Отдельный танковый (СИ) - Берг Александр Анатольевич

Весь корпус был собран в один кулак для удара на Изборск и после получасовой артподготовки в атаку, на двухкилометровом участке пошли мои танки. Они двинулись вперед, когда еще шла артподготовка, и немцы вжимались в нашу землю в надежде, что следующий снаряд упадет куда угодно, но только не рядом с ним. Взревев многочисленными двигателями и выбросив в воздух целые облака отработанных газов, танки тронулись с места и со скоростью около 20 километров в час двинулись вперед, неторопливо переваливаясь на небольших кочках и выбоинах. Первыми шли тяжелые КВ, они должны были вызвать на себя огонь немецких противотанковых орудий, но те заговорили, когда кончился артобстел, а КВ практически без урона для себя достигли немецких окопов. Не останавливаясь, они пошли дальше, а за ними, отстав метров на 200, шли Т-34, они в основном работали по проявившим себя немецким противотанковым орудиям. И уже за ними, отстав метров на 100, шли Т-28 и бронетранспортеры с пехотой, эти своими многочисленными пулеметами работали по немецкой пехоте, которая стала понемногу появляться из своих укрытий. Слегка не дойдя до линии немецких окопов, из бронетранспортеров посыпалась пехота, которая пошла зачищать немецкие позиции. Большое количество пулеметов и самозарядных винтовок накрывали шквалом огня любые попытки противника к сопротивлению. Ошеломленные немцы попрятались на дне своих окопов, а когда сверху показались наши пехотинцы, то многие, бросив оружие, стали поднимать вверх руки сдаваясь им. Вот тут возникла первая проблема, бронетранспортеры не гусеничные машины, а потому преодолеть достаточно широкие окопы они не могли. Выбирая места, где в окоп упал тяжелый снаряд оставив после себя большую воронку, бойцы с лопатами быстро начинали копать землю с её края и кидая потом на середину, и таким образом делая проезд для бронетранспортеров. Это лишь незначительно задержало колесные машины, и они, подобрав пехоту рванули вперед догонять танки. А на наших позициях в след ударной группе с грустью смотрели бойцы 41-го корпуса, они оставались на своих позициях.

Прорвав первую линию обороны танки с большей частью мотопехоты снова залезших в бронетранспортеры и на броню танков, рванули дальше. Вторая линия обороны была условной и очаговой, немцы просто не видели в ней особого смысла, так как не сидели в обороне, а наступали. Быстроходные и юркие БТ, которых у меня остался один батальон, вместе с колесными бронетранспортерами и частью Т-28, на максимальной скорости рванули в немецкие тылы громить склады и штабы противника. Основная же часть корпуса из всех КВ и Т-34 и оставшихся Т-28 повернула налево, в направлении Остров, и пошла вдоль немецкой линии обороны, уничтожая все на своем пути. В отличие от немецких прорывов, я не планировал глубокие охваты войск противника, на это не было сил и возможностей, а просто перемалывал фланговым ударом все их части первой линии. Вся немецкая оборона была ориентирована на наши обороняющиеся части и потому для отражения флангового удара была не готова. Если вначале мы не встречали практически ни какого сопротивления, то чем дальше продвигались мои бойцы, тем сильнее становилось сопротивление немцев. Элемент неожиданности был исчерпан и противник успевал занять оборону, но все равно не мог сколько ни будь сильно нас затормозить. Наибольший урон мы получали от авианалетов и артобстрелов, но и он был относительно небольшой. Расстояние в 50 километров между Изборском и Островом мы прошли за один день, и вышли к месту назначения к вечеру. Тут по неволи пришлось затормозить, войскам и технике требовался небольшой перерыв, а главное заправить технику и пополнить расстрелянные практически в ноль боекомплект. На всем нашем пути, в полосе примерно пяти километров шириной, не осталось никаких немецких частей, кроме немногочисленных одиночек или мелких групп. Основной нашей ударной силой были КВ, которые всесокрушающим тараном шли на острие удара и сносили любые препятствия. По ходу движения, согласовываясь с данными разведки, то и дело отходили и возвращались небольшие мобильные группы, основной целью которых были немецкие штабы, склады и артиллерия. То и дело попадавшиеся немецкие противотанковые орудия и танки безуспешно пытались остановить КВ, но после них оставались только раздавленные орудия и горящие немецкие танки. Главную опасность для нас составляла только авиация, она и пыталась нам помешать, но довольно большое количество мобильных зениток и установленных на танках зенитных пулеметов не давали им бомбить прицельно с пикирования, а только с достаточно большой высоты, что значительно сказалось на точности бомбометания, разумеется в худшую сторону. Потери от немецких бомбежек все же были, но не такие катастрофические, как несли другие наши части, не имевшие зенитного прикрытия. Порой за время дневного марша они теряли до половины своего состава и техники. Общие потери от всего составили порядка четверти наличной техники, причем в безвозвратные пошли всего около 10 процентов, что на мой взгляд было очень хорошо. Корпус оставался боеспособным и мог в течение недели, отремонтировав поврежденную технику двинутся к Нарве.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

С самого утра мы с Кособуцким были как на иголках. Даже завтрак прошел как-то пресно, сказывалось волнение от предстоящего рейда. Правда сегодня нам не надо было ждать наступления противника, мы сами наносили ему удар. Если бы еще у нас было достаточно авиации, то это вообще была бы сказка. Мой мандраж прошел, как только началась наша артподготовка, а потом пошли доклады. Немецкие позиции были прорваны без особого труда, а потом ударная группа развернулась и пошла вдоль немецких позиций.

Мы стояли с Кособуцким вдвоем и он повернувшись ко мне сказал: — Господи, неужели мы смогли нанести противнику удар, который он не сможет парировать.

-Это не первый такой удар, — Ответил ему я. — и не последний. Они сучары ещё умоются у нас кровью по самое не могу. Жаль, что у большинства наших командиров и генералов опыта современной войны нет, но те кто выживут, те его быстро наберутся, а потом погоним всю эту погонь назад.

-Вот только сколько этого ждать?

-Да пару лет точно, на Гитлера вся Европа работает, да еще куча европейской швали вместе с ним идет, правда толку с неё мало.

-Но кровью и мы хорошо умоемся.

-К сожалению да.

Тут в кабинет зашел ординарец Кособуцкого с последними новостями. День выдался напряженным и хлопотным, но продуктивным. Уже на данный момент мы значительно проредили ряды противника, а завтра будет штурм Острова и затем закрепление на немного спрямленных позициях.

Глава 23

25 августа 1941, штаб группы армии «Север».

Командующий группы армии «Север» генерал-фельдмаршал Вильгельм фон Лееб завтракал, когда идиллия приятного поглощения пищи была прервана появившимся ординарцем.

-Господин командующий, прошу прощения за беспокойство, но срочные новости с фронта.

-Альберт, что такого срочного могло произойти, что ты отвлекаешь меня от завтрака?

-Неожиданное наступление русских под Псковом.

-Чушь! Альберт, у русских нет на такое сил, они с огромным трудом сдерживают наше наступление и только то, что у нас забрали приличное количество авиации и войск под Минск, не позволило нам до сих пор занять Псков и Нарву.

-И тем не менее под Псковом русские перешли в наступление. Сегодня в 7 часов утра русские начали артподготовку под Псковом, короткую, но достаточно интенсивную и после неё пошли в атаку. Наши позиции атаковали тяжелые русские танки, они проломили оборону наших частей и сейчас русский танковый клин движется вдоль фронта в направлении города Остров, уничтожая все наши части. Одновременно с этим, как докладывают командиры различных тыловых частей, в разных местах замечены танковые группы русских, в основном это легкие танки и бронетранспортеры. Эти группы наносят удары по нашим тылам, уничтожая штабы, склады и тяжелую артиллерию.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

-Но откуда доннерветтер (черт побери) тут взялись тяжелые русские танки?