Печать Сумрака - Сергей Лукьяненко

– Встань, – звучным баритоном приказал Максим Максимович. Оборотень вздрогнул. Отряхиваясь, поднялся на ноги и обвел нас мутным взглядом. Язычки пламени немного выросли.

– Перекинься, – коротко приказал маг.

Взгляд волка прояснился. Он оскалился, обнажив клыки. Пламя снова выросло и теперь доставало мне до пояса.

– Перекинься, – повторил Максим Максимович.

– Сева, пожалуйста, сделай как они говорят, – раздался испуганный женский голос. – Они Алекса убили и тебя убьют.

Мотивация вышла сомнительной. Как по мне, она скорее провоцировала агрессию. Но голос сестры подействовал. На лекциях нам говорили, что родственные связи у оборотней очень сильны. А возможно, волк просто испугался огненного кольца. Как бы то ни было, сопротивляться он не стал. Превратился в небритого грузного мужчину лет сорока с заросшей черным волосом грудью и диковатым взглядом.

Огонь погас. Костя без особых церемоний скрутил пленника и ткнул мордой в капот. Скрепил руки оборотня наручниками. Я заметил бегущую по металлу гравировку. Наручники явно были непростыми.

– Ночной Дозор. Вам предъявлено обвинение в незаконной охоте, убийстве и сопротивлении сотруднику Дозора. Не будешь дергаться – доживешь до суда.

Оборотень оскалился.

– И что ты сделаешь, Светлый? Лишишь лицензий на охоту? Так у меня их отродясь не было. Сдашь Инквизиции? Так я лично никого не убил, любое колдовство покажет. А что убегал, так это с перепугу: ты же сам первый на меня набросился.

– Чего-о? – Костя повторно ткнул оборотня мордой в капот. – Так ты меня виноватым выставляешь?!

– Не кипятись. – Максим Максимович положил руку перевертышу на плечо. – И ты не горячись, Темный человек. Нам много от тебя не надо. Ты только скажи, кто тебя на охоту направил, и будет тебе суд по справедливости.

– А иначе? Прямо тут завалите? А сеструху мою как свидетеля? Нет, вы, Светлые, не такие.

– А иначе мы сдадим тебя твоим же, – невозмутимо сказал Максим Максимович. – Вы, дикари, не понимаете, вы не нам вредите, вы себе вредите. Вот живет вампир. Честный, пьющий по выходным суррогатную кровь и раз в год получающий лицензию на настоящую охоту. И вот приходит он за своей лицензией в Дозор, а ему говорят: звиняй, друже, в этом году лицензий не будет. Потому что за год двадцать нападений случилось, ровно квота, выделенная на всех городских вампиров. Так что придется тебе, дорогуша, посидеть на голодном пайке. И уходит этот честный вампир несолоно хлебавши.

Максим Максимович вздохнул и закончил:

– Ненавидит он Дозор, конечно. Только знаешь, кого он пуще Дозора ненавидит? Пуще Дозора он ненавидит того дикого вампира, что своей охотой его законной доли лишил. А вы, перекидыши, своими нападками сейчас без корма не одного собрата оставили. А то и кого из магов честного разрешения на колдовство пятого уровня лишили.

По-моему, тут Максим Максимович перегнул. Все же маги за перевертышей не в ответе. Но, судя по мелькнувшей в глазах пленника злобе, общий посыл оказался верен. Такое развитие событий оборотня не устраивало. Я решил подлить масла в огонь.

– Дневной Дозор вас, кстати, тоже по головке не погладит. Там оборотней и так не особо любят, а уж если ваши вылазки магам боком выйдут, даже не знаю, что Юрий Юрьевич сделает.

В том, что Темный маг служит пугалом для большинства Иных города, я убеждался неоднократно. Однако сейчас его упоминание не возымело должного эффекта. Даже наоборот, оборотень, до того лишь скрежетавший зубами, вдруг захихикал. Мерзким мелким смехом, никак не вяжущимся с его брутальной внешностью и уголовным лексиконом.

– Обломись, Светлый, Юрич больше ничего не решает.

– Что? – Я удивленно моргнул.

– Выгнали Юрича из Дозора. Погнали, как шавку-у… – Довольный голос оборотня перешел в вой, когда Костя съездил ему по уху.

– Вот и чудно, – дружелюбно закончил Максим Максимович. – Значит, в Дозор не поедем, а поедем сразу к Корноухому. Так вашего главного зовут? Где-то у меня его адресок записан…

Маг достал из кармана архаичный блокнотик в кожаном переплете. Оборотень снова взвыл.

– Светлые… позорные… Не надо. Не надо Корноухого. Я скажу. Я все скажу, только без Корноухого.

И он заговорил. Быстро, сбивчиво, иногда срываясь на глухое утробное рычание. О сожженном файерболом приятеле, с которым они уже ходили на кровавую охоту. О давней дружбе приятеля с одним очень деятельным вампиром. О деятельном вампире, который нашел способ обеспечить себя жертвами вдали от городских огней и патрульных Ночного Дозора. О том, как вампир нашел верного союзника среди людей. О союзнике – моем ровеснике, участвующем в игре с момента ее основания. К которому однажды пришел странный гость и рассказал о существовании – нет, не Иных – вампиров! И предложил сделать его бессмертным кровососом в обмен на верную службу и бесперебойную поставку крови. А парень согласился. Безо всякого принуждения, безо всякого даже самого слабого магического воздействия. Просто потому, что хотел жить вечно, а кинематограф убедительно показал, что быть вампиром – круто.

Начальство не ошиблось, руководство игры действительно не имело никакого отношения к Темным. Вот только парень не принадлежал к руководству. Обычный рядовой игрок одной из команд, разве что с богатой фантазией. А согласно правилам, каждая команда могла предложить свои задания на очередную игру. И парень не преминул этой возможностью воспользоваться.

Он специально подбирал выездные задания. Выбирал места поглуше. Его не смущала гибель других игроков, а список клиентов со временем расширился оборотнями. Иным всегда найдется что предложить людям. Особенно тем, кто готов жертвовать друзьями ради собственного блага.

Оборотень не знал имени игрока, да и видел его только мельком. Однако вычислить наводчика теперь не составляло труда. Вычислить, а затем? Ночной Дозор не вмешивается в дела людей и уж тем более не наказывает. Реморализовать – значит подписать смертный приговор. Как только просветлевший душой парень поймет, что натворил, он просто наложит на себя руки.

Я заметил, как Костя стиснул кулаки. Кажется, мы думали об одном и том же.

– Пусти его в мою машину, – печально сказал Максим Максимович, когда оборотень закончил. – Вы берите девочку и поезжайте следом. Отвезем их в офис до выяснения. А там видно будет.

– Пошли. – Костя с мрачным видом встряхнул оборотня и запихнул на заднее сиденье «рено». Сам перевертыш сел в мою машину рядом с девушкой. Кэтчер выжидающе посмотрел на меня. Я развел руками.

– Едем в офис, – и добавил в тон Максиму Максимовичу, – а там видно будет.

Прозвучало не очень оптимистично, но никаких особых указаний насчет невольного свидетеля маг не дал.

Машины, неуклюже переваливаясь, выбрались с проселочной дороги на шоссе. В салоне очень кстати царила тишина. Головная боль, отступившая после манипуляций мага, понемногу возвращалась, хорошо хоть без тошноты. А еще на душе было как-то по-особому гадко. Вроде ничего особенного не произошло – мало ли в мире маньяков и убийц, но почему-то этот обычный парень, по сути, даже не замазавшийся кровью, выглядел куда омерзительнее диких вампиров и бешеных оборотней. Может быть, потому, что мы ничего не могли с ним поделать. А может, потому, что в отличие от терзаемых голодом Темных у него был выбор. И он его сделал.

Глава 2

Юрий. Темный

Молодые сотрудники часто сравнивают работу в Дозоре со службой в полиции или армии. Те, кто постарше, их не разубеждают. Молодежи свойственно идеализировать свою работу. Ощущать собственную значимость, преодолевать мнимые тяготы. Незачем их разуверять.

На деле порядки в Дозорах куда либеральнее, чем в силовых структурах. Особенно в нашем. Светлым хотя бы приходится дежурить по ночам, наше время – день. Разумеется, аврал может случиться в любое время суток. Но, как правило, на ночь в офисе остаются только дежурные. У остальных весьма свободный график, непыльная офисная работа, ленивое патрулирование улиц, редкие случайные проверки зарегистрированных Иных, зачастую сводящиеся к чаепитию с Темными или угрюмому бурчанию через порог со Светлыми. Настоящие расследования или боевые операции столь редки, что даже старички воспринимают их как приключения, что говорить о молодых, которых хлебом не корми, дай жезлом помахать.

Так что борьба за место в Дневном Дозоре кипит и днем, и ночью. Хорошие деньги, статус, власть не только над людьми, но и над Иными. И никаких тягот. Во всяком случае, по армейским меркам.

Я сделал глоток и поставил полупустую чашку на подоконник. Несмотря на небольшой плюс, кофе остыл слишком быстро. Распахнув оконную створку, я облокотился на перила остекленного балкона и некоторое время наблюдал за кружившим над мэрией вороньем. До выборов оставалось меньше недели, а то, что градоначальника не переизберут, известно уже сейчас. Не переизберут, да еще и возбудят уголовное дело за нецелевые расходы. Но это произойдет только через год и с вероятностью в шестьдесят четыре процента. У мэра неплохие шансы.