Любовь не купишь - Мэдлин Хантер

Они подошли к дому. Каменщики уже уехали, но возле дверей была привязана лошадь и стоял какой-то человек.

Дэвид остановил коня и пристально посмотрел на незваного гостя.

Незнакомец был высок, светловолос и бородат. Темная коричневая накидка свисала до земли. Его лошадь производила впечатление загнанной клячи.

Дэвид спешился и помог слезть Кристиане.

– Подожди в сторонке, пока я поговорю с этим человеком.

– Здесь холодно.

– Ничего не поделаешь, но все равно не входи.

Они были на воздухе почти весь день, и прохлада давно уже проникла под ее накидку.

– Я поднимусь наверх, а ты можешь воспользоваться холлом, – предложила она.

– Ты не должна входить в дом, пока он здесь, – резко произнес Дэвид. – Ты должна слушаться меня.

Его тон потряс Кристиану. Она видела, что он не отводит от незнакомца взгляда и уже совсем забыл про нее. Она никогда не ощущала себя настолько далекой от него, как сейчас, даже тогда, когда впервые увидела его. Это внезапное безразличие, так резко контрастирующее с постоянными заботой и вниманием, которое он оказывал ей после свадьбы, больно ранило ее.

Внимательно оглядев вновь прибывшего, она направилась в сад.

Дэвид медленно пошел к дому. Он ждал этого человека, но не сегодня и не здесь. Во-первых, Оливер еще не получил сообщения. Значит, он приехал через северный порт, сделав ради безопасности большой крюк. Такую предусмотрительность Дэвид ценил. Далее: он был один. Значит, либо он очень смел, либо чрезвычайно уверен в себе. А возможно, и то и другое.

Дэвид привязал поводья к столбу у конюшни и направился к светловолосому.

Они не поздоровались, но этот человек показался Дэвиду неуловимо знакомым. Похоже, и гость ощущал то же самое.

– Как вы нашли меня? – осведомился Дэвид.

– Прежний владелец сообщил Франсу, что вы приобрели этот замок. Я подумал, что вы приехали с молодой женой. Кстати, она прекрасна. Достойна своего рода. И вас.

Дэвид проигнорировал комплимент, лишь отметив его неординарность.

– Франс дружен с леди Кэтрин? Она одна из вас? Наблюдает?

Незнакомец замялся, но Дэвид все понял без слов. За деньги леди Кэтрин готова на все, что угодно.

– Вы не должны были появляться в присутствии моей жены. Я не хочу, чтобы она имела к этому какое-либо отношение.

– Я не мог ждать бесконечно. Приехав сюда, я сильно рисковал.

Голос мужчины стих, и наступила полная тишина. С каждым мгновением она становилась все напряженнее. Мужчины смотрели друг на друга. Тот, кто заговорит первым, окажется в менее выгодном положении.

Дэвид спокойно ждал. По части ожидания у него было гораздо больше опыта, чем у его гостя. Фактически вся жизнь.

– Вы знаете, кто я? – наконец не выдержал незнакомец.

– Догадываюсь. Полагаю, что вы добиваетесь того же, что и Франс. Но я сказал ему, что не стану вам помогать, так что мне непонятна причина нашей встречи.

Блондин вытащил из складок накидки свернутый лист.

– Это одно из ваших посланий. Мы нашли его в бумагах Жака ван Артевельда.

– Мы с вашим посланцем уже обсуждали мои отношения с Жаком. Наша с ним переписка касается торговли, только и всего.

– Подобные знакомства привели его к смерти.

Жак ван Артевельд был другом Дэвида. Его смерть в прошлом году от рук разгнезанной толпы стала огромной потерей для Дэвида, и сейчас его возмутило такое небрежное упоминание о гибели этого человека.

Конечно, было совершенно ясно, что действиями толпы руководил граф Фландрии. Неужели и его собеседник причастен к убийству?

– Мы встречались исключительно по делу, – спокойно сказал Дэвид.

– Давайте оставим эти игры. Франс уже говорил, что мы знаем о вас все. Ну, не совсем все, конечно. Но достаточно. Вовсе не содержание письма побудило Франса принести его мне. Дело в печати. – Длинные пальцы мужчины перевернули послание. – Необычная печать. Три сплетенные змеи. Как она к вам попала?

– Она была на одном из украшений моей матери.

– А что это за украшение? Кольцо? С серым камнем?

В наступившей тишине Дэвид переваривал этот поразительный вопрос.

– Да, кольцо.

Гость вздохнул, подошел ближе и всмотрелся в лицо Дэвида.

– Да, я вижу. Только у вас глаза другого цвета. У него были карие. А рот тот же. И даже голос…

– Я не знаю, говорите вы правду или лжете. Вам что-то нужно от меня, и в ваших интересах подчеркнуть сходство.

– Я приехал сюда не для того, чтобы обманом склонить вас к предательству.

– Уже одна наша встреча может быть истолкована как предательство. Ваше присутствие компрометирует меня. Вы не должны были ставить меня в подобное положение.

– Мне было очень важно повидаться с вами. Вы ведь понимаете это.

– Не уверен.

– Почему вы никогда не обращались к нам?

– У меня не было необходимости, да и вам это было ни к чему.

– Вы нам нужны сейчас.

Дэвид посмотрел в серьезное, полное ожидания лицо незнакомца.

– Да, должно быть, сейчас я вам необходим. Проницательный взгляд незнакомца остановился на лице Дэвида.

– Вы правы. Вы нужны моей стране, и не только ей. Я догадываюсь, что успехи в торговле скоро перестанут удовлетворять вас. Да и теперь эти победы уже кажутся пустыми и бессмысленными, не так ли? Особенно в сравнении с политикой.

Дэвид отвел взгляд, понимая, что уже одним этим признает свое поражение.

И жестом пригласил гостя в дом.

Кристиана, сидевшая на скамье в саду, плотнее закуталась в накидку. Ей совсем не нравилось торчать здесь, пока Дэвид проводит свою тайную встречу. Еще меньше ей нравилось то, каким тоном он отослал ее.

Появление незнакомца удивило Дэвида, и это в какой-то степени объясняло его поведение. Она сомневалась, что вновь прибывший имеет какое-то отношение к торговле. Он явно не был торговцем, несмотря на простую накидку и тощую клячу. Как бы он ни старался, ему не удалось скрыть свое происхождение, так же как невозможно было бы скрыть рост. Она безошибочно определила его истинное положение. Аристократы всегда узнают друг друга.

Мужской разговор затянулся. Кристиана продрогла до костей.

Если Дэвид вскоре не придет за ней, она ослушается его и пойдет в дом. Быть послушной женой – это одно, и совсем другое – насмерть замерзнуть.

Ее взгляд заскользил по окнам, ища признаки жизни. Дэвид приказал не входить в дом, но не уточнял, где ей находиться.

Она встала и направилась к несчастной кобыле. Да, для аристократа это неподобающая лошадь. Возможно, он оказался в трудном положении и нуждается в займе?

Кристиана успокаивающе гладила бедное животное, а глаза ее не отрывались от висевшего на лошадином боку мешка.