DEVASTATOR 2 (СИ) - Холоран Алекс

Словно восковое, гладкое лицо мужчины вдруг растянулось в широкой улыбке, но глаза так и остались пристально вглядываться в маску смерти девастатора:

— Ещё условия мне ставит! Забавно. Неужели функций твоей брони не достаточно, чтобы считать эту информацию с отличительных знаков на моей кирасе? Ну же, сам ответь на поставленный вопрос, а затем согласуй полномочия в своей тупой искусственной башке, и доложи наконец по форме! — закончил он, повысив голос.

«Противный какой…»

— Вы командующий дивизиона ВКС ОМЗ на планете Мегидо семь полковник Рэн Хокси.

— Правильно, — кивнул тот. — К твоему сведению, оставшись без своего непосредственного командира, ты автоматически перешёл в моё подчинение. А теперь, когда официальная часть закончена, живо докладывай!

— Я попал на планету в результате крушения крейсера ВКС ОМЗ «Победоносный», — ответила Бета.

— Издалека начал, — ухмыльнулся полковник. — Ну, продолжай, продолжай. Очень интересно узнать, какого чёрта ваш корабль вынырнул из подпространства прямо в атмосфере Мегидо семь, после чего рухнул недалеко от Вентуры. Учитывая напряжённую обстановку на планете, ваша преступная оплошность может подогреть новый виток повстанческой войны! Думаешь, просто так твою капсулу сбили ракетой?

«Война? Хм. Судя по моим базам, Вентура — это второй по величине город на этой планете. А то, о чём он говорит…»

— Что, язык проглотил?

— Никак нет! По имеющейся у меня информации, в навигационном оборудовании корабля произошёл критический сбой.

— Из-за чего?

— Эта информация мне неизвестна.

Полковник Хокси раздражённо вздохнул, наверное, поняв, что от рядового бойца много узнать не выйдет.

— Доложи, что ты видел?

— Я находился в казармах, когда это произошло. И, следуя инструкции, произвёл эвакуацию на спасательной капсуле.

— Весьма скудная информация, — погрустнел тот. — Тогда, солдат, объясни-ка мне причину вашей потасовки с аналогичным боевым юнитом, которая повлекла падение девастатора с номером тринадцать в расщелину. Кстати, спасательная бригада до сих пор не может зафиксировать ни маяка, ни самого бойца.

— Эта информация мне неизвестна. Я направился на поиски выжившего, но в дальнейшем при визуальном контакте тот преднамеренно атаковал меня, в связи с чем, было принято решение разоружить его и доставить на допрос, либо уничтожить.

Полковник хмыкнул:

— Интересная история получается. Ладно. Разберёмся. Думаю, твой ИИ расскажет и покажет намного больше… — сказал он, позволив себе в окружении тяжеловооруженных бойцов повернуться к Магеллану спиной.

— Разрешите доложить? — вдруг спросила Бета.

— Неужели что-то вспомнил? — оживился Хокси, вернувшись к Магеллану.

— Я получил существенные повреждения лицевой части головы, а именно вплавление защитной маски в мягкие ткани. Прошу оказания медицинской помощи и проведения хирургической операции для удаления визора и восстановления органической оболочки лица.

— Ого! — воскликнул полковник, подойдя к нему почти в упор — его глаза осматривали буквально каждый сантиметр маски смерти на лице Магеллана. — Вижу. Тебе действительно сильно досталось! Что это было? Плазма? Так вы возвращались с боевой операции? Это были галактиды? Почему сразу не доложил?

— Это секретная информация, — вышла из положения Бета. — Я не имею права разглашать детали операции без доступа секретности уровня «платиновый».

— А у меня только серебряный, — протянул Хокси. — Печально это слышать. Война с галактидами уже давно обросла легендами. Кто встречался им на пути, либо исчезал навсегда, либо возвращался в плачевном состоянии и отправлялся командованием в специальные закрытые зоны. Ох, как же я хотел бы участвовать в этой военной компании и увидеть всё своими глазами, а не сидеть, как на пороховой бочке в практически враждебной Земле колонии. Но, увы, у генералов свои планы на мой счёт. К сожалению…

Мужчина снова повернулся и, не прощаясь, зашагал прочь.

— Полковник, могу уточнить насчёт моего запроса о хирургической операции?

Хокси нервно засмеялся, после чего поднял обе руки на уровне плеч:

— А её не будет!

— Почему?

— Зачем мне помогать, если ты ничего не предлагаешь взамен? Например, информацию о вашей операции? Здесь на Мегидо семь совсем другие порядки, чем на Земле, дорогой мой девастатор. Пока о тебе не вспомнят твои военачальники, я могу делать с тобой практически всё, что душе угодно. Для начала определю тебя в камеру с лазерной решёткой. Посидишь там недельку другую, подумаешь о своём положении. Может быть тогда одумаешься и станешь паинькой. Поверь, тебе же будет лучше.

— Я не против сотрудничества в рамках своих полномочий.

— Бла-бла-бла. Посмотрим, как ты запоёшь, когда пройдёт действие обезболивающих, — сказал он, после чего обратился к солдатам. — Снимите с него броню. Только не маску — она теперь часть его лица, хе-хе. И в камеру. Будем разбираться. У нас в запасе очень много времени…

Сказав это, полковник снова хохотнул, а затем ушёл. Солдаты молча повели десантника в другой зал. Через минут пять они добрались до большого технического помещения, похожего то ли на операционную, то ли на маленький завод с конвейером. Капрала на тележке подкатили к двум манипуляторам, свисающим с потолка, которые при его появлении сразу же активировались. Механические руки, оканчивающиеся гайковёртами и другими необходимыми инструментами, принялись методично отстёгивать элементы брони с настрадавшегося Магеллана. Вокруг жужжало, пищало и стоял невыносимый гул.

«Прости, я сделала всё, что могла», — с сожалением произнесла Бета, возникнув печальным лицом у него на экране.

«Ничего. Могло быть и хуже, — подбодрил её капрал. — Почему ты решила не говорить ему про геноморфов и прочее дерьмо?»

«Знаешь такую пословицу: меньше знаешь, крепче спишь? Лучше пусть командующий грезит о галактидах, чем узнает о геноморфах, вампирах и колонистах. Да и сразу придумать правдивую легенду очень нелегко. Я могла где-то проколоться. Но сейчас у нас появилось время, чтобы всё хорошенько обдумать и как следует навешать ему лапши на уши»

«Обожаю тебя, Бета. Надеюсь, мне не придётся слишком долго терпеть болевые ощущения от железки на лице. Кстати! Я же очнулся в лазарете. Значит вам всё-таки удалось вытащить осколок?»

«Да! Успели. Скажи спасибо Раде. Под руководством чудом выжившего врача на корабле она лично провела операцию, не имея при этом никакого опыта. И заметь, успешно!»

«Охренеть… Как найду её, расцелую!»

«Если от маски избавимся… Пока ты на медикаментах, всё хорошо. Но если в твоей крови их станет меньше, то я не ручаюсь за последствия…»

«Что же нам делать?»

Он остался совсем без брони в одном сером комбинезоне, прикованный к тележке. Манипуляторы вернулись на свои места, а солдаты, расстегнув наручники, двинулись к нему, чтобы заковать и увести за решётку. И только голос Беты в голове капрала внушал ему некое спокойствие:

«Я вытащу тебя отсюда, Два семь, как и всегда»

Обещаю!

Глава 28

Демон

Гауптвахта.

Его поместили в стерильное белое помещение с яркой подсветкой, медленно выжигающей глаза обычным смертным, но не тем, у кого на лице маска смерти девастатора. Стол, стул и койка как атрибуты мирской жизни, необходимые для того, чтобы поселить в нём ложную уверенность, что он находится не в тюрьме. Но лазерная решётка, пронзающая красными лучами пол и потолок свидетельствовала об обратном. Магеллан был именно там, где от простого смертного ничего не зависит. То ли сила и ум искусственного интеллекта, сокрытого в его теле, на который он возлагал большие надежды. Но…

Бета всё медлила и чего-то ждала. Она говорила, что ей необходимо время для того, чтобы прозондировать почву, разузнать все необходимые сведения и подготовиться к их побегу. Сейчас они пребывали на чужой территории, где фактически не имели пространства для манёвра. Повсюду солдаты, системы безопасности и наблюдения, тем более, не расслабляющиеся ни на минуту в связи с военным положением, которое несколько дней назад объявил одиозный командующий Хокси. Капрал узнал об этом от охранников, обсуждающих новости между собой. Эти двое закадычных приятелей сидели поодаль от него в другой комнате, играя в карты. Первое время они бдили за ним, но в какой-то момент уверились в том, что никуда их пленник не сбежит, поэтому расслабились. Тем более, никаких обвинений Двадцать седьмому предъявлено не было, а значит не имелось особых оснований караулить его, как опасного преступника.