Дао - путь без пути. Том 2. Беседы по книге Ли-цзы - Бхагаван Раджниш

Дурак слушал. Он сказал: «Хорошо. Тогда завтра утром увидимся со всеми вами у ворот». Они сказали: «Что ты имеешь в виду?» Он сказал: «У ворот». А королю он сказал: «Приготовьте виселицу, потому что я собираюсь сказать неправду». Король сказал: «Ты что, сошел с ума?» И он ответил: «Я всегда был безумен. Но увидимся со всеми вами у ворот — приготовьте виселицу. Я буду первым, кого надо будет повесить».

Это был вызов. Виселица была приготовлена, и на следующее утро, когда открылись городские ворота, дурак въехал на своем осле. Король спросил: «Куда ты собираешься, дурак?» Он был очень зол, потому что надо было подняться утром очень рано, чтобы добраться до ворот. И дурак сказал: «Я собираюсь на виселицу».

Возникла проблема. Если вы убьете его, он сказал правду, если вы не убьете его, он солгал. Он сказал: «Я собираюсь на виселицу. Приготовьте её. Я собираюсь умереть на виселице». Все эти мудрецы и король были озадачены. Что делать с этим человеком? Он говорил ложь. Если вы убьете его, ложь станет правдой. Если вы не убьете его, ложь останется безнаказанной.

И дурак засмеялся. Он сказал: «Вы все дураки. Кто может запретить неправду, и кто может запретить аморальность? Все нужно в пропорции».

Каждый великий король, бывало, имел дурака, потому что мудрецы имеют тенденцию впадать в крайности. А впадать в крайность — это род глупости. Чтобы сохранять равновесие, нужно иногда забывать о всяком достоинстве, нужно иногда расслабляться в компании, отбрасывать чопорность, смеяться, как дурак, быть как ребенок — быть человеком.

Пойдите и посмотрите на ваших махатм — они никогда не бывают человечны. Они не смеются, они не шутят, они не делают ничего, что доказывало бы их человечность. Они держатся выше человеческого. Поэтому, если они выглядят печально, в этом нет ничего неожиданного; если их глаза выглядят тупыми и печальными, если они выглядят мертвыми, то это естественно.

«Цзы-чан держит себя с достоинством, но не может отбросить чопорность в компании. Даже если бы я мог собрать добродетели этих четырех людей вместе, я бы не хотел поменять их на свои собственные».

Теперь послушайте это потрясающе важное утверждение.

«Даже если бы я мог собрать добродетели этих четырех людей вместе, я бы не хотел поменять их на свои собственные».

То, что ваше, является истинным, а то, что вы берете от других, неистинно. Заимствованное никогда не является истинным. Заимствованное, имитируемое, всегда ложно. Мораль — это имитация, религия — всегда ваше собственное. На кусте розы цветет цветок розы; где-нибудь на пруду цветет лотос. Лотос исходит из семени лотоса, роза исходит из розового куста. Роза не может заимствовать лотос, лотос не может заимствовать розу. Когда цветет религия, она ваша; когда вы пытаетесь быть моральными, вы заимствуете, вы имитируете, вы пытаетесь стать копией кого-то.

Христианин — это тот, кто пытается стать копией Христа; поэтому христианин безобразен, а Христос прекрасен. Христос — это цветок розы, он цветет из своего собственного куста — в этом было его преступление. Евреям не нравилось это, они хотели, чтобы он стал Моисеем, они хотели, чтобы он стал цветком лотоса. А он проявил свою собственную самость. Он сказал: «Я буду своим собственным бытием. Я буду самим собой». В этом было его преступление, и евреи не могли простить его. Но и Моисей был цветком из своего собственного бытия, он не имитировал никого. Ни один религиозный человек не был имитатором. А все так называемые религиозные люди, являющиеся имитаторами, — они вовсе не религиозные.

Никогда не заимствуйте. Даже если ваш цветок мал, это хорошо, он ваш. Даже если чей-то другой цветок очень велик, издает больше аромата, имеет больше цвета, не заимствуйте его. Ваш хорош. Это ваше предназначение. Бог хочет, чтобы вы цвели из своего собственного бытия.

Умирал великий хасидский мистик. Его имя было Йосия. Кто-то рядом с ним сказал: «Йосия, заключил ли ты мир с Моисеем?» Йосия открыл глаза и сказал: «Забудьте все об этом Моисее. Он не важен. Я умираю, а вы говорите всякий вздор». Человек испугался — что он говорит? Благочестивый еврей в момент смерти говорит: «Забудьте о Моисее». И Йосия сказал: «Послушайте, сейчас я умираю и предстану перед Богом. Он не спросит меня: «Йосия, почему ты не был Моисеем?» Он не спросит у меня этого. Он спросит: «Йосия, почему ты не был Йосией?» Поэтому забудьте все о Моисее. По крайней мере, в этот последний момент оставьте меня одного. Позвольте мне собрать мое бытие, с тем, чтобы я мог предстать перед Богом на своих собственных ногах. Я напрасно провел всю свою жизнь, и теперь в конце вы снова спрашиваете: «Заключил ли ты мир с Моисеем?» Что я должен делать с Моисеем? Если Моисею нечего делать со мной, что мне делать с Моисеем?»

Иногда ко мне приходят люди и спрашивают: «Вы согласны с Буддой?» Я говорю: «Чепуха! Он никогда не соглашался со мной, так почему я должен беспокоиться о согласии с ним? Он делал своё, я делаю своё. Откуда возникает вопрос о согласии?»

Почему вы должны соглашаться с кем-либо? Если вы можете согласиться с собой, вы в согласились с Богом. Достаточно, более чем достаточно. Если вы согласились с собой, если вы восприняли свое бытие — кончено. Ваше путешествие подошло к концу. Теперь вы можете цвести.

Учитель сказал:

«Даже если бы я мог собрать добродетели этих четырех людей вместе, я бы не хотел поменять их на свои собственные».

Это значило бы механически заимствовать одно у одного, другое у другого. Заимствовать у столь многих людей... это была бы сборка, это была бы механическая вещь.

Автомобиль должен быть собран, дерево растет. Дерево — это символ религии, а автомобиль — это символ морали. Вы можете собрать автомобиль. Вы можете пойти на рынок и купить различные детали из различных мест и собрать его. Вы можете сделать свой собственный автомобиль из всякой всячины. Но вы не можете собрать дерево. Вы не можете пойти в один сад, взять ветку, в другой сад, взять другую ветку, где-то взять цветы, где-то листья, где-то еще корни — дерево не может быть собрано.

Вы не можете собрать религию. Религия не рождается на сборочной линии.

«…я бы не хотел поменять их на свои собственные. Вот почему они служат мне с чистым сердцем».

«Они знают, что я обладаю органическим единством, и они знают, что они обладают лишь механическим единством. Они знают, что они имеют таланты, но их таланты фиксированы, и они знают: я имею что-то, идущее изнутри вовне, текущее из центра к моей периферии. Они знают это, поэтому служат мне с чистым сердцем. Они велики на том или ином пути, но их величие имеет измерение».

Это последнее, что нужно понять. Человек морали имеет измерение, одно измерение. Он движется в одном измерении. Человек религии не имеет измерений, он неизмерим. Все измерения доступны ему.

Спортсмен выставил свою лошадь на дерби в Кентукки. Лошадь выиграла двадцать корпусов. После этой победы лошадь выставлялась на более чем дюжине гонок на различных дорожках и в каждой приходила последней.

Озадаченный спортсмен взял лошадь показать ветеринарному психиатру. После тщательного обследования ветеринар повернулся к спортсмену и сказал: «Это очень простой случай: проблема с этой лошадью в том, что у нее однодорожечный ум!»

Мораль — однодорожечная вещь, одномерная. И моральный человек становится кривобоким, потому что, когда он движется в одном измерении, все другие измерения страдают. Если вы хотите быть очень добрым, откуда вы собираетесь получать энергию? Из других измерений? Это так, как если бы чья-то голова стала слишком большой, а все тело сжалось бы и стало маленьким. Или чьи-то ноги стали большими, а все тело сжалось и стало маленьким. Таков облик морального человека.

Религиозный человек пребывает в органическом единстве, в равновесии. Его голова, его руки, его тело, его ум, его душа — все в глубокой гармонии, в согласованном ритме. Он — оркестр.

Над этой притчей надо глубоко медитировать. Помните всегда, никогда не заимствуйте; помните всегда, никогда не имитируйте; помните всегда, что вы должны расти, а не ограничивать себя. Вы должны стать деревом, вы должны цвести как дерево. Вам не следует быть эффективным механизмом, вам нужно быть деревом, так чтобы ваше благоухание могло разноситься ветрами. Это будет ваше подношение к ногам Бога.

И помните, Он спросит: «Йосия, почему ты не Йосия?» Он спросит: «Почему ты упустил свое бытие? Почему ты не прибыл сюда со своим бытием? Почему ты упустил свою жизнь, следуя другим людям? Я всегда был внутри твоего сердца, ожидая тебя, но ты так и не вошел туда. Ты следовал за Моисеем, Мухаммедом, Махавирой, Кришной. Ты следовал за каждым. Ты заглядывал в каждый укромный уголок, за каждый угол, но ты так и не вошел в свое собственное бытие. А Я сидел там и ждал тебя».