Губитель - Владимир Геннадьевич Поселягин

Я уже обдумал, что делать дальше. Для начала стоит отлежаться, постепенно восстанавливая себя. Потом можно будет обжиться в городе. Банда вряд ли будет меня искать. Я брал то, что лежало не на виду, поэтому пропажу вещей заметят не сразу, соответственно и искать если и будут, то нескоро. К тому же вряд ли они смогут меня опознать после того, как у меня сойдут все синяки. Словом, первоочередная задача – выживание и восстановление. Но это вопрос времени, а вот что дальше делать?

Вообще, когда-то я планировал стать сборщиком: находить на местах боёв погибшие корабли и собирать из них рабочие. Но при той конкуренции, с какой в своё время столкнулся, смог занять только вполне неплохую нишу буксировщика. На своём буксире я доставлял остовы погибших кораблей и продавал их инженерам, а они собирали из них корабли и суда, имея с этого неслабый доход.

Тут же, похоже, конкуренции никакой, и, думаю, спрос на рабочие образцы космических аппаратов будет немалый. Понятно, тут нужны будут нейросети и базы знаний, ведь без них покупатели управлять судами не смогут, но это не проблема, найду возможность поставлять; может, и небольшими партиями, но смогу. По сути, я смогу стать монополистом, первым и единственным сборщиком с полным отсутствием конкуренции. Увидим, конечно, как выйдет, нужно ещё на орбиту подняться, найти себе подходящее судно, если получится, но от перспектив у меня уже руки чешутся поскорее взяться за дело.

Однако торопиться с этим не стоит. Сначала необходимо освоиться тут, на планете, а там видно будет. Прежде всего мне предстояло найти надёжное убежище, где я мог бы спокойно отлежаться в течение пары недель, необходимых мне для того, чтобы привести в порядок своё новое тело. Ну а после можно уже спокойно обживаться в этом новом для меня мире. А может, и выживать, поди знай, как оно получится.

Убежище я вскоре нашёл, хотя назвать его убежищем… ну, не знаю. Просто увидел вывеску гостиницы – яркую, похожую на неоновую, ну и зашёл. Вряд ли ватажники будут искать меня в гостинице, так что первое время я буду тут в безопасности.

В плохо освещённом холле гостиницы скучающий за стойкой портье оторвал взгляд от экрана рабочего планшета, на котором, судя по характерным охам и стонам, смотрел что-то из разряда порно, изучил меня с ног до головы и спросил:

– Чего тебе?

– Одноместную комнату. На две недели. С трёхразовым питанием. – То, что у гостиницы имеется своё кафе, сейчас закрытое, я видел, так что последнее требование было вполне законным.

Отстегнув кобуру с револьвером Павла, я положил оружие на стойку, рядом высыпал все наличные патроны к нему, восемнадцать штук.

Портье внимательно изучил оружие и, видя, что оно в порядке, сказал:

– Комната на десять дней, питание двухразовое, утром и вечером.

– Доставка в номер?

– Можно и в номер.

– Согласен.

Портье убрал оплату куда-то под стойку, взял ключ от номера и сам сопроводил меня на второй этаж. Номер, в который он меня привёл, был маленький, на одного, но мне большего и не требуется. Узкая койка у левой стены, со свежим постельным бельём, столик у окна, стул, подвесная полка на правой стене и встроенный шкаф у входа справа. Туалет и душевая в конце коридора, полотенца входили в оплату номера.

Портье ушёл, оставив мне ключ, я же разделся и, прихватив полотенце, первым делом направился в душ, а то от меня уже попахивало. Вода была чуть тёплая, но это не помешало мне отмыться до скрипа кожи. Раны намочил, опухшее от гематом тело болело, однако терпел, зато теперь чистый. Вернувшись в номер, я перекусил остатками варёного мяса и куском лепёшки и отправился спать. Утром мне принесут завтрак, разбудят, а к тому моменту нужно выспаться.

Эти десять дней я не покидал номера. Меня никто не беспокоил, только дважды в день приходила официантка из кафе: утром она приносила завтрак и забирала тарелки с ужина, а вечером приносила ужин и забирала тарелки с завтрака. Порции были большие, мне вполне хватало на весь день, так что с этим всё в порядке.

Что я успел за эти десять дней? Заживил обе рваные раны, остались только красные полосы шрамов, дальше сами заживут. Вылечил внутренние повреждения. Убрал синяки на лице, на теле не трогал, сами рассосутся, они уже пожелтели. Это по лечению.

Кроме этого, я полностью восстановил игольник седьмого поколения и даже приписал его к себе во встроенном оборудовании идентификации владельца. Зарядил батарею, и над стволом загорался голографический прицел, – между прочим, очень полезная опция, особенно для тех, у кого нет нейросетей. К этому игольнику был всего один магазин – тот, что в рукоятке.

Также я восстановил один из планшетов, используя второй в качестве донора материалов. Как раз закончил работу над ним, когда вышел срок пользования номером. Я зарядил восстановленный планшет, протестировал его и передал портье в качестве оплаты за продление срока проживания в гостинице. А что, меня всё тут устраивало: номер неплохой, лечусь, работаю, ещё и кормят. В этот раз мне удалось выторговать двенадцать дней, также с двухразовым питанием. Я уже понял, что электроника, особенно рабочая, ценилась здесь очень высоко. Надо будет погулять по рынку и узнать местные цены, а то, чую, меня безбожно обманывают.

Так прошли первые десять дней, но впереди были ещё двенадцать. Меня никто не искал, и это было хорошо. Поэтому я продолжил лечиться и восстанавливать электронику. У меня оставались коммуникатор, ещё один планшет, который я использовал в качестве донора, и второй игольник, пусть и без магазина. Всё это пойдёт на продажу. Прогуляюсь по рынку, а там видно будет. Мне много что нужно купить.

На этот раз мне хватило восьми дней, так как я все пси-силы бросил на восстановление второго игольника и коммуникатора. Тело восстанавливалось само, я лишь пару мест подлечил пси-лечением, где требовалось, и всё. У меня ещё оставались несколько оплаченных дней проживания в номере, и я не собирался пока съезжать из гостиницы, но посещение местного рынка уже стало острой необходимостью.

Поэтому утром восьмого дня (или восемнадцатого, если считать первые десять дней проживания) я, позавтракав, вышел из номера с одной котомкой на боку, в которой лежали отремонтированные игольник и коммуникатор, и направился на рынок. Куда идти, мне объяснила горничная в холле, когда я у неё спросил, заодно номер попросил убрать,