Похищенный жених - Карен Хокинс

Ничего хорошего в этом не было. Все было отвратительно. Джек бросился по лестнице наверх, чтобы переодеться, в голове у него царила полная сумятица. «Проклятие, Фиона, что, по твоему мнению, ты делаешь?»

Впрочем, он уже понял. Она подражает ему.

В тот момент, когда Джек отъезжал от своего дома, Фиона входила в игорный зал. Кемпбелл встретил ее на подъездной дорожке, как всегда, безупречно одетый. Он расточал улыбки и не жалел в ее адрес комплиментов, безмерно счастливый тем, что может сопровождать ее.

Посмотрев на ярко освещенный дом, возникший перед ней, Фиона не могла не порадоваться компаньону.

– Вы выглядите потрясающе, – сказал Кемпбелл, когда они поднимались по лестнице заведения.

Фиона остановилась на верхней лестничной площадке.

– Кемпбелл, еще до начала вечера, я полагаю, вы должны знать, что я здесь лишь потому, что мы с Джеком серьезно поссорились.

– Замужняя женщина не приглашает врага своего мужа иначе как для того, чтобы добиться определенной цели.

Фиона вспыхнула.

– Я не собираюсь использовать вас…

– Я и не думал, что вы на это способны. – Кемпбелл поймал ее руку и запечатлел легкий поцелуй на пальцах. – Кто я такой, чтобы сопровождать интригующую меня женщину, намеревающуюся впервые соприкоснуться с грехом?

Фиона отняла руку.

– Я рада сознавать, что не затрудняю вас.

– Нисколько. Я всегда с удовольствием причиняю неудобство Джеку Кинкейду.

– Почему? Что он вам сделал?

– Мало ли, – многозначительно заметил Кемпбелл. Испытывая неловкость, Фиона снова повернулась к двери.

– Войдем?

– Разумеется.

Игорный дом леди Честер был в точности таким, какими должны быть заведения этого рода. В холле Фиона увидела разгул ярко-красной лепнины и драпировок цвета темно-красного вина. Все это перемежалось зеркалами в позолоченных рамах и картинами с изображением оргий времен Римской империи.

Фиона оглядела толпу и увидела два-три более или менее знакомых лица. Это были представители полусвета, которые толкутся на обочине светского общества и общаются лишь с теми, кто соизволил снизойти со своих вершин.

Одна из них, леди Пендлтон, которая, ссылаясь на отдаленное родство с герцогом Родерингемом, была вхожа в большинство домов Лондона, тут же налетела на них. Эта на редкость глупая, любившая посплетничать женщина, громко хихикая, сообщила:

– Ну вот, это все же вы, леди Кинкейд! Я сразу подумала, что это вы, но не могла рассмотреть вас при этом свете!

Свет в самом деле был тусклым. Фиона посмотрела на канделябры и с удивлением обнаружила, что свет загораживали небольшие панели из навощенной бумаги.

– И Алан Кемпбелл! – воскликнула леди Пендлтон, переводя взгляд с него на Фиону и обратно. – Как странно видеть вас здесь вместе! Это означает, что никогда не знаешь всего о людях, не правда ли?

Щеки Фионы вспыхнули. Очевидно, Кемпбелл почувствовал ее смятение, поскольку поспешил попрощаться с леди Пендлтон и повел Фиону в передний зал.

– Неприятная женщина, – сказала Фиона.

– Очень, – согласился Кемпбелл улыбаясь. – Но пожалуйста, не дайте испортить нам удовольствие. Вы хотели посмотреть игорный дом, так вот этот лучший из них.

Фиона заставила себя улыбнуться в ответ, хотя чувствовала себя чрезвычайно неловко. По залу плыли клубы сигарного дыма, слышны были взрывы смеха. Столы были поставлены так тесно, что между ними едва можно было пройти, Фиона постоянно оказывалась свидетельницей нескромного поведения присутствующих.

Женщины были одеты в модные, хотя слегка видоизмененные платья. Фиона старалась не слишком их разглядывать, но в зале было так много выставленных грудей, что было трудно их не видеть.

– О Господи! – пробормотала она, когда мимо нее прошла леди с очень низким декольте. – Я не знаю, куда мне смотреть.

Кемпбелл хмыкнул и взял ее под руку.

– Вам не нужно никуда смотреть, кроме как на меня.

Фионе лучше было бы попросить Грегора или Дугала, чтобы они сопровождали ее вместо Кемпбелла, но она знала, что братья никогда не позволили бы ей сюда прийти. Окинув взглядом собравшихся, она подумала, что братья, вероятно, были бы правы.

Так или иначе Фиона сейчас оказалась здесь и имела возможность развлечься. По крайней мере до появления Джека. Если он придет. Она не хотела думать, что произойдет после этого.

– Леди Кинкейд, Фиона, – обратился к ней Кемпбелл, – давайте поищем столик и попробуем подразнить тигра.

– Подразнить тигра?

Кемпбелл улыбнулся, сверкнул глазами.

– Так говорят, когда играют в фараон. Это очень простая игра и очень короткая. Я думаю, вам она понравится.

Фиона кивнула, обрадовавшись тому, что можно чем-то занять мозг. Кемпбелл подвел ее к ближайшему столику для игры в фараон и усадил в плюшевое, отороченное золотом кресло.

– Мистер Чамбли, лорд Пеналтмид, леди Оппенгейм, позвольте мне представить вам вашего потенциального партнера. Это леди Кинкейд, она здесь новичок.

Лорд Пеналтмид мгновенно оживился.

– Новичок? Отлично! Отлично! Я сегодня банкир, дорогая. Если вам нужен кредит, только скажите слово, и я открою его для вас.

Она подняла глаза на стоявшего за ее креслом Кемпбелла. Тот поклонился и спросил шепотом:

– Вам одолжить деньги, дорогая? Может, это вам больше подойдет?

Фиона покраснела. Ей это совсем не подходило, но лучше уж она будет должником Кемпбелла, чем незнакомца.

– Вы не возражаете?

Кемпбелл нагнулся еще ниже и сунул ей в руку тяжелую монету.

– Это такое удовольствие – дать в кредит такой красивой партнерше.

– Благодарю вас, – сказала Фиона. – Разумеется, я верну вам.

Он засмеялся:

– Как хотите! Начинайте с низких ставок. Когда почувствуете, что много проигрываете, выходите из игры.

Это звучало не столь уж плохо.

– Спасибо. Боюсь, что я не знаю правил.

Леди Оппенгейм, похожая на большого мопса, одетого в шелк и страусовые перья, небрежно махнула рукой в бриллиантах:

– Ах, милочка, это так просто! Мы играем против лорда Пеналтмида, он банкир. Остальных называют понтерами. Вы покупаете чек у банкира, – она показала на круглые, вроде монеты, фишки, которые находились на столе перед ней, – и используете их для того, чтобы сделать ваши ставки.

Фиона внимательно выслушала объяснения леди Оппенгейм относительно деталей игры. Это в самом деле казалось несложным, хотя требовалось многое помнить.

Словно прочитав ее мысли, Кемпбелл наклонился и прошептал:

– Не бойтесь, дорогая. Я буду здесь и буду помогать вам.

Его дыхание коснулось ее уха, и хотя это было довольно приятно, у нее это не вызвало той реакции, как это было с Джеком.