Ученик чародея - Наталья Авербух

Реф, наверное, думал примерно о том же, потому что, когда пауза затянулась, он спросил:

— Ты нашла кинжал?

— Кинжал?

— Ну да, твой кинжал. Портал, с которого всё началось.

— Всё началось вовсе не с него, — не удержалась я.

— Неважно, — отмахнулся Реф. — Ты нашла его?

— А ты сам не видишь?

Реф отстранил меня и внимательно оглядел.

— Нет, не вижу, а что?

Я вздохнула.

— Извини, я забыла, что люди этого не видят. Женро вернул мне кинжал, когда увозил.

— Вернул?!

— Ну да. Он сказал, что целая я им больше пригожусь.

— Целая?

— Ну да. Кинжал — часть меня, без него я — не я. Теперь он растворился во мне и я стала другой. Целой и цельной. Настоящей.

В глазах Рефа мелькнула тревога.

— А раньше какой была?

— А раньше я была неполной. Это из-за того, что сильфы прибывают в ваш мир как люди. Мы из-за этого становимся… неправильными. Мы не понимаем сами себя и какую-то часть — свои способности работать с Барьером — воспринимаем как чужую. К тому же много сил тратится на то, чтобы быть людьми, когда мы сильфы. Поэтому кинжал надо ещё создать и он кажется чужим. А теперь я снова сильф и кинжал вернулся ко мне как часть меня. И я теперь прежняя.

— Прежняя?

— Да, такая, какая должна быть.

— И какая ты должна быть? — полюбопытствовал колдун. Он говорил небрежно, но что-то в его голосе мне не понравилось.

— Этого не объяснить.

— Не объяснить!

— Просто другая. Целая. Уравновешенная.

— Это заметно, — саркастически отозвался колдун. Он взял меня за руки и с отстранённым видом посмотрел на набитые за день синяки. Я вырвала руки и спрятала за спину.

— Я волновалась за тебя.

— Зря, — холодно заметил Реф.

— Но…

— Я могу о себе позаботиться, — тем же тоном продолжил колдун. — Совершенно незачем обо мне беспокоиться.

Его тон встревожил меня ещё больше. С того самого момента, как прошла первая радость встречи, я думала об одном. Сказал ли ему кто-нибудь о том, что такое сильфы и, если нет, должна ли я сказать? Наверное, всё-таки должна. Не могу же я вечно это скрывать!

— Реф… — потянула я.

— Что? — Колдун был явно погружён в какие-то свои мысли, неохотно отрываясь от них, чтобы отвечать на мои слова.

— Реф, а тебе никто не говорил…

— О чём?

— Обо мне… о нас…

— Что именно?

— Ну, кто такие мы, сильфы?

— Кто такие? Ах, кто такие! Да, конечно, говорили. Это может быть интересным.

Кажется, он мало представлял, о чём я говорю.

— Реф! Ты знаешь — ты уже понял, зачем я нужна была этому волшебнику?

— Конечно, понял, — отмахнулся ученик чародея. — Он хотел превратить тебя в инструмент для преодоления Барьера.

— И ты так спокойно об этом говоришь?!

— А что такого? Мысль неплохая, если вдуматься. В ней столько возможностей… конечно, надо учитывать и слабые стороны…

Реф опять умолк.

— И что ты собираешься делать? — не удержалась я.

— О чём ты?

Он действительно не понимает?

— Обо мне! — закричала я. — О нас с тобой! О том, что ты узнал о сильфах! Что ты собираешься со всем этим делать?!

— Делать? Я? — Реф уставился на меня так, словно впервые видел. — А почему я должен… должен что-то делать… Нет, погоди, значит, ты считаешь…

Реф в который раз замолчал, а когда заговорил, в его голосе слышался плохо сдерживаемый гнев.

— Ты думаешь, что я буду относиться к тебе, как к инструменту только потому, что какой-то негодяй демон договорился с другим негодяем магом и они вместе решили тебя использовать?

— Но ты же сам сказал, что это неплохая мысль… — оторопела я. Кажется, я сморозила глупость. Кажется, Реф разозлился. Кажется, я ещё никогда не видела, чтобы он злился. Нет, было однажды, когда он спас меня от казни белых. Но тогда я заплакала, а он…

— Неплохая, — прошипел сын лорда. — Совсем неплохая. И я хотел бы, чтобы ты перенесла нас — обоих! — в замок моего учителя в мире людей.

— Что?

— Что-то не понятно? — пугающе ласково уточнил Реф. — Я попросил — приказал, любовь моя, — чтобы ты немедленно перенесла нас обоих сквозь Барьер в замок моего учителя. В мои покои, будь любезна.

— Но, Реф…

— Без «но»! — рявкнул колдун. Он взял меня за подбородок и заставил посмотреть ему в глаза. — Я приказываю.

Больше я не могла спорить. Усилие — и Барьер раздвинулся так быстро, как будто только и ждал этого приказа. Я мысленно сделала шаг — и вот мы стоим в комнате Рефа в замке его учителя. Колдун отпустил меня и бросился открывать дверь. За ней стоял чародей — в чёрной мантии и маске, закрывающей лицо. Реф почтительно поклонился.

— Я уже перестал надеяться, — сухо отметил чародей. — Почему так долго?

Реф пожал плечами.

— Так получилось.

— Ты настроил её?

— Да, учитель, всё сделано.

— Прекрасно, — зловеще прошептал волшебник. — Прекрасно. Ты отлично справился.

— А что насчёт?…

— Все уже собрались и ждут тебя. Переоденься. — Учитель окинул пёстрый и мятый наряд ученика выразительным взглядом. — Её возьмёшь с собой.

Чародей шагнул к двери, но возглас Рефа остановил его.

— Учитель! Лика устала и поранилась. И проголодалась. С этим можно что-нибудь сделать?

— Я похож на белого мага? — осведомился чародей. Реф понурил голову. — Держи. — Чародей бросил ученику какой-то флакончик. — Это предаст ей сил. Всё остальное — после собрания.

Как только учитель вышел за дверь, Реф откупорил флакончик, принюхался к его содержимому и впихнул мне в руки.

— Пей.

— Я не…

— Не спорь, — раздражённо бросил колдун. — Пей, я приказываю.

Сильф не может спорить со своим хозяином-магом. Проклиная всё на свете, я поднесла флакончик ко рту и выпила плескавшуюся в нём жидкость. Совершенно никакого вкуса, обычная вода. Но мне действительно стало легче. Только сейчас я осознала, как плохо мне было до того. Если бы это средство ещё и помогало от душевных ран…

Реф только успел переодеться в свою обычную одежду, как в комнате появился его учитель.

— И причёску смени, — приказал он, придирчиво оглядев колдуна.

— Но мне так больше нравится! — заикнулся было Реф, но под взором учителя увял. Щелчок — и вместо коротких белых волос у Рефа снова длинные чёрные локоны.

— Бери её и отправляемся.

Учитель Рефа перенёс нас в учебный зал. Нас действительно уже ждали — несколько десятков чёрных магов, все, как один, одетых в чёрные мантии и маски, закрывающие лица, нетерпеливо переминались с ноги на ногу. Учебный зал предусматривал только одно кресло — для учителя — и никаких стульев или скамеек. Почему они не наколдовали их для себя, я не знаю. Может быть, это считалось невежливым или ещё что-нибудь в этом роде. Мне было не до того.