Москва, которую мы потеряли - Олег Гончаренко

Для архитектуры середины XVII в. главной движущей силой была культура посадского населения. Московское барокко, как и барокко вообще, стало культурой прежде всего аристократической. Типами зданий, где развертывались основные процессы стилеобразования, стали дворец и храм. Новый тип боярских каменных палат, в которых уже обозначились черты будущих дворцов XVIII в., сказывался в последней четверти XVII столетия. В конце XVII в. широко посредничала между русской и западноевропейской художественной культурой Голландия. То т же круг прообразов, что повлиял на форму завершения Сухаревой башни, был отражен в декоративной надстройке Уточьей башни Троице-Сергиевой лавры и колокольни ярославской церкви Иоанна Предтечи в Толчкове. Несомненно голландское происхождение ступенчатого фигурного фронтона, расчлененного лопатками, которым в 1680-е гг. О. Старцев украсил западный фасад трапезной Симонова монастыря в Москве. Увражи с гравированными изображениями построек западноевропейских городов («чертежами полатными») в это время были уже довольно многочисленны в крупнейших книжных собраниях Москвы.

Важное место в развитии архитектуры конца XVII в. занимают здания монастырских трапезных, образовавшие связующее звено между светской и церковной архитектурой. Пространственная структура этих зданий была однотипной. Над низким «хозяйственным» подклетом возвышался основной этаж. По одну сторону его смещенных к западу сеней находились служебные помещения, по другую – открывалась перспектива протяженного сводчатого зала, связанного через тройную арку с церковью на восточной стороне.

Пространство, объединенное по продольной оси, определяло протяженность асимметричного фасада, связанного мерным ритмом окон, обрамленных колонками, несущими разорванный фронтон. На фасаде трапезной Новодевичьего монастыря (1685–1687) этот ритм усилен длинными консолями, спускающимися от карниза по осям простенков. Самое грандиозное среди подобных зданий – трапезная Троице-Сергиевой лавры (1685–1692) – имеет в каждом простенке коринфские колонки с раскрепованным антаблементом; в местах примыкания поперечных стен колонки сдвоены. Их ритму на аттике вторят кокошники с раковинами (мотив, который повторен в завершении верхней части церкви, поднимающемся над главным объемом как второй ярус). Плоскость, подчиненная ритму ордера, его дисциплине, стала главным архитектурным мотивом храмов с прямоугольным объемом. Дальнейшее развитие подобного типа посадского храма, восходящего к московской церкви в Никитниках, особенно ярко проявилось в постройках конца ХVII – начала XVIII в., обычно именуемых «строгановскими» (их возводил «своим коштом» богатейший солепромышленник и меценат Г.Д. Строганов, на которого работала постоянная артель, связанная со столичными традициями зодчества). Тройственное расчленение фасадов строгановской школы не только традиционно, но и обдуманно связано с конструктивной системой, в которой сомкнутый свод с крестообразно расположенными распалубками передает нагрузку на простенки между широкими светлыми окнами.

Архитектурный ордер стал средством выражения структуры здания; вместе с тем он, как считает исследователь строгановской школы О.И. Брайцева, был ближе к каноническому, чем на каких-либо других русских постройках того времени, свидетельствуя о серьезном знакомстве с архитектурной теорией итальянского Ренессанса. Дисциплина архитектурного ордера, универсальной системы, стала подчинять себе композицию храмов конца XVII в., ее ритмический строй. Началось освобождение архитектурной формы от прямой и жесткой обусловленности смысловым значением, характерной для средневекового зодчества. Вместе с укреплением светских тенденций культуры возрастала роль эстетической ценности формы, ее собственной организации. Тенденцию эту отразили и поиски новых типов объемно-пространственной композиции храма, не связанных с общепринятыми образцами и их символикой. Новые ярусные структуры поражали своей симметричностью, завершенностью, сочетавшей сложность и закономерность построения. Вместе с тем в этих структурах растворялась традиционная для храма ориентированность. Кажется, что зодчих увлекала геометрическая игра, определявшая внутреннюю логику композиции вне зависимости от философско-теологической программы (на соответствии которой твердо настаивал патриарх Никон). В новых вариантах сохранялась связь с традиционным типом храма-башни, храма-ориентира, центрирующего, собирающего вокруг себя пространство; в остальном поиски выразительности развертывались свободно и разнообразно. Начало поисков отмечено созданием композиций типа «восьмерик на четверике», повторяющих в камне структуру, распространенную в деревянном зодчестве.

У Святителя на Ильинке, или Несколько слов вослед разрушенной церкви Николы Большой Крест

В Степенной книге XVI в. церковь Николы Большой Крест упоминается как стоящая «вне града», то есть за городской стеной. А это могло быть только до 1534–1538 гг., когда строили Китайгородскую стену. Церковь Св. Николая Большой Крест, стояла в самом начале улицы Ильинки. В ней приводили к присяге – «крестному целованию» – граждан, имевших судебные тяжбы; в храме по обету его создателей был воздвигнут огромный крест со 156 частицами святых мощей. В 1680 г. архангелогородским купцом Филатьевым взамен старой была построена новая каменная церковь. Она славилась нарядным крыльцом, резьбой по камню, ажурными крестами на пятиглавии... Храм сверкал нарядным блестящим убранством с бледно-голубой окраской. Подклет служил в то же время и товарным складом. Никола Большой Крест был одним из наиболее известных и красивых церквей Москвы. О его убранстве можно судить по иконостасу, который ныне находится в Трапезной церкви Троице-Сергиевой лавры.

Церковь Николы Большой Крест (XVII в.) – разрушена

Церковь Введения (XVII в.) – разрушена

История храма Никола Большой Крест тесно связана с именем епископа Серафима (Звединского). Жизненный путь этого архиерея мы постараемся вкратце проследить, чтобы познакомить читателя с этим исповедником и новомучеником Российским. Владыка Серафим Звездинский родился в Москве в мае 1883 г. на Новоблагословенной улице в приходе единоверческого храма во имя Святой Троицы и Введения во храм Пресвятой Богородицы. Отец будущего владыки, обратившись в юные годы из беспоповцев-раскольников и оставив тайно своего родителя – начетчика беспоповской секты, Иоанн Звездинский стал ревностным проповедником среди своих заблудших братьев, призывая их присоединиться к Христовой Церкви. Он принял священный сан в Петербурге, женившись на дочери иерея Василия Славского.

Днем рождения владыки Серафима был день святителя Николая. Имя новорожденному было дано в честь святого дня, и именно милости св. Николая было поручено малое дитя, осиротевшее на третьем году жизни. Николай рос под наблюдением отца, доброй няни и старшей сестры. Его любимой игрушкой была кадильница. Однажды, во время Литургии, увидев своего отца, стоящего у Престола, мальчик вошел в алтарь через Царские Врата. В этом увидели указание Божие – дитя само будет священнослужителем и предстоятелем у Престола Божия.

Шли годы. Преуспевая в духовных науках, Николай отставал от своих одноклассников в математике. Молитвенно вздыхал он о помощи и был услышан – стал преуспевать, и впоследствии всегда был одним из первых учеников. Особенно усердно молился отрок своему небесному покровителю – святителю Николаю – о своем заветном желании: «Святителю отче Николае, помоги мне проповедовать Слово Божие как можно лучше, без тетрадей и книг, твоею помощию прославлять Господа и обращать людей ко Христу». Закончив Заиконоспасское училище, Николай продолжил учение в семинарии. В 1901 г. Господь посетил семинариста Своим чудным посещением. Вечером 25 января, в субботу, юноша не пошел со своими домашними ко всенощной, а решил просто погулять по улицам. Оказавшись у церкви Богоявления в Елохове, он несколько замедлил шаг и подумал, не зайти ли, но потом решил, что уже поздно. Вернувшись домой, он почувствовал под правой рукой точечную боль, как бы укус, после чего рука стала сильно болеть. За ужином он сказал об этом своим домашним, а утром уже не мог подняться с постели: начался сильный жар. Приглашенный доктор нашел у него лимфаденит (воспаление лимфатических узлов) и советовал сделать операцию. От операции отказались, и болезнь прогрессировала. Боли усилились до того, что Николай иногда впадал в обморочное состояние, метался, кричал. 7 февраля к ним в дом неожиданно пришел игумен Саровской пустыни отец Иерофей и посоветовал обратиться за помощью к покойному старцу Саровской пустыни иеросхимонаху Серафиму, который и после своей смерти очень многим помогал. Отец Иерофей обещал прислать изображение старца Серафима. «Бог даст, по молитвам старца сын ваш выздоровеет, не унывайте», – сказал, прощаясь, отец Иерофей.