Замок янтарной розы. Книга 2 (СИ) - Снегова Анна

- У таких крыс, как он, всегда отлично развито чутьё – он чувствовал, что пахнет жареным и мы вот-вот сложим два и два и сообразим, что неспроста он так долго отсиживается в каюте. Вот и сделал ноги при первой же возможности.

Старичок настороженно следил за его манипуляциями.

- Не советую вам покупать эту вещь – совсем испорченная… некондиционный товар…

Генрих сделал короткий замах, и кинжал бесшумно пронёсся по воздуху в каких-то дюймах от головы старика, вонзился в стальной рыцарский щит с вензелями, что висел прямо за ним. Щит со звоном лопнул и распался острыми осколками, словно был стеклянный. Дедок едва успел отпрыгнуть.

- Некондиционный, говорите? А по мне, так очень даже! – Ужасный Принц оперся обеими ладонями о прилавок, и старичок скорчился от страха.

- Ну хорошо, хорошо! Уговорили, - пискнул он, опуская поднятые к лицу ладони. – Забирайте даром!

- Что это такое, где взял, для чего используется. Кому продавал, мы и без тебя поняли. Отвечай, живо! - Припечатал строго Генрих. Старичок принялся торопливо бормотать:

- Не гневайтесь, добрый господин! Я всего лишь скромный торговец! Мне и жить-то осталось всего-ничего, пощадите…

- Парик-то сними! Да и очки не нужны тебе. Ты как пенсне уронил, даже щуриться перестал, - добродушно прервал его излияния Генрих.

С неслабым удивлением я наблюдала за тем, как старичок осёкся, горько вздохнул, расправил плечи, оказавшись не такого уж и маленького роста, а потом стянул с себя одним движением бороду и седую паклю волос, с лысиной заодно… и превратился в тощего нескладного молодого человека с рыжими волосами и веснушками по всему лицу.

- Вот так-то лучше! Звать-то тебя как, «старикан»?

- Готфрид, милорд… - тоскливо отозвался юноша.

Да уж. Вот это фокус! Никогда бы не подумала. Видимо, мой бедовый жених сам так часто прибегал к трюкам с переодеванием, что у него глаз намётан.

- И чем ты зарабатываешь на хлеб, Готфрид, кроме того, что дуришь почтенных покупателей?

Парень слегка покраснел и кажется, даже обиделся.

- Никого я не дурю! У меня честная торговля. Плаваю по всему свету, собираю диковинки, время от времени останавливаюсь то в одном порту, то в другом, подыскиваю любителей древностей… Товар у меня, между прочим, отменный! По большей части, конечно, попадается барахло и ширпотреб, но иногда под слоем ржи и грязи можно обнаружить истинные бриллианты! Душа исследователя во мне поёт…

- Ты б определился, что ли – «отменный» или «по большей части ширпотреб»? Короче! Эту вот вещь где взял, певец души, а? – Генрих потянулся и с трудом вытащил клинок из деревянной стены, в которую он вошёл почти по самую рукоять.

- Клиенты запретили рассказывать…

- Интересно, а он только сталь так хорошо режет?.. – задумчиво повертел кинжал в пальцах Генрих. Клинок подозрительно хорошо его слушался и перепархивал с пальца на палец, как живой.

Подарок на всякий случай отскочил подальше. Я тоже сделала шажок в сторону. Любопытный у моего жениха способ ведения переговоров. Это я, получается, легко отделалась – меня всего-навсего одурманили и украли. Подумаешь!

Уж не знаю, что там подумал Готфрид, но вид у него стал ещё более грустный.

- Ох, да ладно вам! Будем считать, вы мои новые клиенты. На правах клиентов, так и быть, можете узнать… эксклюзивчик. Далеко на западе живёт народ, который страсть как не любит гостей. Но у них не растут некоторые травы, из которых они делают лекарства. Климат неподходящий, или почва, уже не знаю… Так что раз в год они приплывают на нейтральный островок на границе своих земель для торговли с местными туземцами. Я про эту ярмарку случайно узнал, и с тех пор никогда не пропускаю. Маскируюсь под аборигенов - у меня, к слову, великолепно получается. Купцы допускают к выбору из обменной кучи всякой всячины, кому что приглянется. Этот ножик-«ловкорезку» в прошлом году вот выменял, сказали что угодно режет…

- Ещё что-нибудь осталось у тебя от тех же поставщиков? Такой же «эксклюзивчик»?

- Остальное всё уже продал. Да там в основном дамские побрякушки были.

Я всё-таки рискнула снова подойти поближе. Меня гнало нетерпение. Кажется, мы наконец-то напали на след. Неужели есть место, где загадочные эллери с потаённого Материка раз в год приподнимают свою защитную завесу и выходят на контакт с внешним миром?

- Скажите, сударь… - осторожно вклинилась я в беседу. – А каковы координаты этого острова?

Мы с Генрихом переглянулись. Я увидела в его глазах азарт и одобрение. Кажется, мы оба подумали об одном и том же.

После недолгих отпирательств Готфрид продиктовал нам цифры. Заветный день на календаре выпадет только через месяц – но зато у нас будет время спокойно доплыть. Расстояние оказалось немаленькое.

Напоследок Генрих предложил юноше присоединиться к нашей команде, но тот с жаром отказался, заверив, что уже наплавался по самое нехочу и твёрдо намерен в ближайшее время сделаться сухопутным волком.

А с этой гадкой штукой что будем делать? Давайте и правда в море зашвырнём?

Я озвучила жениху пожелание лиса. Готфрид немедленно встрепенулся.

- Что вы, что вы! Ценные артефакты нельзя просто так взять и… выбросить! Непременно какая-нибудь рыбка скушает и выплюнет, или рыбак сеть забросит и выудит, или… ну вы поняли. В общем, вещь непременно найдёт путь к новому владельцу. Так что если хотите уничтожить с гарантией, лучше всего найти какой-нибудь действующий вулкан, подкрасться к жерлу…

- Стоп-стоп-стоп! – прервал его воодушевлённую тираду Генрих. – Ищи других дураков. Потратим год на поиски подходящего вулкана, растеряем по дороге всю команду, ноги убьём… должен быть путь попроще.

- …Ну или можете растворить его в соляной кислоте, - со вздохом покорился Готфрид и протянул руку. -  Дайте сюда. Всё сделаю. Нет у вас никакой романтической жилки, не чувствуете зов приключений!

В конце концов, от кинжала осталась лишь горстка маловразумительной коричневой дряни. Я поёжилась при мысли о том, что за народ хранил подобное разрушительное оружие в куче всякого старья, и какие ещё у него могут быть сюрпризы. Ну да ничего – хорошо, что это дело отдалённого будущего! У нас теперь по меньшей мере месяц на то, чтобы выйти в море, спокойно доплыть и прийти немного в себя.

Так я думала.

Очень жаль, что мне не пришло в голову подумать о более важных вещах.

Например, спросить Готфрида, не покупал ли Эдди ещё каких-нибудь «диковин» в его лавке. Очень скоро я поняла, какую цену мне придётся заплатить за свою недальновидность.

И какова будет цена милосердия.

Через три дня с момента, как мы покинули остров Горт, сделав основательные запасы воды и пищи, небо над «Изгнанником» стало стремительно темнеть.

Глава 37. Мгновенья тишины

Но поначалу мы не придали этому большого значения. Погода над морем так переменчива! Мы тратили последние мгновенья тишины на «Изгнаннике» на всякую чепуху… которая и есть счастье. Жаль, что понимаешь это лишь тогда, когда стремительный поток событий подхватывает как щепку твою жизнь и несёт её куда-то, вертит, бьёт о скалы… уносит всё дальше от мирных вод.

Помню, все сидели в кают-компании, кроме дежурных матросов и кока. В этот раз мы с Генрихом немного в стороне – в углу, куда яркие пятна фонарного света не добирались. То ли широкое кресло с изогнутой спинкой, то ли уже узкий диван… но мы уместились там оба. Я выдерживала очередной раунд борьбы со своей силой воли.

Прислонившись к плечу жениха, сонно слушала разудалые песни, что пела Ирилинн. Моряки подпевали ей нестройным хором, кто-то стучал кружками по столу в такт, кто-то принёс губную гармошку, и её берущие за душу дребезжащие звуки плыли над нашими головами, свивались в ленты нот, просачивались за иллюминаторы и уносились в сиреневые вечерние сумерки, сплетались там с шёпотом волн и далеко разносились над безбрежной морской гладью.

Качка меня убаюкивала. Заснула бы совсем, взяв пример с Подарка, что свернулся калачиком под столом, - но кое-кто задался целью помешать.