Игра в убийство. На каждом шагу констебли - Найо Марш

седина. Он не был абсолютно черным: кожа у него была темная, теплого оттенка, с тенями цвета черного винограда.

Как и предполагала Трой, мисс Рикерби-Каррик проявила чрезмерный энтузиазм. Она схватила доктора Натуша за руку и долго трясла ее и смеялась как безумная:

— Ох-хо-хо, как чудесно.

Мистер Поллок засунул руки в карманы и, прихрамывая, отошел, уклонившись таким образом от знакомства.

Поскольку другой темы не было, Трой спросила Натуша, прибыл ли он лондонским поездом. Он объяснил, что приехал на машине из Ливерпуля, добавил несколько общих слов, улыбнулся ей и, слегка кивнув, отошел к причалу.

— Вот те на! — ни к кому не обращаясь, сказал мистер Поллок. — Попробуй теперь жаловаться, коли ни о чем таком и разговору не было.

— Не было разговора? — переспросила мисс Рикерби-Каррик. — О чем не было разговора?

— А вот об этом. — Он кивнул в сторону доктора Натуша. — Разве нас предупредили, когда мы билеты брали?

— О, зачем вы так, — прошептала она, — не надо так, честное слово, не надо.

— Ведь эта поездка вроде считается первоклассной. Верно? Так они говорят? Люкс! Роскошные условия! На черта мне такая роскошь. Знал бы я, какая тут подобралась компания, меня бы сюда калачом не заманили, это точно.

— Странно, — небрежно бросил мистер Бард.

— Вам, может, и странно, — сердито сказал мистер Поллок. Он повернулся к Трой, надеясь найти в ней союзницу. — А вот дамы, например, обижены.

— Да будет вам, — сказала Трой как можно добродушнее. — Нисколько мы не обижены, верно, мисс Рикерби-Каррик?

— Ох, ну конечно нет. Конечно нет.

— Я зря не буду говорить, — не уступал мистер Поллок. — Я сдаю внаем дома и знаю: стоит кому-то из этих поселиться в районе, местность превращается в трущобы. В момент!

— Мистер Поллок, но он ведь доктор, — сказала Трой.

— Шутки шутите? Какой еще там доктор?

— Доктор медицины, — сказал Бард. — Вы поглядите в списки пассажиров. Там написано.

— Назваться можно как угодно, — мрачно сказал мистер Поллок. — Как угодно, да. Вот я, например, возьму и скажу, что я граф. — Он сердито посмотрел на улыбнувшуюся Трой. Потом и на его лице мелькнула тень улыбки. — Может быть, никто и не поверит, — добавил он, — но сказать-то все можно.

Мотоциклист вдруг резко просигналил: «Таа-та-та-та. Та-та». Парень и его спутница смотрели на излучину реки, откуда медленно выплывал белоснежный теплоход. На носу развевался ало-зеленый флаг компании пароходства, а на корме — красный, кормовой. Солнце освещало медную обшивку теплохода, а за окошками салона багровели занавески. Чем ближе судно подходило к берегу, тем ярче выступали золотые буквы на носу: «Зодиак».

Часы на колокольне пробили двенадцать.

— А вот и теплоход, — сказал мистер Бард. — Минута в минуту.

3

«Зодиак» бросил швартовы, и паренек лет пятнадцати очень ловко их закрепил. Шкипер вышел из рулевой рубки, чтобы проститься с пассажирами, благодарившими его и сетовавшими, что путешествие уже закончилось. Когда пассажиры проходили мимо ожидавших, одна из женщин сказала Трой: «Вы получите огромное удовольствие». Кто-то из пассажиров грустно говорил жене: «Ничего не поделаешь, приходится возвращаться на землю».

Когда все пассажиры прошли, новая группа направилась к «Зодиаку». Их приветствовал шкипер, добродушный, опрятного вида человек в белой рубахе, темно-синих брюках и галстуке. На нем была традиционная форменная фуражка.

— Вы, конечно, хотите подняться на борт. Том! — крикнул он, и паренек начал перетаскивать багаж на палубу. Шкипер протянул, руку, чтобы помочь дамам взобраться.

Мисс Рикерби-Каррик никак не могла решиться на этот подвиг.

— Боже мой! — воскликнула она. — Ох, ох, спасибо. — И совершила поистине чудовищный прыжок.

У нее была привычка ощупывать левой рукой на груди свитер, словно она носила в мешочке на шее все свои капиталы и проверяла, на месте ли они.

Пройдя мимо рубки, пассажиры по крутому трапу спустились в салон. Еще один трап вел в коридорчик, где находились каюты. Слева от трапа сквозь люк виднелась кухня, где какая-то блондинка ставила на поднос тарелки с мясными закусками и салатом. На женщине было черное ситцевое платье и накрахмаленный белый передник. Блестящие соломенного цвета волосы были разделены на прямой пробор и стянуты в пучок. Блондинка ослепительно улыбнулась и сказала: «Доброе утро. Ленч будет через полчаса, бар откроется сию минуту». Трой заметила, что бар расположен у самого входа в салон с левой стороны.

С палубы спустился Том с вещами Трой, и она последовала за ним вниз, к своей каюте. Каюта 7 была третьей по правому борту и занимала площадь ровно вдвое больше койки. В ней были шкафчик, умывальник и расположенный под низким потолком иллюминатор. Покрывало и занавески были вишневого цвета, а на полочке у койки стояла в вазочке красная герань и несколько веточек папоротника. Мальчик поставил чемодан, затем и этюдник, улыбнулся и исчез. Трой распаковала чемодан, сунула его вместе с этюдником под койку, вымыла руки и хотела уже пройти в салон, как вдруг услышала на берегу голоса. Трой выглянула в иллюминатор, для чего ей пришлось, стоя на коленях, примоститься на койку. Иллюминатор был на уровне причала. Прямо перед глазами Трой возникли краги и ботинки франтоватого шофера, его коричневые бриджи и две руки в перчатках, в каждой из которых он держал по чемодану. Все это исчезло из виду — шофер, по-видимому, шел к трапу, — и в поле зрения Трой попали чьи-то полуботинки и серые брюки. Ноги в серых брюках остановились, образуя усеченную треугольную рамку, сквозь которую Трой, как в искусно снятом кадре, увидела вдали мотоциклистов в черной коже: они по-прежнему сверкали металлическими нашлепками, жевали жвачку и глазели в пространство. Ей вдруг пришла в голову нелепая мысль, что они смотрят на нее, но она тут же поняла, что это глупо. К парочке подошел мальчик с «Зодиака», и в тот же момент всех троих загородило подъехавшее такси. Образующие рамку ноги в серых брюках сдвинулись, дверца такси приоткрылась, но тут вдруг раздался громкий стук в дверь. Трой быстро села на постели и сказала: «Войдите». В каюту заглянула оживленная физиономия мисс Рикерби-Каррик.

— Послушайте, — сказала она, — это же блаженство! Душ и два клозета! Чудо! — Трой не успела ответить ей, как мисс Рикерби-Каррик исчезла. На судне послышались голоса только что прибывших пассажиров.

— Очень вам благодарен… м-м… возьмите. — Голос пробормотал нечто неразборчивое.

— …Спасибо, сэр, — ответил второй.

Дверь захлопнулась, и по трапу, а затем на верхней палубе застучали шаги. «Это шофер, — догадалась Трой, — и мистер Дж. де Б. Лазенби». Она прислушалась, ожидая,