Всё, кроме любви - Марианна Красовская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Блин, да что ж такое — даже думать без мата не получается!
Хурт тем временем снова подпер косяк, скрестив руки на груди. Любимая поза.
— Ну?
Пенелопа выдохнула, отхлебнула немного этой бурды и даже честно покатала во рту. И правда — не смертельно, но гадость редкостная!
Едва удержавшись от желания выплюнуть эту гадость воспитателю в лицо, (плавали, знаем, больше не стОит), Пеппи сплюнула в раковину.
— Молодец, — удовлетворённо кивнул Хурт. — Надеюсь, все свои хуи с еб. нями ты выплюнула вместе с мылом. Умойся, сполосни рот чистой водой и больше меня не раздражай.
— Это всё? — не удержавшись, зло осведомилась Илдор, закончив умываться.
— Пока вроде да, — пожал плечами Вагнер. — И злись не на меня, а на себя — условие было не такое уж невыполнимое, и я не виноват, что у тебя проблемы с самоконтролем.
И ведь не возразишь же, она действительно понимала — да, проблемы. Ещё какие.
— И, кстати… Раз уж мы рядом с унитазом…
"Это ещё что за ассоциации?!" — напряглась Пеппи.
Хурт полез в карман широких рабских штанов, которого в них быть не должно было, и извлёк оттуда знакомый хрустальный флакончик.
— Это твоё?
Очень хотелось сказать "нет", но с этим разыскиваемым вряд-ли проканает.
— Ты у меня в вещах копался?! — грозно, конечно, не получилось. Вкус мыла мешал.
— Конечно, — спокойно ответил Хурт. — Правда, в твоём гниднике это тот ещё квест. Так что, скорее, прибирался. Обычно я в это слово другой смысл вкладываю.
Он ещё и издевается!
— Отдай!
— Конечно, — снова буднично, но вместе с тем как-то безаппеляционно повторил Хурт. — Отдам, и ты при мне эту гадость в унитаз смоешь.
— Нет, какого ху… э-э… — вкус мыла стал отчётливее. — С какого перепугу?
— Ты ещё спрашиваешь? Это же очевидно.
— Они безвредные! — Пеппи не могла так легко сдаться.
— Да что ты говоришь, — ехидно прищурился разозлённый сопротивлением Хурт. — Не выбросишь — скормлю тебе сразу всю эту дрянь, отвезу в ночной клуб и брошу там. Как ты думаешь, что с тебя останется, когда в себя придёшь? Если придёшь. Причём память-то они не отшибают, это всё навсегда впечатается, захочешь — не забудешь то, что под их действием позволишь с собой выделывать. Да что там позволишь — попросишь! Ну, так как, будешь и дальше доказывать, что они безвредные?
Контрабандист даже кулаки сжал, едва не раздавив злосчастный флакон. Но, заметив дрожащие губы девушки, смягчился.
— Это искуственные стимуляторы, глупая. Вызывающие не чувства, а их замену. Суррогат. Тебе не нужна замена. И чтоб я эту дрянь у тебя больше не видел. Моя женщина подобную гадость употреблять не будет. Никакую гадость. Ясно?
Пеппи шмыгнула носом, но плакать уже расхотелось.
Вот почему с ним всегда так? Вообще непонятно, что чувствовать. Вернее, чувств сразу так много, что поди в них с ходу разберись.
Негодование от полнейшего игнора понятия личного пространства, возмущение от безцеремонности, с которой он забрал ЕЁ вещь, лёгкое сожаление о самих таблетках (наверняка же знает, гад, сколько они стоят!), обида на то, что он вообще не слышит её аргументов, страх от его угроз, которые из принципа же выполнит… Да просто бесит, в конце концов!
И при этом "МОЯ женщина"… От чего внизу живота скручивается тугой тёплый комок, а нос и глаза щекочут странные мурашки…
Стоп. "Моя ЖЕНЩИНА"?!
Ах, так, значит, да? Ну вот ты и попался, Хурт Вагнер!
— А я и не твоя женщина! Я вообще ещё не женщина! Вот!
В первую секунду убийца даже не нашел, что ответить.
— Ладно, уела, — ухмыльнулся он, переварив услышанное. — Молодец, хвалю — теперь отвертеться у меня точно не получится. Хорошо, спускай давай таблетки — это будет твой аванс мне, подтверждение лояльности, если хочешь. Или готовности…
— Да я давно готова!
— …Слушаться.
Пеппи поджала губы. Она, конечно, не это имела в виду. Да уже и доказывала свою готовность слушаться, сколько можно-то? Когда он уже начнёт что-то доказывать?
Но спорить с Хуртом девушка не стала — черевато. Да и с этим пид… э-э… Дэйдре он помог — это ведь тоже что-то значит, правильно? Эту мысль она периодически вытаскивала из подсознания, убеждая себя, что хоть что-то значит для контрабандиста.
— Ладно. Авансом, так авансом. А расплатишься когда?
— Тебе расписку со сроками написать? — хмыкнул Вагнер. — Но точно не сейчас. Вот с сексом у тебя вкус мыла точно не должен ассоциироваться.
Пеппи забрала у мужчины флакончик, высыпала розовые таблетки в унитаз и нажала спуск воды.
— Доволен?!
— Да.
— Класс. Но теперь ты точно от меня петлять не будешь?
Хурт подошел и обнял нахохлившуюся девушку.
— Не буду. Давай, готовь плацдарм. И, кстати, про Арену ты не забыла? Хочу понаблюдать ещё за этим… пока хвостатым. И за твоим братцем заодно — тоже интересный персонаж.
— Да, помню. Хорошо, сходим вместе, понаблюдаешь.
"Вот. Арена — точно! Там-то он не отвертится!" — плотоядно улыбнулась Пенелопа в грудь своего мужчины.
Глава 28. Из любой ситуации есть выход
Джош нервно расхаживал по гостиной. Он бы не то, чтобы зол — просто в ярости. Рычал на всех. Попало и Саманте, и Найлзу — за то, что пытались давать советы. От запиликавшего комма подскочили все. Джош, скользя по полу, бросился смотреть входящее видеописьмо.
"Джош, денег нет. Во всяком случае, сейчас нет. Сам знаешь, бюрократия, — поведал с экрана Джордан да Эдра, министр внешней политики Квантра-14 и по совместительству дядя Джоша. — Из личных средств тоже не могу помочь. Понимаешь, помнишь твой катер? Я его, конечно, продал. Но с деньгами получилась проблема. Где-то они при транзакции потерялись. Ищем. Найдём, разумеется. Но свободных у меня вообще не осталось, а чтобы вывести — время нужно. Так
