Дети неба - Вернор Виндж

Равна склонила голову. Сегодня она опять от нее воздержится.

Глава 13

Ясная погода ушла в глубь континента, и на побережье накатился новый штормовой фронт. Так что пока на Новый замок падал первый снег, у Джоанны со Странником появилась возможность двинуться из своего лагеря на юг. В этот день Равна легла спать рано, волнуясь, что эта пара совершает большую ошибку. Ветер на Холме Звездолета усиливался — что, если они прилетят, а вьюга только разыграется? Куда безопаснее переждать на земле, пусть даже так далеко. Три года назад Странник застрял в глуши на пять декад, пока шторма с идеальной синхронностью плясали на местах взлета и посадки. На этот раз… ну, она знала, что путешественники слышали только отрывочные слухи о том, что здесь произошло. И только надеялась, что любопытство не пересилит у них здравомыслия.

Беспокойство и ветер не давали ей спать несколько часов. Когда она наконец задремала… то здорово проспала. И такое стало слишком уж часто случаться с тех пор, как она переехала в коттедж. Всю жизнь у нее были удобные внешние напоминалки. Теперь от организма требовалась самодисциплина, к которой он пока не приучился.

На этот раз ее разбудил приглушенный стук. Секунду она полежала, думая, что это может значить, — и вдруг сообразила, что кто-то ломится во входную дверь. Она побежала по холодному полу, прочь из спальни. В окнах мелькнуло темнеющее небо, на соседних домах лежала снежная шапка, снег покрывал и улицу. Ветер, пока Равна спала, успел стихнуть.

Она уже добежала до передней лестницы, когда наконец хилая щеколда сломалась и дверь с треском распахнулась. Ворвался холодный воздух, и в этом вихре влетела фигура в тяжелой парке.

— Черт, какая хлипкая конструкция!

Голос был Джоанны, а когда фигура двинулась к лестнице, руки сбросили с головы капюшон. Да, это была Джоанна.

Она прошла через прихожую, стягивая парку на ходу. За ней вошла пятерная стая. У Стальных Когтей в арктические зимы густая шерсть, но в такой холод даже они надевают плотные куртки. Все же Равна узнала Странника. Два его элемента рассматривали разбитую щеколду, еще два осторожно закрывали дверь. Пятый поглядывал на Джоанну.

Парка полетела на пол.

— Этот гребаный паразит! Этот предатель, выкидыш, говнюк! Этот…

Дальше высказываемая Джоанной критика стала более резкой. Были слова, которые Равна не ожидала от нее услышать, — хотя, быть может, в страумском диалекте они считаются более мягкими.

Наконец в словесной буре образовалась пауза.

— Ты про Невила, что ли?

Джоанна уставилась на Равну секунд на пять, пытаясь вернуть себе дар речи. Наконец она сказала:

— Свадьба отменяется. Если ты еще сама не догадалась.

— Может быть, поднимемся наверх и поговорим?

Равна пошла вперед, Джоанна затопала за ней. Где-то на полпути приглушенный голос сказал:

— Ты прости, что наследила.

Из-за ее спины раздался голос Странника:

— Мы говорили с Невилом. И еще у меня был разговор с Резчицей — от сердец к сердцам.

Может, тогда мне не придется все объяснять. Только самые щекотливые моменты.

— Вы давно вернулись?

— Пять часов уже, — ответил Странник. — Рискнули — и риск оправдался. Всего двенадцать часов в воздухе поболтались, а потом ветер стих начисто, снег перестал — и вот мы здесь!

Поднявшись на второй этаж, Равна включила осветительные панели. Джоанна покачалась на краю ковра, потом опустилась на него, оперлась спиной на стену, сидя на голом деревянном полу. Странник, обходя комнату, помог ей снять сапоги, явно при этом любуясь ковром.

— До нашего коммуникатора доходили только отдельные фрагменты, — сказал он. — Мы…

— Равна, тебя облапошили, — перебила Джоанна.

Равна вздохнула:

— Как я могла быть так наивна?

Джоанна мотнула головой:

— Ты же знаешь: я ему так верила, что готова была замуж пойти.

Голос Странника прозвучал утешительно, хотя слова и не утешали:

— Невил нас всех весьма удивил. Гений политики. Он достиг потрясающих результатов с минимальными усилиями. Я всерьез думаю, что он…

Его перебила Джо:

— Жалко, что тебя там не было, Равна. Какой у нас был с ним прямой и прочувствованный разговор! Не будь рядом с ним Ингвы и Йокера этого, он бы пары зубов мог недосчитаться. — Она посмотрела на Равну — и лицо у нее сморщилось. — Я люблю его, я его любила, Равна! Не могу поверить, что он плохой. Наверное, он и п-правда думает, что поступает п-правильно…

Она ссутулилась и заплакала, всхлипывая.

Джоанна перебралась на длинный диван — теперь у нее был просто измученный вид. Большой элемент Странника — тот, который со шрамом, — сидел рядом, положив ей голову на колени. Остальные тела стаи лежали на ковре в традиционных позах созерцания.

— Надо мне найти Джефри, — сказала Джо. — Он такой маленький был, когда мы улетали из Верхней Лаборатории. Талантлив он был почти как Йокер, только не обучен совсем. Никогда не думала, что ему там нравилось. Как он мог предать…

— Он не единственный отрицатель, Джо, — напомнила Равна, вспомнив злые голоса, требующие ее отставки.

— Ага. Я на этих хныкалок просто не обращала внимания. А кстати, с тех пор… с тех пор как я в этом мире, стаи мне кажутся куда лучшими друзьями, чем люди. — Она смотрела вдаль, задумавшись. — И я думала, что Невил меня переубедил. — Она посмотрела на Странника. — Но знаешь, если от кого я ожидала идиотизма меньше, чем от всех прочих, то это от Резчицы. Понимаю, она могла разозлиться, когда Невил ей рассказал о твоей тайной слежке за Свежевателем, но — о Силы! — зачем она потом дала Невилу обвести себя вокруг пальца, как всех прочих?

От Странника донесся тихий смешок:

— Милая Резчица! Она не дала бы себя обмануть, не проходи она сейчас через перемену жизни.

Джо закивала:

— Меня беспокоит ее новый щенок.

— Да, Гвн. Сохранить его было ошибкой. Не очень серьезной: для этого Резчица и ее псари слишком опытны, и в обычных условиях его присутствие было бы просто неудобством. Но сейчас, когда маленький Гвн участвует в стае, наша отправительница чуть более… мстительна, чем раньше. — Четверка Странника на полу рассматривала рисунок ткани, а сейчас все они сразу посмотрели на Равну. — Я понимаю, почему ты не сообщила о слежке за Свежевателем Резчице. Но говорить Невилу…

— Было моей самой большой ошибкой?

Стая кивнула всеми головами.

— Когда Невил открыл ей глаза, она разозлилась куда сильнее, чем если бы не было Гвна. Мне она в некоторых деталях изложила рационализацию своей злости. Она считает, что использует Невила.

— Не знаю, — задумчиво сказала Джоанна, лениво поглаживая голову одного из четверки. — Там, в Верхней Лаборатории, Невил был первым парнем в школе. Я его уже тогда любила — ну просто втрескалась в него. Но он из семьи профессиональных руководителей и политиков. Его родные были директорами лабораторий, лучшими в Страумском царстве. И от природы, и в результате обучения Невил — звезда.

— Да, но моя Резчица веками наблюдала хитрецов и в себя хитрость ввела селекционной работой, — возразил Странник. По нему пробежала улыбка. — Имея с ней общих щенков, я немножко ее сам унаследовал. — Четверка залегла на ковре пониже. На миг комнату заполнил древний человеческий мотив — это Странник «напевал» себе под нос. — Но сказывается влияние Гвна. Резчица искренне верит, что Равна стала маньяком власти.

Джоанна резко выпрямилась:

— Почему?

— Она рассмотрела убранство Нового зала, слова Равны и ее платье.

— Которые все вместе любезно свел Невил? — спросила Джо у Равны, и та кивнула.

— Это Резчица поняла, — вставил Странник, — но она говорит, что все равно это верное отражение склонностей Равны. Она и правда на тебя сердится. Мне очень жаль.

Равна склонила голову:

— Да… я слишком погрузилась в Век Принцесс. Невилу даже не особенно пришлось преувеличивать, чтобы выставить меня психом.

Никогда уже Век Принцесс не будет мне казаться красивым.

— Не переживай, Равна. — Джоанна сдвинула элемента в шрамах в сторону и подошла к низкому столику взять Равну за руку. — Невил всех перехитрил. — Она села на ковер рядом с креслом Равны, положила голову на их сцепленные руки. — Всех. И вот это и есть самое неожиданное. Что из того, что у Детей есть с тобой разногласия или что они жалуются, когда ты делаешь ошибки? Большинство ребят тебя любят, Равна.

— Да, Невил мне такое говорил. Он…

— Ну и отлично. Ручаюсь, что для него самая трудная проблема — не дать Детям сопоставить эту привязанность с их собственным здравым смыслом.

Она надолго замолчала, глядя в пол.