Тихий шепот звезд: Реконструктор. Приручивший пламя - Дмитрий Сергеевич Кружевский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Бензин! – Майсер вскочил со своего места и, вырвав из рук разведчика бумагу с шифровкой, быстро пробежал по ней глазами. – Четыре сотни рилов[16] за два месяца!
– Вот и я удивился, – кивнул Эрнес, – куда можно использовать такую прорву? Хотя из-за ястанских бомбардировок там частые перебои с освещением, так что, возможно…
– ДКГ, ну, конечно же ДКГ!! – инженер заметался по комнате, затем замер у окна, грохнув кулаком о широкий каменный подоконник. – Да кто же ты такой, демон тебя дери.
– Вы о ком? – разведчик с беспокойством посмотрел на своего подопечного, всерьез опасаясь за его душевное равновесие. Слишком уж близко к сердцу принимал Майсер успехи руссарского конструктора.
– О создателе крыланов, естественно, – буркнул Отто. – Я с самого начала не мог понять, что он за двигатели поставил на свои машины, а вы мне наконец-то дали ответ.
– Думаете, эта новость имеет какое-то отношение…
– Непосредственное, – перебил Эрнеса Майсер. – По всей видимости, на этих крыланах стоят так называемые двигатели камерного горения, использующие в качестве топлива бензин. Одно время их широко разрабатывали, но из-за малой мощности и ненадежности они так и не прижились. Видимо, этому руссару удалось решить и эти проблемы…
– Или он работал над аппаратами не один…
Отто покосился на Менала и, на секунду задумавшись, кивнул, соглашаясь с предположением разведчика.
– Значит, осталось только узнать, куда эта фабрика поставляла свой бензин, и тогда мы уж точно поймаем наших птичек, – хищно улыбнулся Эрнес. – И этим вопросом я займусь лично.
* * *
К счастью, вместо двух дирижаблей, упомянутых в радиограмме, прибыл лишь один, но даже с ним возникло довольно много проблем и в первую очередь с перемещением его в ангар. Причальные платформы так и не удалось восстановить до конца, хотя на складе крепости Роханцев обнаружил достаточное количество запчастей к их механизмам. Благодаря этому смогли привести в рабочее состояние несколько лебедок, и причаливание прошло без каких-либо особых эксцессов. А вот транспортировку аппарата в ангар пришлось осуществлять при помощи двух грузовиков, которые с трудом справились с этой задачей. К тому же, когда это было сделано, обнаружилось, что нос аэростата торчит из дверей на несколько метров. Несмотря на то что «Надежда» относилась к аппаратам так называемого среднего класса, того же, что и базирующиеся здесь ранее «Охотники», размеры она имела внушительные.
А вот с размещением экипажа проблем особых не возникло, так как все его члены были женского пола, за исключением прилетевших вместе с ними экспертов. Больше всего этому факту обрадовался Роханцев, который уже задумывался о срочном восстановлении некоторых зданий, а обошёлся выделением со склада десятка коек.
Однако в тот же день они с Сергеем осознали, что так просто проблему жилья решить не удастся. В казарме стало тесновато, да и новоприбывшие смотрели несколько свысока на девушек из гарнизона, отчего в первый же вечер между ними возник небольшой конфликт. К счастью, им с капитаншей «Надежды» удалось погасить начавшуюся свару в зародыше, но все поняли, что с жильем надо было что-то срочно решать. На созванном Андре небольшом совещании было решено всё-таки начать восстановление одной из казарм, а пока перевести девушек из отряда Ратного обратно в крепость, оставив ему только курсанток. Последних поселили на втором этаже казармы в комнате парней, отправив тех обживать кухню, – впрочем, они не роптали. Прилет новых девушек, да еще и аэронавток, был для них куда более существенным событием.
Для Сергея же было более важно именно прибытие экспертов, напрямую подтверждающее интерес к его машинам со стороны руссарских властей. Несколько смущал тот факт, что для оценки его аппаратов прислали всего одного человека: невысокого роста худенький подвижный старичок в смешных круглых очках, являющийся профессором аэронавтики одного из столичных университетов, буквально исходил скептицизмом и неверием. Практически сразу же после приземления он потребовал предоставить ему аппараты для осмотра и в прямом смысле ощупал бипланы от кончика носа до верхушки хвостового стабилизатора. Причем, судя по скучающему виду профессора, этот осмотр только укрепил его в своих выводах. Сергей попытался было дать кое-какие пояснения, но гость лишь отмахнулся, с гонором заявив, что уже вдоволь наслушался околонаучных бредней от подобных безграмотных самоучек.
Это настолько задело Ратного, что он лишь молча скрипнул зубами в ответ и, вспрыгнув на крыло, забрался в кабину биплана, дав отмашку находящемуся неподалеку курсанту. Чихнув, двигатель взревел, заставив профессора попятиться и замереть в изумлении, провожая удивленным взглядом выруливающую машину. Самолет на мгновение замер, точно бегун перед стартом, затем резко сорвался с места и, промчавшись по полю, легко оторвался от земли и унесся в безоблачное небо. Пара кругов над полем, мертвая петля – и колеса биплана вновь коснулись пожухлой травы аэродрома.
Сергей выбрался из кабины и направился к профессору, который словно изваяние все еще стоял на том же самом месте, что и в момент его взлета. Подойдя ближе, он с вызовом и легкой улыбкой нескрываемого превосходства посмотрел на несколько растерявшегося старика, чьи твердые убеждения только что превратились в пыль под неумолимым напором увиденного.
К чести профессора тот довольно быстро взял себя в руки и, бросив на Сергея несколько насмешливый взгляд поверх очков, заявил:
– Что ж, молодой человек, вынужден признать свою полную некомпетентность в данном вопросе, – и обернувшись к своему молодому помощнику, следовавшему за ним буквально по пятам, добавил: – Судя по всему, придется мне на старости лет пойти учеником к господину ратнинанту, надеюсь, он меня примет.
Оставшийся день они провели в комнате Ратного, разбираясь с чертежами бипланов и возложив все проблемы с размещением экипажа аэростата на плечи Роханцева. Профессора интересовала буквально каждая мелочь, а его неожиданно вспыхнувший энтузиазм удивил даже Сергея: из ярого скептика и противника крыланов тот на глазах превращался в их преданного сторонника.
– Вы хоть представляете все последствия своего изобретения, господин Эйтан?! – говорил Кунгуров, нервно расхаживая по комнате.
Сергея буквально подмывало ответить, что прекрасно представляет, и даже более того, но бросив быстрый взгляд в сторону помощника профессора, задумчиво разглядывающего наброски нового биплана, он решил благоразумно промолчать. Этот молодой человек вызывал у Ратного недюжие подозрения – как-то мало вязалась его внешность со статусом помощника столичного профессора. Высокий, спортивного телосложения; у Сергея он почему-то ассоциировался с неким хищным зверем, вынужденно прикидывающимся безобидным травоядным, причем порой это удавалось ему с большим трудом. Стать, выправка, то, с каким видом и интересом он рассматривал образцы вооружения
