Инквизиция Cредневековья - Рамон Наварете

делу Гонсало Алонсо и велеть исполнить его, причем инквизиторы и епархиальный епископ не имели права этому противодействовать или апеллировать против вынесенного приговора. Последствия этого решения были благоприятны для Гонсало Алонсо.

Его сын, дон Педро де Аранда, достиг такой степени уважения со стороны папы, что был назначен главным мажордомом папского дворца. А в 1494 году папа отправил его в Венецию в качестве посла. Но даже эта исключительная милость не остановила пыла инквизиции, которая продолжала начатый против него процесс.

Дон Педро де Аранда представил сотню свидетелей, но так неудачно, что каждый имел что-либо показать против него в том или другом пункте. Судьи сделали доклад папе 14 сентября 1498 года, за два дня до смерти Торквемады, и верховный первосвященник присудил епископа к лишению должности и бенефиций, к снятию епископского сана и к возвращению в состояние мирянина. Он был заключен в замок Сант-Анджело и умер там некоторое время спустя.

В книге «Инквизиция» Леонара Галлуа читаем: «Почти всегда интриги обеспечивали инквизиторам успех в их начинаниях; кроме того, они не боялись предпринимать несправедливые действия каждый раз, когда это было выгодно их деспотизму».[215]

* * *

Жесткость и решительность Торквемады поразили даже папу Александра VI, но, боясь поссориться с Изабеллой и Фердинандом, он до поры до времени не принимал никаких мер, хотя получал регулярные жалобы на действия инквизиции в их королевстве.

Как видим, Торквемада сделал инквизицию такой, какой она стала, и никто, даже очень могущественный, даже папа Александр VI, не мог остановить его. И все потому, что он был более грозным ревнителем веры, чем сам римский папа.

Тем не менее Александр VI, встревоженный действиями Торквемады, предложил Изабелле и Фердинанду назначить ему «в помощь» других инквизиторов. В трудную минуту помощь ценнее золота. Но помощь – понятие растяжимое, как, впрочем, и благодарность за нее. В данном случае «помощь» Александра VI подразумевала его желание хоть как-то ослабить единоличную власть генерального инквизитора.

Римский папа Александр VI

Манюэль де Малиани в «Политической истории современной Испании» утверждает, что Александр VI (которого он, кстати, называет «гнусным Борджиа»), «испугавшись возмущения, поднимавшегося со всех сторон, хотел лишить генерального инквизитора данной ему власти»[216].

Но успех этой попытки был незначительный – Торквемада удержал свои позиции.

В книге Вилльяма Прескотта «История правления Фердинанда и Изабеллы Католических» сказано: «Напрасно Александр VI, чтобы смягчить неистовство, которое Торквемада путал с усердием, придал ему в 1494 году четырех коадъюторов, с мнением которых он должен был считаться; они ничему не могли помешать, и великий инквизитор продолжал до самого конца своей карьеры, без сомнений и без советов с кем-либо, идти по страшной и опустошенной дороге, которая, окружая его бесконечным ужасом, не вызывала у него при этом ни малейшего сожаления»[217].

Как пишет в своей «Истории Испании» Альфонс Рабб, «папа Александр VI признал за генеральным инквизитором чрезвычайные и неограниченные права»[218].

Но Торквемада действительно уже был стар и очень болен (все-таки 74 года!). Назначение четырех заместителей, получивших право обжаловать его решения, было воспринято им как оскорбление.

Он и в самом деле смертельно устал. Он стал плохо спать, иногда мог задремать, обессиленный, лишь на рассвете: многолетняя борьба, насилие, совершаемое над собой, породили сумрачные видения во сне. Запас сил, поддерживавшийся силой духа и верой, практически иссяк, а убеленная сединами голова, словно налитая свинцом, отказывалась работать так же быстро и эффективно, как раньше.

Торквемада вдруг понял, что ему не доверяют, обиделся и демонстративно удалился от дел.

Он больше ни разу не переступил порог королевского дворца.

Он действительно ушел в отставку сам (его никто не изгонял) и провел еще несколько лет своей жизни в столь привычном ему аскетизме монастырской жизни.

Что за этим стояло? Трудно сказать. Некоторые биографы считают, что его «стали преследовать тени его жертв».

Как бы то ни было, 23 июня 1494 года папа Александр VI опубликовал указ, в котором говорилось, что, ввиду преклонного возраста Торквемады и его различных недомоганий, он назначает еще четырех инквизиторов для ведения дел совместно с ним.

Этими инквизиторами стали дон Мартин Понсе де Леон, архиепископ Мессины в Сицилии, пребывавший в Кастилии, дон Иньиго Манрике де Лара, епископ Кордовы, дон Франсиско Санчес де ла Фуэнте, епископ Авилы, а также дон Альфонсо Суарес де Фуэнтельсас, епископ Мондоньедо.

Каждый из них был уполномочен папой делать единолично все, что он сочтет нужным, и заканчивать дела, начатые другими, потому что все они были облечены одинаковой властью.

Из этих четырех человек один, а именно Иньиго Манрике де Лара, пребывал в своей епархии в Кордове, не следуя за королевским двором, и поэтому точно не известно, исполнял ли он обязанности инквизитора. Дон Альфонсо Суарес де Фуэнтельсас, по-видимому, вскоре отказался от этого назначения. Лишь епископ Авилы и архиепископ Мессины тотчас после своего назначения вступили в должность.

* * *

Принято считать, что Торквемаду все ненавидели и боялись. А он, в свою очередь, стал опасаться ненависти окружающих. Общество жило в ужасе. Но в ужасе жил и Торквемада. В старости у него даже якобы развилась мания преследования. Он опасался за свою жизнь. Некоторые авторы даже утверждают, что когда он куда-то выходил, его сопровождала охрана, составленная из пятидесяти всадников и двух сотен пехотинцев.

На самом деле все это не совсем так.

Эскорт охранников был навязан ему королевой Изабеллой, напуганной восстанием в Сарагосе. И он Торквемаду раздражал. А большинство простого народа считало Торквемаду человеком очень милосердным. Нетерпимым к греху – да. Но добрым к честным и законопослушным людям. Без малого 60 лет после его смерти, несмотря на ошибки его преемников, Торквемаду в Кастилии почитали едва ли не как святого.

Кто бы сейчас что ни говорил, Торквемада был абсолютно безупречным в личной жизни человеком. Его нельзя было подкупить, он не имел слабостей, которыми его можно было шантажировать. Он не отличался даже тщеславием. Среди придворных Торквемада терялся. Он никогда не считал себя важной политической фигурой, он просто добросовестно исполнял свои обязанности.

Королева Изабелла сама попросила его