Как написать сочинение. Для подготовки к ЕГЭ - Виталий Ситников

И в эту же секунду произошло чудесное перевоплощение: «я» рассказчика слилось с массой атакующих:

Уж мы пойдем ломить стеною,Уж постоим мы головоюЗа родину свою!

И в этих переходах, в их естественности ощущаешь единство армии, полное взаимное доверие и взаимное ручательство одного за всех и всех за одного, что характерно для психологии солдата народной освободительной войны.

В этой поэме замечательно все – как целое, так и любая частность.

Прилег вздремнуть я у лафета,И слышно было до рассвета,Как ликовал француз…

Здесь в одном слове вся история наполеоновской армии, вся психология наполеоновского солдата, привыкшего и приученного к легким победам и быстрым захватам чужого добра, – и в этом «ликовал» уже чувствуется, как поведет себя наполеоновский солдат в Москве.

Юшкам ликования наполеоновских солдат Лермонтов противопоставил святую решимость русского солдата сражаться насмерть, до последнего.

Но тих был наш бивак открытый:Кто кивер чистил весь избитый,Кто штык точил, ворча сердито,Кусая длинный ус.

Поэт из чисто внешних деталей создал картину психологического перенапряжения солдата перед смертным, неотвратимым боем.

Это уже чисто толстовская черта художественного изображения. И когда мы читаем о том, что Лев Толстой сказал: «Бородино» Лермонтова – зерно «Войны и мира», то это надо понимать и в идейном, и в художественном смысле.

Необходимо еще сказать о чуткости поэта к характеру войны. В «Бородине» поэт рисует войну справедливую, национальную, освободительную. Это определяет все пропорции изображения, краски, целое и детали. В поэме не раз повторено слово «русский»: «русские штыки», «русский бой удалый, наш рукопашный бой»; слово «родина» звучит как призыв к битве; и над всем как оправдание неисчислимых потерь и жертв – образ Москвы, олицетворяющей всю страну.

Значение этой поэмы Лермонтова и для литературы, и для общественной мысли России переоценить невозможно.

«Родина»

Среди произведений последнего периода «Родина» – стихотворение, которым Лермонтов завершает свое творчество и прощается с Россией. Его исповедь, его интимное объяснение в любви отчизне начинается словами, в которых слышится и пламенная любовь исстрадавшегося сердца, и трагедия этой любви:

Люблю отчизну я, но странною любовью!Не победит ее рассудок мой…

«Странная» любовь – любовь, недовольная окружающим и требующая изменения жизни Родины.

«Не победит ее рассудок мой», – говорит о том, что могучий патриотический инстинкт Лермонтова все время находился в борении с «рассудком», заставлявшим посылать проклятия николаевской России. Сложен исход борьбы «любви» и «рассудка». Борьба носила внешний, временный характер: они еще не узнали друг друга, не ведали того, что и в «рассудке», борющемся с «любовью», жила она же – «святая и разумная» любовь к родине, что и будет развернуто в последующих стихах. Поэт говорит, что у него «не шевелит отрадного мечтанья» ничто – ничто из того, чем восторгается «толпа», «свет». И прежде всего Лермонтов скажет о «славе, купленной кровью» – она не радует поэта. Не радуют поэта и «темной старины заветные преданья».

«Ни полный гордого доверия покой…» – самая сильная по своему революционно-политическому звучанию строка. Лермонтов ею бросил вызов лично Николаю I. Это в каждом его манифесте говорилось о покое, который он гордо предоставляет России.

И здесь поэт создает русский пейзаж, который пройдет через всю нашу литературу и живопись и станет как бы эмблемой России:

Люблю дымок спаленной жнивы,В степи ночующий обозИ на холме средь желтой нивыЧету белеющих берез.

В лирике Лермонтова вопросы общественного поведения сливаются с глубоким анализом человеческой души, взятой во всей полноте ее жизненных чувств и стремлений. В итоге получается цельный образ лирического героя – трагический, но полный силы, мужества, гордости и благородства. До Лермонтова такого органического слияния человека и гражданина в русской поэзии не было, как не было и такого глубокого раздумья над вопросами жизни и поведения.

Белинский писал о своих впечатлениях от стихов Лермонтова: «Нигде нет пушкинского разгула на пиру жизни; но везде вопросы, которые мрачат душу, леденят сердце. Да, очевидно, что Лермонтов – поэт совсем другой эпохи и что его поэзия – совсем новое звено в цепи исторического развития нашего общества».

«Смерть поэта»

Стихотворение «Смерть Поэта» стоит в центре политической, философской и любовной лирики Лермонтова. В нем – узел всех противоречий эпохи, которые проходят через творчество великого поэта, – от робких первых стихов до дивных песен последних дней. В нем слышен и стон человека от «рабства и цепей», и властный призыв к борьбе с палачами свободы, гения, славы, и пророческое предсказание черных дней для жадной толпы, стоящей у трона.

Лермонтов в «Смерти Поэта» говорит о трагедии Пушкина и как о своей личной трагедии, и одновременно как о трагедии эпохи, мира. Он с тревогой видел, как торжествующая пошлость в Европе и России атакует поэзию, осаждает гения, попирает героя, втаптывает в грязь достоинство человека.

Все это и внесло в стихотворение «Смерть Поэта» поэтику битвы, и облик Пушкина наряду с чисто «поэтическими» определениями («поэт», «певец») дорисовывается чертами, характеризующими поэта как воина. Отсюда идет повторенное «погиб поэт» (не «умер», не «скончался» – погиб), отсюда идет и «пал» – так пишут о воинах, погибших на поле брани. Дальнейшее «убит», «пал»

С свинцом в груди и жаждой мести,Поникнув гордой головой!.. —

дорисовывает и образ поэта-воина, и образ сражения, в котором он принимал участие.

Идущее затем слово «восстал», как и предыдущее «гордый», а также и заключительное «праведная кровь», не только уточняет характер битвы-восстания, не только готовит рождение знаменитых заключительных шестнадцати строк, но и воссоединяет данное стихотворение со всей лермонтовской политической лирикой, которая будто бы готовила рождение этого вершинного произведения русского гения.

Обвинение против света и Дантеса («убийцы») переросло в обвинение против правительства, против социального строя в целом.

Вы, жадною толпой стоящие у трона,Свободы, Гения и Славы палачи!Таитесь вы под сению закона,Пред вами суд и правда – все молчи!

Дальнейшие строки концовки восстанавливают идею правого суда (вместо суда неправого), но уже в высшей инстанции.

Но есть, есть божий суд, наперсники разврата!Есть грозный судия: он ждет;Он недоступен звону злата,И мысли и дела он знает наперед.Тогда напрасно вы прибегнете к злословью:Оно вам не поможет вновь,И вы не смоете всей вашей черной кровьюПоэта праведную кровь!

Стихотворение «Смерть Поэта» является идейно-поэтическим центром всего творчества Лермонтова.

«Поэт»

Ближе всего к стихотворению «Смерть Поэта» стоит программное произведение «Поэт» (1838). Здесь идея поэта-воина является главной, здесь образ сражения определяет всю тональность стиха. Стихотворение построено на развернутом сравнении кинжала и поэзии. В образах, будто кованных из стали, Лермонтов утвердил естественность и верность этой параллели. Поэт нашел между поэтом и кинжалом черты прямого сходства, что дало абсолютное право на сравнение и взаимозаменяемость поэтических элементов. Эти черты – в заключительных двух стихах четверостишия:

Никто привычною, заботливой рукойЕго не чистит, не ласкает,И надписи его, молясь перед зарей,Никто с усердьем не читает.

Кинжал был не только оружием боя, но и могучим духовным оружием: выгравированные на нем стихи Корана укрепляют сердце и душу воина, как дамасская сталь кинжала делает твердой руку его господина.

Лермонтовская параллель кинжал-поэт вырастала из непосредственного равенства поэтических величин, что и дало право на уподобление и развертывание второй части равенства.

В наги век изнеженный не так ли ты, поэт,Свое утратил назначенье,На злато променяв ту власть, которой светВнимал в немом благоговенье?

И вновь появляется знаменитое лермонтовское слово «толпа», «гордая толпа»: