что угодил призраку. — Тут и раньше было замечательно, но сейчас…

— Мне одной было сложно со всем справляться, — скромно потупилась женщина.

— Если нужно, то можно будет заказывать уборку на дому. Не обязательно нанимать постоянного сотрудника…

— Иришка отлично мне помогла и вполне может делать это впредь.

— Вы уверены? Она согласна?

— Неужели ты думаешь, что я заставила бы девочку работать?

Мне хотелось ответить честно, но я благоразумно промолчал и лишь мотнул головой.

— Я оставила ей список со средствами для уборки. Иришка купила все, что нужно и не потратила ни одной лишней копейки. Также мне понравилась посуда, которую она выбрала. И продукты…

Любовь Федоровна щебетала, всплескивая руками. Она казалась почти живой и лишь время от времени становилась полупрозрачной. Я подумал, что так ни разу и не спросил, чем питается призрак Виноградовой. Обычно духи пытались эмоциями живых.

— А какие у нас сейчас белые ванны! — продолжила восхищаться Любовь Федоровна. — Плиточка как новая.

Я поднялся по лестнице, отмечая, что лак на перилах сияет.

— Теперь не стыдно будет принять в доме княгиню, — воодушевленно продолжила женщина. — Знаешь, единственное, что меня удручает, что я не могу сменить одежду. Это платье…

— Вам невероятно идет, — перебил я призрачную даму. — И прическа в отличном состоянии. А когда вы перестаете нервничать, то становитесь особенно прекрасной.

— Льстец, — довольно проворчала женщина и вдруг спохватилась, — А ваша бабушка знает про Фому? В курсе, кто он такой?

— Полагаю, что она знает, — вынужден был сообщить я. — От Софьи Яковлевны сложно что-то скрыть.

От этих слов Виноградова поежилась и бросила на меня тревожный взгляд.

— Не беспокойтесь. Княгиня лояльно отнеслась к Фоме при встрече и одобрила его вступление в семью. Также она не возражала против покупки дома на двоих.

— И не предложила другого варианта? — хитро уточнила призрачная дама.

— Предложила, — не стал лгать я. — Но когда узнала, что вы стали моим бухгалтером, то сменила гнев на милость.

— Она умная женщина. И понимает, что я не смогу вам навредить, будучи частью семьи. К тому же, уверена, что Чехова может принять крайние меры, если я попытаюсь вас обидеть.

Виноградова тяжело вздохнула, покачала головой и пригладила мне волосы.

— Будто я могла бы сделать что-то подлое со своим собственным некромантом.

— А я ваш? — улыбнулся я.

— Павел, мы ведь с тобой не чужие друг другу. Поверь, для меня общее имущество — практически повод для создания родственных