Шесть к одному – против - Линдон Стейси

За столом в соседней комнате двое мальчиков делали уроки. Судя по учебникам, ручкам и прочим принадлежностям, к делу они относились со всей ответственностью. На Гидеона увиденное произвело глубокое впечатление, о чем он не преминул сказать Мэрион.

— Они знают, что прежде чем заниматься чем-то еще, должны выполнить домашнее задание. Кто знает свою задачу, тот успешно ее выполняет. Я применяю эту систему к детям, лошадям и собакам, и она, похоже, срабатывает.

— Вы ездите верхом? — спросил Гидеон, хватаясь за возможность перевести разговор в нужное ему русло.

— Да, но не так много, как хотелось бы. У меня есть лошадь в платной конюшне, в полумиле отсюда, но времени постоянно не хватает. А теперь еще и вот это… — На ней были длинная джинсовая юбка и свободная туника, которую она разгладила, прежде чем похлопать по округлившемуся животу.

— Ребенок? Извините, я думал… — Гидеон смутился и замолчал — неужели ошибся, и это не вдова Джулиана Норриса?

— Мы с Джоном планируем пожениться в следующем году, — произнесла она, словно оправдываясь в чем-то. — Решили, что бизнес лучше оставить в семье. И вывеску менять не придется.

Эта шутливая реплика навела Гидеона на мысль, что Мэрион уже пришлось столкнуться с определенным осуждением этого решения со стороны окружающих.

— Поздравляю! Джон хороший парень, — сказал он, думая о том, не ошибся ли, полагая, что в списке значится именно Джулиан. Скорее всего, нет, потому что вычеркнут был только он один. Инициалы у братьев совпадали, но тот факт, что Дэмиен вычеркнул их, указывал все же на Джулиана.

— Отличный парень, — кивнула Мэрион, хотя особого восторга — восторга влюбленной женщины — в ее словах не чувствовалось. Должно быть, она слишком долго знала деверя, с которым к тому еще и вместе работала, чтобы испытывать сильные чувства.

— Не знаю, как бы я прожила этот год без него, — призналась она, наливая воду в чашки. — Откровенно говоря, даже последние годы. Жить с Джулианом было не очень-то просто… хотя в этом и не его вина. Депрессия — это болезнь, как и любая другая, но…

— Но не такая, да? Она влияет на все, на отношения, на дела. Она меняет все. Хроническая депрессия больше схожа с алкоголизмом или болезнью Альцгеймера.

Мэрион, вылавливавшая ложкой чайный пакетик из чашки, повернулась и посмотрела на него.

— Вы правы. Именно так. Поначалу вас поддерживают друзья, но через какое-то время они отдаляются, вас уже никуда не приглашают. Их трудно за это винить, верно? Когда устраиваешь вечеринку, меньше всего хочешь видеть у себя человека, который постоянно хмур. К тому же он начал пить. Семья понемногу разваливалась. Неудивительно, что я обратилась за помощью к Джону.

— Было бы удивительно, если бы вы этого не сделали, — согласился Гидеон.

— Вот именно, — сказала Мэрион и только тут, похоже, вспомнила, что разговаривает с совершенно незнакомым человеком. Она немного покраснела и отвернулась. — Господи, сама не знаю, почему я вам все это рассказываю. Представляю, что вы обо мне подумаете.

Гидеон тоже не знал, почему она это делает, но такое случалось с ним и раньше. Как будто кто-то повесил на нем табличку со словами «Сюда! Поплачьте мне в жилетку!»

— Все нормально, — сказал он и после короткой паузы спросил: — А в тот вечер он тоже пил?

— Нет. — Она протянула ему кружку. — Ох, извините! Вам с сахаром?

— Спасибо, нет.

Мэрион вернулась в офис, и Гидеон подумал, что откровения закончились, но она, освободив для него стул, продолжала:

— В тот вечер он не пил. Полиция ведь в первую очередь это проверяет. Алкоголь и наркотики. Он вообще не пил, когда работал. Благодаря этому только и держался.

— Джулиан ведь был тогда у Дэмиена? Мне Тилли рассказывала…

— Вы знакомы с Тилли? Господи! Это было ужасно! — Мэрион и сама опустилась на стул, с трудом протиснувшись между двух стопок.

— Я был с Дэмиеном, когда его застрелили, — добавил Гидеон, думая только о том, как удержать нить разговора. — Помогал ему с одной лошадью.

— Вот как? Какой страшный удар. Вот уж кому не везет, да? Сначала Маркус, теперь Дэмиен. Я хочу сказать, всегда легко жалеть себя, но стоит только оглянуться, и видишь, что рядом есть те, кому намного тяжелее. Я довольно неплохо его знала. Джулиан был близок с их семьей, и смерть Маркуса его потрясла. Тем более, что он как бы должен был присматривать за парнем вдали от дома. Нет, Дэмиен ни в чем его не винил, но Джулиан сам себя считал виноватым. Уж такой он был. Слишком близко принимал все к сердцу.

— Подождите. Хотите сказать, что Джулиан был в тренировочном лагере вместе с Маркусом?

— Да, а что? Тот год стал для него последним, больше он пятиборьем уже не занимался и в соревнованиях не участвовал. После того, что случилось, он как будто потерял к спорту всякий интерес.

Некоторое время она сидела молча, погрузившись в воспоминания.

— Так вы считаете, что это было самоубийство? — осторожно спросил Гидеон.

— Вы о чем? — Мэрион резко вскинула голову.

— Я имею в виду Маркуса.

— Ах, да. Извините, задумалась. Дело в том, что после того, как Джулиан разбился, кто-то запустил слух, что это было самоубийство. Слух абсолютно беспочвенный. Да, у него была депрессия, но это вовсе не означает, что он покончил с собой. Я, конечно, не хотела, чтобы дети росли, думая, что их отец совершил самоубийство, но они все равно услышали об этом в школе от других детей. Разумеется, они очень расстроились — вы же знаете, какими жестокими бывают дети, — а я тогда сильно разозлилась.

Глядя на нее, Гидеон нисколько не сомневался, что Мэрион во гневе это та сила, совладать с которой не так-то просто.

— Так или иначе, полиция пришла к заключению, что то был несчастный случай, — добавила она с некоторым вызовом, хотя гость вовсе и не собирался доказывать обратное. — Странно лишь то, что Джулиан вроде как должен был возвращаться домой, а разбился в Уинтерборн Уайтчепел, и что он там делал мы так и не узнали. Наверно какая-то причина была. Может быть, ездил к клиенту, кто знает?

— Люди всегда ищут, о чем бы посплетничать, — заметил Гидеон.

— Да. Теперь вот о нас с Джоном, — усмехнулась она, подтверждая его первоначальное предположение. — Вот уж когда узнаешь, кто настоящий друг, а кто так… Но вы спрашивали о Маркусе, верно. Да, он спрыгнул с какого-то здания. Говорят, они пили всю ночь. Что именно там произошло, того и по сей день никто не знает. В лагере он был самым младшим и, как поговаривали, сильно скучал по дому, но ведь это еще не причина для самоубийства, верно? Я хочу сказать, что если все так уж плохо, можно ведь просто вернуться домой, да?

Гидеон пожал плечами.

— Подросткам многое представляется в ином свете, чем взрослым. Может быть, он боялся подвести кого-то, а может, дело в выпивке. Спиртное на всех действует по-разному. А Джулиан рассказывал вам, что там случилось?

Мэрион покачала головой.

— Если он и говорил об этом, то очень мало. Я только знаю, что они выпивали на каких-то развалинах, а когда возвращались, Маркус вроде бы отстал от других. Никто этого не заметил, и хватились только тогда, когда он не вернулся. Один из тренеров пошел искать. Его смерть ужасно всех потрясла, но кто виноват? Никто, как я понимаю. Только вот убедить в этом Джулиана мне так и не удалось.

— Вам говорят что-нибудь такие имена, как Сэм Бентли и Гарт Стивенсон? — спросил Гидеон. Они зашли слишком далеко, и тут было уже не до тонкостей.

Мэрион нахмурилась.

— Вроде бы что-то знакомое. Наверное, я слышала о них от Джулиана. О Сэме Бентли наверняка. По-моему, он был с ними на тех же сборах. А что?

— Тилли нашла в бумагах Дэмиена список с именами, но не знает, что с ним делать. Я пообещал, что постараюсь выяснить. Вот и все.

— И Джулиан тоже был в этом списке?

— Да, но только его вычеркнули.

— Из-за того, что он разбился.

— Вероятно.

— И что вы выяснили?

— Почти ничего. — Недавний опыт взывал к осторожности. — Скорее всего, мне придется признать свое поражение.

Мэрион со вздохом поставила чашку, похоже, потеряв интерес к теме.

— Ладно, попробую поискать ваши документы. Нет, нет, сидите.

Она принялась рыться в коробках и стопках, сопровождая поиски невнятными комментариями, и через пару минут вытащила из середины кучи средних размеров коробку.

— Должны быть здесь. Боже! Вы только посмотрите, сколько бумаги! А скотча! Можно подумать, их собирались сбрасывать с вертолета! Будьте добры, передайте, пожалуйста, нож с полки.

Гидеон повернулся, и взгляд его упал на ряд папок, каждая из которых была снабжена аккуратно подписанным черными чернилами ярлычком. Взяв с полки нож, он еще раз посмотрел на папки. Почерк казался знакомым, но где именно он видел его раньше, Гидеон не помнил.