Ледовый Апокалипсис - Джеймс Кобб

– Это почему же? – озадаченно спросил Смит. – Если нам удастся заложить рядом с контейнером заряд достаточной мощности, все споры сгорят раньше, чем у них появится хотя бы один шанс разлететься по сторонам.

– О, боже праведный! Этого может не видеть только слепой! – Женщина взволнованно обвела рукой помещение, в котором они находились. – Учитывая изумительное состояние, в котором сохранился этот самолет, он представляет собой настоящее сокровище для исторической науки! Придет весна, и если нам удастся подвести сюда ледокол с мощным краном, мы сумеем забрать с ледника почти целый самолет и восстановить его! Более того…

Глаза Валентины вспыхнули какой-то новой идеей.

– Более того, – продолжала она, – учитывая, что здесь, на месте крушения, остались детали самолета, и используя в качестве наглядного пособия тот «Ту-4», который стоит в Московском авиационном институте Гагарина, мы можем собрать полностью функциональный самолет, способный летать!

Валентина повернулась к Смыслову. В этот момент она была возбуждена и радовалась, как школьница, которой подарили новый велосипед.

– Григорий, вы были в этом институте и видели «Быка», стоящего там в музее. Что вы об этом думаете?

У русского был озадаченный вид.

– Откровенно говоря, даже не знаю, профессор, но наверняка это потребует огромных денежных затрат.

– Вопрос денег предоставьте мне, Григорий! Я знаю многих богатых людей, буквально помешанных на военных самолетах. Да они отдадут хоть руку, хоть ногу за то, чтобы увидеть, как знаменитая американская «Летающая крепость» выполняет мемориальный полет! По такому случаю одного только шампанского будет выпито на четверть миллиона долларов, не меньше!

Ее искрящийся энтузиазм был заразителен. Смит подумал, что Валентина Метрейс, видимо, действительно одержима своим делом и готова сражаться за него до конца. Тем не менее он ткнул большим пальцем в сторону бомбового отсека и напомнил:

– Боюсь, пока у нас на повестке дня стоит другая задача.

Валентина легкомысленно отмахнулась.

– Мелочи, мелочи! Меня не волнует, какие именно бациллы нам предстоит обезвредить, но, если к моему мнению прислушаются, никто не посмеет зажечь в этом самолете даже спичку! Это же сама История!

– Решение на этот счет будут принимать власти, Вэл, – улыбнулся Смит. – По крайней мере, не я, и лично мне это весьма по душе.

Смыслов оглянулся на Смита. На лице его было написано напряженное ожидание.

– Так что же нам делать дальше, подполковник?

– Мы знаем, что груз биоагента находится на месте, и он по-прежнему остается нашим приоритетом. – Смит поставил пустую фляжку на пол отсека. – Если завтра будет приличная погода, я планирую совершить быструю вылазку, осмотреться вокруг места падения самолета и попытаться отыскать аварийный лагерь, в котором спасался его экипаж. Затем мы отправимся на научную станцию. Если нам не удастся связаться ни с кем во внешнем мире, я отправлю Рэнди на вертолете обратно на корабль, чтобы она доложила ситуацию.

Смыслов продолжал медленно раскладывать спальный мешок. Смит долгим взглядом посмотрел ему в спину.

– Кроме того, майор, я намерен вызвать вооруженную группу поддержки и взять остров под охрану. Это означает, что нам придется принять на борт канадцев и максимально ускорить проведение операции. Я помню, мы обещали вашему правительству держать все происходящее в секрете, но теперь, после обнаружения груза сибирской язвы и исчезновения всей научной экспедиции, мы уже не можем действовать тайно. Нам придется открыться.

– Я прекрасно понимаю вас, подполковник. У нас действительно нет иного выхода, – сказал русский.

Ответ Смыслова прозвучал весьма неопределенно, и Смит задумался: искренен ли он или за его словами кроется нечто невысказанное.

– Ох, ну ладно, давайте оставим это на завтра, – проговорила Валентина, поглядев на люк в задней переборке отсека. – А сейчас есть еще пара вещей, на которые мне хотелось бы взглянуть.

– И это не может подождать до завтрашнего утра? – осведомился Смит.

Женщина посмотрела на него и затем незаметно для Смыслова приподняла бровь, мотнула головой в сторону люка и сказала:

– Да это – пара пустяков. Не займет и пяти минут.

Взяв фонарь, она поднялась на ноги и направилась в хвостовую часть, а затем открыла герметичную дверь люка и нырнула в открывшийся проход. По мере того как Валентина пробиралась в самый хвост бомбардировщика, в гулком пространстве фюзеляжа слышались звуки ее шагов, затем наступила тишина, и вдруг раздался ее голос:

– А вот это и впрямь интересно! Джон, можно тебя на минутку? Мне нужна твоя помощь!

– Иду! – откликнулся Смит и пошел следом за Валентиной по темному проходу. Историк сидела на корточках между патронными ящиками хвостовой пушки. Направив луч фонаря себе на лицо, она проговорила одними только губами:

– Закрой люк.

– Господи, Вэл, ты что, в овечьих яслях родилась? Здесь еще холоднее!

Он закрыл герметичную дверь люка и повернул запирающую рукоятку, а затем обернулся и опустился на одно колено рядом с Валентиной. Рукой в варежке она крутила ручку турельной установки.

– Что это такое? – спросил Смит.

– Турель от советской 23-миллиметровой пушки. Здесь располагалась хвостовая огневая точка.

– Хорошо, ну и зачем ты меня сюда притащила?

– Я чувствую что-то неладное, Джон. Все, что я здесь увидела, либо не складывается одно с другим, либо складывается в очень причудливую картинку. Именно поэтому сегодня, когда мы находились в пилотской кабине, я перебила тебя и не дала тебе договорить.

– Я так и подумал, – пробурчал Смит. – И что же тебе не нравится?

– Самолет полностью снаряжен для выполнения боевой задачи: помимо груза сибирской язвы, на месте и все оборонительное вооружение. Более того, это не была вынужденная посадка. Бомбардировщик потерпел аварию.

Смит не видел большой разницы между двумя этими определениями, но все же спросил:

– Ты в этом уверена?

– Вполне. Когда самолет ударился о лед, экипаж не был готов к аварийной посадке. Помнишь, я спрашивала тебя, в каком положении находятся рукоятки управления пропеллерами и контроля топливовоздушной смеси? А еще я спросила тебя про рукоятку управления закрылками. Закрылки не были опущены, как полагалось бы в случае, если бы экипаж совершал посадку – хоть аварийную, хоть какую другую.

Валентина постучала костяшками пальцев по крышке патронной коробки.

– И наконец, они даже не убрали из самолета ящики с боеприпасами для пушек. В «Летающей крепости В-29» или в «Быке Ту-4» это было бы стандартной процедурой, предусмотренной схемой аварийной посадки.

– Так что же здесь, черт возьми, произошло?

– Как я уже сказала, авария. Несчастный случай чистой воды, – продолжала объяснять Валентина. – Как следует из карты острова Среда, северный склон этого ледника довольно покатый. Бомбардировщик, должно быть, прилетел с севера. Кроме того, они, вероятно, летели ночью, на низкой высоте и по приборам, поскольку просто не знали о существовании здесь острова. Они прошли между двумя горными пиками, а потом вдруг прямо перед ними возникла суша. Раньше чем пилоты сообразили, что произошло, самолет столкнулся с поверхностью ледника. Летели они скорее всего на полной маршевой скорости, то есть слишком быстро для совершения обычной посадки, но на их счастье поверхность ледника оказалась достаточно гладкой, без трещин и неровностей, и самолет просто, ударившись брюхом, заскользил по ней, как по катку.

Переведя дух, Валентина продолжала тревожным шепотом:

– В Арктике и Антарктике, должно быть, случались и другие похожие аварии, когда экипажи в условиях белой мглы теряли контроль над летной обстановкой. Короче говоря, на борту этого самолета, когда он вошел в контакт с землей, не было аварийной ситуации. Они не заблудились и не намеревались приземляться. Они летели с определенной целью и в определенное место. А вот в какое?

– Почему же они не увидели остров на своих картах? – спросил Смит.

– Не забывай, что в 1953 году подробных карт этого региона попросту не существовало. Карты с нанесенным на них островом Среда, которые хотя бы приблизительно можно назвать достоверными, имелись только у американцев, причем хранились в строжайшем секрете. Это – наивысшая точка во всем архипелаге Королевы Елизаветы. В те времена, кто бы ни прокладывал курс для самолета, просто не мог знать о том, что прямо посередине Северного Ледовитого океана торчит здоровенная гора.

– Не такая уж она и здоровенная, – пробормотал Смит. – Мы здесь находимся на высоте всего в две с половиной тысячи футов над уровнем моря. Не слишком ли это низко для герметичного самолета вроде этого?

– Слишком низко, в том-то и дело! – с готовностью подхватила Валентина. – «В-29» или «Ту-4» могли бы лететь на столь малой высоте только по одной причине: если бы экипаж не хотел, чтобы их засекли наши радары дальнего действия.