Зимнее лето весны - Дарья Донцова

Мент заставил Тухтина десять раз повторить рассказ, потом подписал повестку и хмуро сказал:

– Свободен.

– А че вызывали? – поинтересовался Петр.

Лейтенант поморщился.

– Таисия Денисова пропала. Ты, похоже, последний, кто ее видел.

– Понесло же девку ночью в стремное место, – вздрогнул Тухтин. – Небось изнасиловали и убили. Вы там поройтесь, небось найдете закопанную.

– Иди давай, – совсем посмурнел лейтенант, – без тебя тьма советчиков на шее сидит!

Глава 28

У Тухтина есть взрослая дочь, на его взгляд – безголовое существо, способное скакать на дискотеке всю ночь. Петр невольно примерил ситуацию на себя и ощутил укол совести. Зачем он разрешил молодой, ярко размалеванной дурочке пойти поздним вечером в темный Измайловский парк, у которого слава криминального места? Но, с другой стороны, что мог Тухтин сделать? Схватить странную девушку за руку и заявить: «Не ходи на свидание!»? Естественно, Таисия не послушалась бы шофера. Это в лучшем случае. В худшем заорала бы, стала звонить в милицию, обвинила Тухтина во всех грехах.

Совесть мучила Петра весь день. Масла в огонь подлила Кира, когда шофер сказал соседке:

– Клиентка, которую ты мне сосватала, пропала, выйдя из машины.

Фомичева кивнула.

– Знаю. Она актриса, из неизвестных, в рекламе снималась. Нам деньги заплатили в тот день, наверное, ее ограбили.

– Гример! – подскочила я на сиденье. – Вот откуда фамилия показалась мне знакомой! В ведомости на зарплату есть упоминание о Фомичевой!

Тухтин искоса посмотрел в мою сторону.

– Так че? Дальше говорить?

– Рассказывайте, – опомнилась я.

Спустя месяц после неприятного происшествия Петр купил газету и увидел огромную шапку: «Измайловский маньяк признается в содеянном». Статья была иллюстрирована жуткой фотографией, запечатлевшей изуродованную девушку.

Сердце Петра сжалось. Схватив «желтуху», шофер приехал домой, сунул бульварную газетенку дочери под нос и заорал:

– Дура! Ходишь невесть где по ночам! Посмотри, какой ужас стрястись может! Почитай, тут подробности описаны, как измайловский маньяк бедняжек мучил. Восемнадцать жертв на счету у гада, а может, и больше!

Дочь Тухтина скривилась.

– Папа, успокойся, этого мужика уже поймали. И вообще я замуж выхожу, за Валерку.

От последнего заявления у отца подскочило давление, и он живо забыл про маньяка. Надо внушить дочери, что ее Валера урод. Короче, у Тухтина возникли семейные проблемы, и мало-помалу он перестал испытывать чувство вины перед Таисией, которая явно стала одной из жертв преступника.

Больше у Петра никаких неприятностей с клиентами не случалось. В личной жизни тоже все устаканилось, Валера оказался не таким уж противным. Не успела дочь обрести статус замужней дамы, как Кира пришла к соседу и сказала:

– Дядя Петя, я накопила денег, хочу собственную квартиру приобрести. Если купите мою комнату, то у вас получится шикарная «трешка». Я дорого не прошу, добавьте к моему запасу денег, чтобы на «однушку» хватило.

Тухтин вытряхнул подкожные запасы, и ситуация разрулилась к обоюдному удовольствию.

Накануне отъезда Киры в свои хоромы устроили отвальную. Тухтин, хорошо приняв на грудь, погрозил Фомичевой пальцем:

– Ох, Кирка, умеешь ты тайны хранить! Собирала потихоньку на жилье, нам с Зиной ни словечком не обмолвилась. Чего иногда в долг просила, если сундук деньгами набивала?

– Молчи лучше, – стукнула опьяневшего мужа по затылку Зинаида. – Молодец, Кира, правильно поступила. Так люди и делают, зарплату планируют. Половину на питание и коммунальные услуги, четверть на одежду и всякие там прочие дела, а остаток в кубышку. И ее распечатывать никак нельзя. Иначе не скопить деньжат. Не, все правильно, запас – это святое.

Кира усмехнулась.

– Верно, я по зернышку собирала, на четырех работах крутилась.

– Ой, врешь, – продолжал бубнить Петр. – Небось мужик дал. Нашла богатого, да? У вас на телике такие табунами ходят. Нас-то не дури, мы свои, никому не скажем правду. Да тебе с твоей зарплатой хоть на десять работ беги, на жилье не скопить!

Утром Зинаида упрекнула Петра:

– Ты, когда выпьешь, в идиота превращаешься. Вчера Киру проституткой обозвал.

– Я? – поразился Тухтин. – Так прямо и сказал?

– Самого слова не произнес, – признала Зинаида, – но по смыслу вышло нехорошо. Ляпнул Кире: «Мужик на квартиру денег дал». Красиво? Получается, она с парнями за деньги спит.

Тухтин почесал затылок, а жена продолжала его пилить.

– Сколько лет вместе живем, родные стали, а ты… Теперь вот извиняйся.

Но Кира отнеслась к оплошности Тухтина спокойно.

– Не переживай, дядя Петя, – засмеялась она, когда шофер начал каяться, – звонишь мне на работу с ерундой… А то я не знаю, на что ты способен! Как на грудь примешь, настоящим гоблином делаешься! И вообще, если мужик бабе квадратные метры покупает, значит, она шикарная любовница. Только теперь чаще по-другому случается, в наши дни девушки парням подарки делают.

– Хорошо, – кивнула я, когда шофер на секунду замолчал, – поняла ситуацию. Теперь поподробней о той истории с ожившей Таисией.

Тухтин крякнул.

– Просто черт знает что! Ну так вот. Она на меня уставилась и говорит: «Это ж я! Узнаешь?»

– А вы? – поторопила я рассказчика.

Петр шумно вздохнул.

– Похожа, говорю. Пальто такое же.

Я постаралась сдержать усмешку. Одежда – замечательная примета. Получается, за несколько лет, прошедших со дня мнимой смерти Таисии, она никогда не переодевалась. Как ушла в глубь парка, так и ходит в одном и том же.

– Голос вроде бы ейный, – задумчиво рассуждал Тухтин, – и чихала так же. А еще шрам.

– Какой? – оживилась я.

Петр вытащил сигареты.

– Бросил ведь курить, так разве удержишься… Она тогда, ну, когда в парк рулила, на сиденье плюхнулась, пальто распахнулось, под ним юбка коротенькая задралась, я на ноги посмотрел. Только не подумайте, что с плохой целью! Ну просто глянул, машинально. Красивые ноги, но на одной чуть повыше коленки вроде как выемка полукруглая. А девчонка заметила взгляд, запахнула пальто и сердито скомандовала: «Следи за дорогой!»

Водитель замолчал, а у меня заколотилось сердце. Я очень хорошо помню, как очнулась от ступора в холле таунхауса «Анны Михайловны Викторовой». Первое, что ощутила, был знакомый запах, резкий, щекочущий нос. Запах, запах… Что меня тогда удивило? Что царапнуло? Нечто связанное с ароматом, витавшим в прихожей. Ладно, подумаю над этим вопросом позже. Интересно другое. Тело лежало в странной позе, падая, «Анна Михайловна» зацепилась подолом за галошницу, платье задралось. Помнится, я тогда, несмотря на ужас, удивилась: у пожилой полной дамы оказались стройные ноги молодой женщины. Под дешевым платьем «Викторова+ носила дорогие прозрачные колготки и не имела никаких признаков варикоза, вот только чуть повыше правой коленки у нее был шрам весьма странного вида – словно кто-то отрезал небольшой кусок мышцы, а потом неровно зашил кожу.

Но я более не испытываю изумления, потому что знаю: Викторова на самом деле была фантом, ее роль исполняла Лена Напалкова. Прикидываясь Анной Михайловной, актриса натягивала бесформенное платье с «толщинками». Подобной одежды полно в костюмерных. Если надеть наряд с вшитыми поролоновыми валиками и нацепить парик из седых волос, то вполне можно сойти за пожилую даму.

– А на шее у ней шарфик был, – вдруг снова ожил Петр, – как в тот раз завязанный бантиком, будто у кошки-копилки.

– Бантиком, – машинально повторила я, – будто у кошки-копилки.

Вряд ли Таисия ожила. Нет, скорей всего, девушка мертва, причем давно. Она пропала в тот день, когда Лена Напалкова, надев мини-юбку и пальто Денисовой, села в такси Тухтина. Теперь понятно, почему актриса столь странно вела себя и зачем приказала ночью везти ее к Измайловскому парку. Лена хотела, чтобы водитель запомнил придурковатую пассажирку и потом, в милиции, дал соответствующие показания. Зачем такие сложности? Есть лишь один ответ на вопрос: на самом деле Таисия умерла раньше, скорей всего, ее убили. Преступник, чтобы выйти сухим из воды, решил сделать из Денисовой жертву маньяка. Тело девушки он тайно вывез и где-то закопал, а Лена Напалкова вполне успешно справилась со своей ролью. На шее у девушки имелась приметная родинка, и чтобы таксист не обратил на нее внимания, актриса завязала бантик, как у кошки-копилки. Напалкова забыла о шраме над коленкой. Или подумала, что его не видно. Но пальто распахнулось… Значит, Лена великолепно знала, кто убил Таисию.

– Так вот откуда у нее квартира! – неожиданно осенило меня.

– У кого? – вытаращил глаза Тухтин. – У Кирки?

– И у нее тоже, – забормотала я. – Это плата за молчание. Никаких престарелых родственниц у Напалковой и в помине не было! Давай телефон.