Код Дурова. Реальная история «ВКонтакте» и ее создателя - Николай Кононов

«Слушайте, – сказал я, – люди, с которыми вы в одной лодке, – они довольно жесткие. Их стиль из девяностых, они хитры и опытны, участвовали в грандиозных переделах собственности, вхожи в кремлевские приемные. Как вам удается не просто переговариваться с ними, но защищать свои идеи?»

«Ничего особенного, главное – верить в то, что будете говорить, – пожал плечами Дуров. – Запрограммировать себя не на вранье. Врать вредно для духовной целостности. Нужно добиваться отрешенности – какая разница, продаем, не продаем. Обязательно в переговорах всплывает история, мол, „если вы не сделаете так, будет то-то“. Или запугивание присказками типа: „Вы же помните, в какой стране живете“. Я выбираю позицию: компанию отбирать – отбирайте; крест на моей репутации ставить – ставьте; но я не прогнусь. Таким образом, манипулятивные переговоры вести невозможно».

«То же с прокурорскими запросами?»

«Абсолютно. Если ты безыдейный, это видно, и на тебя возможно влиять. Со мной это не пройдет. Идеология – это в конечном счете главное, что движет людьми. Нужно создавать более глубинные убеждения для возникновения у людей веры в свои силы и свое мнение. Глубинные убеждения, сходные с религиозными. У современных политиков нет мечты, цели, куда мы все должны стремиться. У Гитлера, кстати, была мечта».

Догадка, внезапно пришедшая в голову, поразила меня. Я сидел, придавленный не Гитлером, а пониманием того, что проглядел сквозной сюжет, шедший через историю героя.

Что Дуров – необычный предприниматель, оригинальный полководец, умник, фанат нетривиальных эвристических ходов, эпатажник и нёрд, воспитавший в себе воина, – это, в общем, и так можно понять по записям в твиттере, фейсбуке, редких статьях и постах в блоге. В конце концов, его сеть уловила 100 млн человек, и это не нуждается в комментариях.

Но теперь мне казалось, что его история о другом.

Если посмотреть на путь Дурова – это, по сути, путь политика, который работает напрямую с людьми, вокруг партийной системы и других сред коммуникации. Он создавал свои такие среды – еще с университета. Его форум выступал государством, объединяющим разбросанные по Петербургу и пригородам княжества-факультеты. Глава этого государства контролировал правила игры, был открыт разговору и лишь регулировал сообщество.

Сеть как среда была обязана сформировать запрос на такого лидера, и вот в русскоязычном интернете появился Дуров, чья «ВКонтакте» служила замахом на приобретение паствы совершенно других масштабов. Все, что он делал, – это была чистейшей воды сетевая политика и рекрутинг единомышленников.

Он произвел негромкую революцию – если понимать революцию в духе Ханны Арендт: не как освобождение («свобода от…»), а как создание среды, территории свободы. Итогом такой революции выступает res publica, дающая гражданам новое политическое измерение – в данном случае это «ВКонтакте».

Политики старого типа понимают веб как инструмент, и даже Алексей Навальный, тролливший госслужащих-коррупционеров, применяет старые приемы в новой среде. Декларируя, что нет смысла лезть в партийную систему, он придумал «Добрую машину пропаганды» – сеть единомышленников, информирующих население о гадостях режима. Но идея Навального упирается в недостаточное доверие населения интернету, а также в контроль власти над обеспечением нужного результата выборов.

Дуров строил свою res publica. Восхождение он преодолевал постепенно. Разрешив регистрироваться несовершеннолетним и оставляя свое имя внизу каждой страницы, он притягивал будущих последователей. «Идеи, которые исповедуем мы [в Зингере], будут популярны лет через двадцать».

Так говорил сетевой авторитет и не навязывал свои взгляды, ничего не лоббировал, кроме здорового образа жизни и культа ума. Эта ненавязчивость и прямые коммуникации, уравнивающие всех, способствуют меритократии – то есть самореализации талантливого человека.

Похожую роль старался играть другой политик, которого с Дуровым объединила готовность быть для каждого человека таким, каким этот человек хочет видеть лидера, защищающего его интересы. Дэвид Ремник в книге «Мост» окрестил этого политика «пятном Роршаха».

Готовясь ко вторым президентским выборам, человек по имени Барак Обама сознавал, что за четыре года мир изменился – люди обменивались идеями, убеждали, агитировали друг друга совсем не так, как раньше. Доля смартфонов в карманах американцев серьезно выросла, и Обаме предстояло использовать эту новую среду и для фондирования кампании, и для достижения результата на выборах.

Обама честно признавал, что не рубит в «мобайле», и нанял политтехнолога Джима Мессину. Тот все прекрасно понял о цифровом веке и отправился консультироваться, как выстраивать новую кампанию, к основателю Google Ларри Пейджу и другим интернет-гуру. Команда Мессины написала приложение для избирателей, где публиковались новости и обсуждались программы. Параллельно создавалась офлайновая соцсеть, похожая на MLM: приведи десять продавцов идей, которые продадут их еще десяти гражданам. Этот офлайн координировался с помощью того же приложения.

Мессина объяснил Обаме, что тому не следует как-то специально ломать себя – с помощью его сильных качеств можно выгодно проповедовать в интернете. Открытость, прозрачность позиции, искреннее желание нравиться – соцмедиа абсолютно про эти вещи. Будучи политиком нового типа, Обама тем не менее сделал усилие над собой, чтобы начать постить фоточки с семейных пикников, сжимать мысли до 140 знаков твиттера и отвечать на выборочные комментарии.

Дуров чувствовал себя в этой среде как рыба в воде – просто потому, что сам конструировал инструменты новой политики: сервисы «встречи», «диалог» на несколько пользователей, «работа над документом» и т. д. Свойства «пятна Роршаха» были присущи ему органически.

Прежде обучения программированию Дуров вырастил в себе умение нравиться и ловить души, угадывая ожидания оппонента. В его убеждениях многие найдут созвучные себе мотивы. Сочетание «роршахности» с умом, настойчивостью и опытом в сетевых коммуникациях дало тотему шанс, и он им воспользовался.

Забавно, что сочетанием своих сильных сторон и устремлениями он походил на политика, под которого кодил, – Мартина Лютера Кинга. Журналист Гэри Уиллз писал в очерке «Дело М. Л. К. живет и побеждает»: «Кинг стремился к обретению достоинства как к конечной цели всех возмущений негров. Его талант, сообразительность, обучаемость, годы, посвященные теологии (к которой он не питал особой склонности), были направлены на получение власти. Все его ученые степени и книги – лишь инструменты, оружие, чтобы каждый негр Юга получил приставку „мистер“ перед своей фамилией. И они это понимали. Они ощущали его достоинство как свое».