Посвящение в студиозусы - Алексей Ермоленков

находился в тронном зале, подпитывал щит, который кто-то развернул исключительно вокруг тронного зала.

— Тогда может мне запрыгнуть в окно?

— А не высоко? Если ты полезешь по стене, тебя убьют. Но если сможешь запрыгнуть, думаю, будет шанс.

— Тогда давай я оббегу вокруг и осмотрюсь, и если получится, подам сигнал. Где у тебя метка в замке? — спросил я уже у темного ассасина.

— Вон в той части.

— Тогда, как только подам сигнал, переходи к своей метке, да, и у остальных не забудь собрать меченые ножички.

С одной стороны может показаться, что нет ничего проще, чем взять и просто закидать в окна предметы с метками темных ассасинов, но многие уже знают, где именно появляются северяне и найдут этим предметам достойное место, как только те прилетят. Настолько достойное, что все, кто выйдет к своим меткам, тут же умрут. И мне еще предстояло убедиться в том, что метка этого ассасина не замечена противником.

— На чем ты поставил метку?

— На камне, который метнул в одного из арбалетчиков. Не ошибешься, он наверняка будет окровавленным. Вот такого размера.

— Понял. Баклеры с ног надо снять. Мешать будут.

Мне помогли избавиться от маленьких щитов, и я собрался уже убежать, как ассасин остановил меня:

— Стой, а что за сигнал ты подашь?

Я улыбнулся и ответил:

— Его будет сложно не заметить.

Сделав круг вокруг замка, я заприметил неплохое окошко. Правда, оно располагалось несколько выше, чем те, что находились на первом этаже. Это окно было, скорее всего, на промежуточном этаже. В нем виднелся всего один арбалетчик, поэтому мой выбор пал именно на него. Сходу запрыгнуть в оконный проем я не мог, однако неподалеку стояла карета, и вот с ее крыши-то я и запрыгнул, отбив баклером арбалетный болт. Арбалетчик не успел понять, отчего умер, свалившись со свернутой шеей.

Здесь действительно оказалось значительно меньше народу. Я попал на узкий лестничный пролет. Тот, кто проектировал этот замок, знал толк в обороне. Такие коридоры можно сдерживать парой десятков солдат от тысячного войска, если у противника нет катапульт. Резкие крутые лестницы в узком коридоре, где максимум может уместиться пара человек. А если еще и щиты с шипами выставить или металлического ежа, так вообще задним рядам можно с попкорном наверху размещаться и начинать делать ставки, кто кого.

Но это только в том случае, если противник находится исключительно снизу, а вот если он с обеих сторон, как в моем случае, то расслабиться уже не получится. И пока сверху еще не поняли, что вообще происходит, я ринулся вниз, прорубая себе путь. Махать двуручником в таком узком коридоре оказалось довольно сложно. Но зато он отлично подходил в качестве щита. И прежде, чем те, кто находился снизу, додумались взяться за копья, я уже зачистил одну из площадок, обзаведясь довольно крупным щитом. Не ростовым, к сожалению, но, все же. А еще я подобрал себе меч подходящей длины.

Надеждам обороняющихся по поводу того, что их копья сумеют меня остановить, сбыться было уже не суждено. Да, они ими грамотно ощетинились. Да, мой короткий меч изготовлен не из метеоритного железа, но мою скорость и силу еще никто не отменял. И, прикрывшись щитом, я проскользнул вниз, подрубив ноги воинам из первых рядов, а дальше все было проще. Узкое пространство, где не то, что копьем махнуть — мечом замахнуться негде. Ведь вокруг столпились защитники замка. Поэтому я коротким мечом просто колол и резал до тех пор, пока не оказался на очередной площадке, и после того, как я ее зачистил и смог увидеть валяющийся в углу окровавленный камень, я выкинул в окно живого, но раненного воина. Почти в ту же секунду в углу появился тот самый темный ассасин, что ожидал моего сигнала снаружи. Моментально сориентировавшись, он раскидал ножи, что принес с собой, и вскоре нас уже было шестеро. Через пятнадцать минут двери, ведущие в башню, были открыты изнутри, и отряд потянулся в замок.

Добраться до входа с учетом наличия у нас темных ассасинов было не так уж и сложно, но времени, все же, понадобилось достаточно много. Настолько, что люди барона успели забаррикадировать выход, который напрямую вел в тронный зал. Когда мы решили обойти вокруг, меня вдруг со страшной силой потянуло куда-то вниз.

— Мне нужно вниз, — поделился я своими ощущениями с караванщиком.

— Зачем?

— Не знаю. Тянет туда, и все.

— Эратион с тобой уже говорит?

— Нет.

— Прислушайся к своим ощущениям, это он тебя туда направляет?

Я закрыл глаза и явственно ощутил, что это эмоции нашего мира меня тянут в ту сторону.

— Да, это он.

— Тогда иди. Помощь нужна?

Я еще разок оглядел все доступное моему взору пространство в замке и, наметив для себя путь к тюремному отделению в подвалах замка, ответил:

— Нет, сам справлюсь.

— Хорошо, тогда встретимся в тронном зале.

Глава 15

Королевство ИрУндия. Город ЗАгхард

Я кивнул и, усилив свое тело маной, ринулся вниз по лестнице. Непосредственно в замке лестницы были достаточно широкими и просторными. Как оказалось, не вся охрана ушла защищать тронный зал. По дороге к подвалу мне попалось достаточно много местной стражи. Встретилась даже парочка магов, только вот отреагировать они не успели. Их щиты оказались крайне слабыми для меня, и я прорубал их вместе со щитами всего за один удар. Теперь я, кажется, понимаю, почему маги так ненавидят и боятся этих загадочных шуртов.

Вот учишься ты несколько лет или даже несколько десятков лет, а кто-то и больше сотни лет, а тут приходит такой воин, который если не с первого удара разрубит тебя вместе с твоими щитами, то за несколько ударов так уж точно. Рискну предположить, что даже архимаги больше сотни ударов, не выдержат. Не думаю, что у шуртов такая же сила, как у меня, поэтому немного накинул количество возможных ударов.

И сила ударов была бы еще не так страшна, если бы ни скорость и сильное сопротивление магии. Ведь при усилении тела маной увеличиваются не только скорость и сила, но и сопротивление магии, а так же подстегивается регенерация. Конечно, в серьезном бою, ее усиление для меня практического значения иметь не будет, но вот магистр и компания очень заинтересовались этой моей способностью. Помню даже, что он мялся, как школьник перед понравившейся ему студенткой, не зная как подступиться ко мне, чтобы упросить нанести мне рану для замера скорости регенерации тканей. Когда же я, наконец, понял, что он