Радуга для миллионера - Марина Николаевна Леванова

недалеко от постройки. Сухие ветки тут же занялись огнём, но не успели разгореться, потому что с неба мелкими горошинами посыпался град и сбил пламя.

— Мама дорогая! — в благоговейном восхищении тихо прошептал Максим, наблюдая за разбушевавшейся стихией.

Катрин посмотрела на него. Наверняка же пребывает в шоке! Ведь в городе такого не увидишь. Каково же было её удивление, когда она заметила, что он улыбается — широко, открыто. И дрожит от возбуждения. Его ноздри трепетали, он с жадностью вдыхал влажный воздух, пропитанный озоном и дурманящим ароматом луговых трав, а самое главное, он выглядел счастливым. Капельки воды стекали по его волосам и лицу, но он этого даже не замечал.

— Всё хорошо? — поинтересовалась Катрин.

— Да, — не оглядываясь, тихо произнёс он, боясь отвести взгляд хотя бы на краткий миг от происходящего снаружи.

Катрин отвернулась и вдруг услышала его тихое:

— Спасибо!

Как же ей хотелось спросить, за что, но она так и не решилась, недоумевая про себя: «Ведь не может быть, чтобы он меня благодарил за эту грозу, которая сорвала все наши планы!» Она сама не заметила, как начала дрожать и стучать зубами. Промокшие вещи прилипли к телу. Сенник имел лишь две стены и крышу и совсем не защищал от ветра.

— Тебе нужно снять с себя вещи и отжать, — тихо произнёс Максим, тут же стягивая с себя мокрую футболку и ловко выжимая воду. — Обещаю, я не буду смотреть! — Встряхнул и повесил майку на торчащие из стены гвозди.

«Да в принципе уже не так холодно. — Катрин во все глаза таращилась на голый торс мужчины своей мечты. — Я бы даже сказала, что как-то сразу стало жарко. — Поймала себя на том, что стоит с совершенно глупой улыбкой, разглядывая жилистое, поджарое тело своего шефа. — Какое счастье, что он на меня не смотрит сейчас!»

Как во сне, стянула с себя высокие сапоги, стащила джинсы. Попыталась их отжать, но ткань не отдала ни капли влаги. Освободилась от плотной байковой рубашки отца, оставаясь лишь в майке на широких лямках, закрывающих плечи. Благо под ней был надет бюстгальтер с тонкими поролоновыми вкладышами. Кожа Катрин покрылась мурашками, каждый волосок на руках стоял дыбом. И теперь она стучала зубами ещё громче, можно даже сказать, музыкальнее, что ли.

Максим, прислонившись к стене, стоял в расслабленной позе.

— Я могу тебя обнять, — очень тихо предложил он, не оглядываясь, а сам крепко зажмурился, быстро повторяя про себя: «Хоть бы… хоть бы…» Вслух же продолжил совсем севшим голосом: — Я закрою глаза. — И улыбнулся одними уголками губ.

Ох, если бы Катрин могла видеть лицо своего шефа: каждая его чёрточка дышала ожиданием и вожделением! Но она не видела, ей было не до того.

«Очень заманчивое предложение! — подумалось ей, но она не могла себе этого позволить. Не могла! Её и так придавало тело, а тут ещё ощутить жар его кожи… — У-у-у, — заскрипела она зубами, сражаясь со своими собственными демонами. — Может, выйти на улицу и побегать под дождём, чтобы остыть? — И тут же сама себя отругала за нелепые мысли: — Нет. Нельзя. Не поймёт же. Примет ещё за сумасшедшую».

Вместо этого она с каким-то остервенением натянула на себя мокрые джинсы, надела сапоги и, накинув на плечи холодную рубашку, поёжилась.

Дождь как начался внезапно, так внезапно и закончился. Ветер утащил грозовую тучу на юг. Вышло яркое солнце. Катрин как раз продела руки в рукава рубашки и застёгивала последнюю пуговицу, когда услышала странный звук. Бросила взгляд на шефа и понимающе усмехнулась.

В лесу радостно загомонили птицы, сообщая о завершении дождя. Трава, цветы, сама земля — всё выглядело настолько ярким, словно художник добавил в свою палитру красок и щедро разрисовал весь мир. Но самое главное — через луговое поле раскинулась огромная радуга.

— Это… — Максим не мог найти слов, чтобы описать свои чувства. — Она прекрасна!

— Вот видишь! — Катрин подошла к нему. — Разве такое за деньги купишь?

— Что? — Всё ещё находясь под впечатлением, Максим непонимающе взглянул на неё.

— Я говорю, что не всё можно купить в этом мире за деньги. Тому доказательство эта радуга и те эмоции, которые ты сейчас испытываешь, глядя на неё.

— Ну-у-у, это ведь совсем другое. Сама-то по себе радуга совершенно бесполезное явление. — Не удержался и снова с восхищением взглянул на неё. — Зачем её покупать? В чём её ценность?

— В том, что она дарит радость и ощущение прекрасного. Это как свежий глоток воздуха в тесной, замкнутой комнате, это как умыться чистой ключевой водой после долгой пыльной дороги! — Катрин посмотрела на него с упрёком: — Да, это всего лишь чувства, которые ты испытываешь от увиденного или происходящего, но то, что они оставляют после себя — бесценно. — Отвернулась, не выдержав его пытливого, глубокого взгляда. — А ещё… чтобы увидеть радугу, нужно попасть под дождь. Всегда!

Максим не нашёл, что сказать в ответ. Он смотрел на эту странную девушку и задавался вопросом, за какие такие заслуги жизнь сделала ему такой чудесный подарок — познакомила с Катрин Вельбер. В памяти возникла яркая картина: первый день их знакомства. Он в деталях помнил каждую мелочь: взъерошенные волосы, нелепой расцветки платье и огромная сумка-саквояж.

Да. Они были настолько разные — словно небо и земля! Но он ничего не мог поделать с собой: его непреодолимо тянуло к ней.

— Нам нужно вернуться, — тихо произнесла Катрин, тоже пребывая в своих нелёгких думах. — Мои наверняка уже волнуются. — Зябко обхватила себя за плечи. — Только сначала вернёмся к пруду и соберём снасти: они чужие, будет совсем некрасиво бросить их здесь. — Виновато посмотрела на шефа: — Жаль, что рыбалка из-за погоды сорвалась.

— Я рад, что она сорвалась, — честно сознался Максим. — И хочу, чтобы ты знала. Я, наверное, до конца своей жизни буду вспоминать, как ты своими хрупкими пальчиками безжалостно натянула бедного червяка на крючок.

— Не натянула, а насадила, — сквозь смех едва смогла проговорить Катрин. — И вообще, нашёл что вспоминать…

— Это самый необычный день в моей жизни. — Максим перестал улыбаться. — Катрин, спасибо!

— Не понимаю, за что ты меня благодаришь. — Она отвела взгляд: почему-то стало ещё невыносимее смотреть в эти серые глаза.

— За всё!

Максим быстро надел на себя мокрую футболку и вышел первым из сенника. Катрин пошла следом, буравя взглядом спину самого непредсказуемого шефа на свете.

Глава 38. И ещё одно откровение

Никуда они не уехали этим днём. Их просто не отпустили. Вернувшись домой, они обнаружили, что отец жарит стейки, а