Министр Щелоков - Максим Брежнев

У МВД забрали лучшие здания, здравницы, дома отдыха и т. д. Служебные помещения были не приспособлены для работы и чаще всего находились в запущенном состоянии. Новые давно не строились. К приходу Н. А. Щелокова само министерство размещалось в 37 зданиях Москвы.

Милиция находилась в состоянии приниженности, загнанности, патологической апатии, затяжного синдрома профессионального и общего бескультурья. Еще в конце пятидесятых годов в разных городах вспыхивали волнения, зачастую направленные против действий милиции, к которой в обществе накапливалось немало претензий из-за самоуправства, взяточничества, поборов и т. д. До Щелокова, предыдущий министр Тикунов пытался поправить ситуацию, но его начинания успеха не имели и не могли иметь.

Осложнение взаимоотношений вызывало у населения применение резиновой палки, введенной по приказу Тикунова «по требованиям общественности». Слишком уж необычным для советского милиционера выглядел этот атрибут и его практическое использование.

Хотя знали, что в отделениях бьют и без палки, но все же это не публичное действо, да еще и узаконенное властью. Это теперь, в наши дни, «изделие ПР» стало привычным в условиях демократии.

Были введены и взрывпакеты со слезоточивым газом. Распоряжением Н. А. Щелокова, считавшего, что «палка легализовала битье людей», применение дубинки и взрывпакетов было отменено.

На состоявшемся в Колонном зале Дома советов одном из первых Всесоюзных совещаний руководителей органов внутренних дел, Н. А. Щелоков решительно осудил применение палки. Но диссонансом прозвучало выступление начальника УВД Краснодарского края, не согласного с министром. Щелоков решительно осудил это выступление, не отступив от своих оценок: авторитет милиции, ее правовую, профессиональную культуру надо решительно и неустанно укреплять.

Обозленная милиция — источник повышенной опасности. События массовых беспорядков, антимилицейских волнений, произошедших в Краснодаре, Слониме и других городах, подтверждали это. Доходило до того, что толпа громила не только отделения милиции, но и помещения судов.

Антимилицейские выступления отчетливо показывали накал ненависти общества к «ментам».

Выделим некоторые из таких бунтов. 16 апреля 1964 года в подмосковных Бронницах около 300 человек разгромили КПЗ, где от побоев скончался житель города. Милиция своими внеправовыми методами спровоцировала народное возмущение.

17 мая 1967 года около семисот жителей города Фрунзе (нынешнего Бишкека) разгромили один из райотделов внутренних дел, в котором (по слухам) работники милиции забили до смерти задержанного. В результате убит один человек, ранены трое.

13 июня произошло крупное столкновение жителей казахстанского города Чимкента с милицией. Участвовали более тысячи человек. Причина — слухи о якобы имевшем место убийстве сотрудниками милиции шофера местного автопарка 29-летнего Василия Остроухова. Он попал в медвытрезвитель, где и скончался. «Его убили менты», — без разбирательств резюмировали водители.

Из материалов приговора по делу двенадцати наиболее активных участников массовых беспорядков: «…Подсудимый Изюмов, начиная с утра, в течение нескольких часов в автопарке переходил от одной группы шоферов к другой, подстрекая к беспорядкам и нападению на работников милиции, выкрикивая: «Никто никуда не пойдет… Мы им покажем… Надо тряхнуть милицию…».

Водители автопарка собрались на митинг протеста. Движение автотранспорта в районе автопарка было парализовано. Согласно материалам следствия, часть водителей была пьяна. Кроме того, «в толпу влились бродяги, наркоманы и уголовно-хулиганствующие элементы». К месту стихийного митинга прибыло руководство автотреста. Попытались утихомирить толпу, обещав справедливо разобраться, но на них никто уже не обращал внимания.

Были избиты милиционеры, прибывшие на место проведения митинга. Досталось участковым, а также инспекторам дорожного надзора, сожжены две легковые автомашины и мотоцикл.

Из материалов приговора: «…В четвертом часу дня бесчинствующие элементы и толпа любопытствующих двинулись от автобусного парка № 1 к городскому отделу милиции, где, потребовав освобождения людей, арестованных за мелкое хулиганство, совершили налет на здание городского отделения милиции…».

В окна здания полетели камни, а затем и бутылки с бензином. Вспыхнул пожар. Милиционера, выпрыгнувшего из окна охваченного огнем помещения, тут же забросили обратно. Десятки людей стали ломиться в кабинеты, пачками вытаскивали на улицу криминальные досье, сжигая их в костре. Вместе с «делами» в огонь полетели портреты коммунистических лидеров. Согласно материалам уголовного дела, самыми активными участниками нападения на городской отдел милиции были люди, никогда в первом автопарке не работавшие и, вероятнее всего, с погибшим не знакомые.

Был подожжен агитационный автобус автомобильной инспекции. Сгорели три милицейских мотоцикла и дежурный «газик». Позже налетчики, вооружившись ломами, ворвались в помещение КПЗ и, взломав запор на двери одной из камер, выпустили задержанных.

Из материалов приговора: «…Когда из горящего здания городского отдела милиции выбежал работник милиции Рысбаев, подсудимый Пряничков совместно с другими участниками беспорядков напали на него и пытались убить. Спасаясь, Рысбаев был вынужден броситься в озеро…».

Ближе к вечеру, после разгрома городского отдела милиции, толпа разделилась. Одни направились крушить областное управление охраны общественного порядка, другие взялись осаждать следственный изолятор.

Из материалов приговора: «…С целью уничтожения охраны и освобождения арестованных бандитствующие элементы забрасывали сотрудников изолятора камнями и бутылками с бензином, несколько раз стреляли из ружей. Проломив в нескольких местах стены изолятора, они забрасывали заключенным топоры, ножовочные полотна, пытались вырвать решетки. Были подожжены деревянная часть ограждения, сторожевые вышки, комната свиданий, административное здание, производственные мастерские, а также две автомашины и мотоцикл. Во время пожара был отключен водопровод, ранения получили 13 работников изолятора…».

Очевидец тех событий И. П. Некрасов рассказывал: «Очень четко запомнился один эпизод. В числе активных участников была русская женщина лет 45. Ох, и злющая баба. Вместе с мужиками кидалась на милиционеров, бросая в них камни и бутылки с бензином. «Бить нужно гадов!», — кричала она людям, стоявшим в толпе. Через некоторое время я увидел, как она вместе с какими-то бандюгами водит средь толпы избитого милиционера. Она ходила с ним, как с медведем. Пожилой мужчина в разорванной окровавленной майке уже не сопротивлялся, стараясь уклониться от ударов, которые то и дело сыпались на него со всех сторон. Помню еще, что поздно вечером у места массовых беспорядков собрались человек 20 старых коммунистов-ветеранов. Видно, пытались образумить налетчиков, да только не помогло это. Не возымело действие появление около сотни солдат срочной службы. Безоружных мальчишек выстроили вдоль Центрального парка. Вскоре и в них полетели камни, и солдат убрали.