Беседы с Vеликими - Игорь Свинаренко

– Ладно, Боря. Ты Библии не читал. Но скажи, как ты думаешь: Бог же есть?

– Кто его знает… – честно отвечает Боря. – Когда я вижу, как преуспевают негодяи, подонки – думаю: где же он? И как согласиться с тем, что он забрал Ирочку? Так случилось, понимаешь или нет? В общем, трудно определиться с этой историей…

– Да… Я вижу, ты все-таки больше склонен к иудейскому толкованию этих вопросов…

– Думаешь? Меня тут один реб попрекал: «Чего вы не пришли в синагогу?» А я в жизни в ней не был, почему ж я теперь приду? Но, несмотря на это, он мне как-то сказал: «Между прочим, Боря, вы цадик». Цадик – это у иудеев святой.

– Вот видишь! – радуюсь я. – Не один я так думаю, даже ваш одесский реб с этим согласен… Знаешь еще что? Вот некоторые люди себя спрашивают: «Зачем я живу? А может, я зря жизнь прожил? Да черт его знает, может, и зря». У тебя же нет такого вопроса?

– Нету… Но вот что меня тревожит на сегодняшний день. Внуку Алешке 14 лет, мне б еще года три-четыре пожить, чтоб я его на ноги поставил. (Эта просьба Бори была выполнена и перевыполнена. – И.С.) Я ему сейчас очень нужен… Алешка – это все, что осталось от Ирочки. И пацан он хороший. Мне б только знать, что он абсолютно стабильно живет. И дело тоже пока не на кого оставить…

– Ты знаешь, раз уж дело начато, и идет, и до сих пор продержалось – значит, не обвалится, обязательно кто-то должен появиться.

– Да, точно. В любое тяжкое время обязательно кто-то появляется. У меня нет сомнения, я должен дожить до этого. Раз я появился, значит, и еще кто-то придет…

– Как ты думаешь, ты будешь в раю?

– Зачем это мне?

– Как зачем? Все вроде хотят…

– Мне без разницы. Да и не мне решать. Откуда я знаю?

– Боря, ты намного моложе своих лет выглядишь. Лет на двадцать.

– Ну что-то там генетически заложено.

– А может, помогает спортивная закалка? Ты много тренируешься?

– Я не помню, когда в спортзале был. У меня времени нет! Вот я 24 года назад построил в спортшколе сауну – так я в ней был четыре раза. Нет, я за собой не смотрю, не умею.

– А что курение, алкоголь?

– Курю. К алкоголю спокойно отношусь. Вот видишь, сидим с тобой, пьем. И вчера пили. А могу не пить! Легко. Если не напомнят, я не вспоминаю про алкоголь.

– А, вот в чем секрет долголетия! Пить, курить, не заниматься спортом! Я вот сдуру бросил курить и теперь вместо курения хожу в бассейн, оттого и выгляжу хуже тебя.

– Очень может быть. Я себя как-то стараюсь ограничить, чтоб вместо трех пачек две курить. Я еще курю полсигареты, а половину тушу. Понимаешь, надо себя чувствовать свободно. Все, что ты в нормальном состоянии можешь себе позволить, позволяй. Я жалею людей, которые о себе думают, которые ухаживают за собой, у них санатории, солярии – мне таких людей жалко. На что они тратят жизнь? Значит, пить, курить – обязательно. К женскому полу надо хорошо относиться… Можно даже изменять жене, но только чтоб она не знала, чтоб ее не ранить. Есть красивые люди… И если есть человек, который может принести тебе радость, и все в порядке и у него, и у тебя – почему бы и нет… Есть такая штучка – называется прелесть новизны… Это, может быть, осуждается, но в принципе ничего страшного в этом ничего не вижу. Ну вот я тебе и объяснил, как надо жить, чтоб дожить до преклонных лет…

Текст, который вы прочли, лежал у меня в компьютере пять лет.

Боря прочел его и… запретил публиковать. Зачем, почему?

– Не так написал.

Я пытался Борю переубедить сам и просил уважаемых людей замолвить за меня словечко. Мне казалось, что как раз про таких людей надо писать, и именно так, незатейливо и без пафоса. (Ну если не считать пафосным термин «пророк».)

И вот в конце 2007-го в Одессе Боря сказал:

– Печатай что хочешь. Я не возражаю.

Я напечатал то, что вы только что прочли, в журнале «Медведь». После чего написал новый текст, вот он.

…Я провел в Одессе два дня, и с Борей удавалось поговорить только урывками. Это происходило у него в клинике, которую он показывал новым людям. Для них это было шоком – а что вы хотите, тут впору снимать фильмы ужасов. Дети с ДЦП, в инвалидных колясках, с глазами, в которые тяжело смотреть. Их родители, не раздавленные, не убитые горем, но тяжело им раненные. И к тому же контуженные. – Насчет того пацана, который сидит там, на небе, – в том, что он есть, у меня никаких сомнений, – говорит Боря, стоя перед клиникой, и показывает на статую ангела над входом. История известна всей Одессе и много где цитировалась. Но Боря не устает ее рассказывать, и в этом он прав. – Это было за три дня до сдачи клиники. Как раз эркер наверху монтировался. И вот оттуда упала металлическая оконная рама. Ну просто не могло не убить кого-то из рабочих, стоявших внизу! Но рама стукнулась об ангела – и отлетела в сторону, и упала туда, где не было людей… – повторяет Боря историю, которую там вам будут рассказывать без конца – это же про чудо. После Боря ведет гостей по этажам. Он показывает кабинеты и залы, это очень и очень нестыдно: ремонт вполне богатый, мебель приличная, есть техника вплоть до томографов – на которые попробуй еще запишись в Москве за 200 долларов… По коридорам ходят дети в каких-то корсетах с резинками, тянущимися от пояса к ногам и прикреплены к ним. – Это называется – костюм космонавта. Такие носят в полетах под скафандром. Чтоб в невесомости не атрофировались мышцы. Больным детям это очень помогает, надо только правильно отрегулировать натяжение резинок, чтоб скорректировать нагрузку, и дети так учатся ходить как здоровые.

Нелишне узнать, что такой набор из тряпочек и резинок продают несчастным детям по 500 долларов за комплект. Причем резинки, понятно, быстро рвутся… Но люди становятся добрее: иногда снижают цену до 350. – Губернатор Громов (Московская область) – наш кореш, он нам 40 костюмов подарил. Красавец! – говорит Боря и снова про клинику: – За 11 лет 17 тысяч детей прошло тут лечение. Бесплатно. После он подзывает докторшу: – Расскажи, расскажи ты теперь.

Та рассказывает историю – и не сладкую, но и не совсем чернушную, без смертельного исхода. Так чтоб и мы хоть что-то поняли о том, каково тут.

– Есть одна девочка, тяжелая, у нее слюни текут и нет интеллекта. Родители привозят ее снова и снова. Они из Одесской области, им всем селом деньги собирают на дорогу. Я изменений не вижу. Спрашиваю их, а они говорят: «Стало лучше!» А в чем это выражается? «Девочка начала улыбаться!»

Хоть так… Хотя, конечно, чего уж тут… После мы переходим в новый корпус, компьютерный, про план постройки которого пять лет назад Боря только рассказывал. Пожалте, вот вам четыре этажа, набитых компьютерами. Тут, конечно, развивающие игры, но и обучение ремеслу тоже. Выходим во двор, Боря показывает рукой:

– А вон видите, через дорогу восьмиэтажное здание? Это наша гостиница. Сейчас идет отделка. Там будут комнаты со всеми удобствами, с ТВ, холодильниками и кондиционерами. В каждой комнате – по две мамы и по два ребенка.

– Почему по две?

– По той причине, что больного ребенка без присмотра не оставишь. А так мамы будут по очереди отлучаться. И еще там устроен пандус, чтоб в случае чего можно было коляску вкатить с улицы даже на крышу. Это если вы нам не поставите газ или электричество.

А что, хорошая шутка на тему российско-украинских отношений… Самое интересное Боря приберегает под конец, как опытный драматург:

– Ну и такая маленькая деталь: проживать тут и питаться в столовой родители и дети будут бесплатно.

Это уже выше человеческого понимания. Хотя о чем это я? И раньше я понимал, что Боря – святой. Святой – это по одному из определений человек, который свои интересы ставит не выше чужих.

– Все бесплатно… Так что ж, ты тут коммунизм, что ли, построил?

У Бори наготове история про коммунизм, легко:

– Много лет назад я получил комнату в коммуналке. Соседки говорят: «Вот, у каждого будет свой счетчик». «Нет, – говорю им, – все наоборот: у нас будет один счетчик и общий холодильник, если проголодаетесь – открывайте, берите что понравилось и ешьте. Только так!» Стали мы так жить… А потом сосед сбежал к председательше колхоза, с которой спутался в санатории – у него туберкулез был. И вот я иду домой, вижу – во дворе «скорая помощь», а в окне соседка, брошенная жена, машет красной наволочкой: «Мы с Борей построили коммунизм!» У нее в сумасшедшем доме в истории болезни так и написано было… И потом в Одессе говорили: «Вы знаете, в одной квартире построили коммунизм, так человек сошел с сума»…

Мы заходим к Боре в кабинет, пьем чай. Слово за слово, он вспоминает, что и Евтушенко тут был, и читает его стихи, которые автор сам забыл, что и написал, я тут дам отрывок:

Мне еще много мучиться,но буду прям до конца,и из меня не получитсявкрадчивого льстеца.

Дальше там было про то, что бывают правильные коммунисты, а бывают неправильные, – но что нам до коммунистов? После кто-то вспоминает стихи другого автора, Вадима Жука, – про Борю: