Убийца по прозвищу Англичанин - Дэниел Сильва

Они были хорошими профессионалами, команда «Джорджоне». Их обучали в Конторе мастера по наблюдению. И они отточили свое умение на улицах Европы и Ближнего Востока. Они молча общались друг с другом, то попадая в поле зрения Габриеля, то выходя из него, появляясь и снова появляясь из разных направлений. Только Джонатан находился все время в одной позиции – в пяти шагах за Габриелем, точно сателлит на орбите.

Они передвигались на север, следуя по целому ряду церковных площадей, пока не пришли в маленькое кафе на краю широкого кампо Санта-Мария делла Формоза. Габриель с Анной сели за столик, а Джонатан остался стоять у стойки бара среди группы мужчин. Сквозь окна Габриель уловил передвижение команды: Шимон и Илана покупали gelato[32] в центре площади. Ицхак и Моше любовались простым фронтоном церкви Санта-Мария-Формоза. А Дебора, вспомнив старое, играла в футбол с группой итальянских школьников.

На этот раз Джонатан проверил членов команды по надежному мобильному телефону. Покончив с проверкой, он повернулся к Габриелю и молча произнес: Она чиста.

Поздно вечером, когда команда «Джорджоне» покончила с отчетами и члены ее разошлись в отеле по своим номерам, Габриель задержался в гостиной номера Анны и при неярком свете стал рассматривать фотографии Кристофера Келлера. Наверху, в спальне, скрипка Анны умолкла. Габриель слышал, как она положила инструмент в футляр и щелкнула замками. А через минуту она спустилась в гостиную. Габриель собрал фотографии и сунул их в папку. Анна села и закурила.

Габриель спросил:

– Будете пытаться сыграть ее?

– «Трель дьявола»?

– Да.

– Я еще не решила.

– А что вы станете делать, если поймете, что не в состоянии это осилить?

– Я заменю ее несколькими сонатами Баха. Они очень красивы, но это не «Трель». Критики будут гадать, почему я ее не сыграла. Станут делать выводы, что я слишком рано вернулась на сцену. Будет очень забавно.

– Что бы вы ни решили сыграть, все будет чудесно.

Взгляд ее упал на папку, лежавшую на кофейной стойке.

– Зачем вы это сделали?

– Сделал – что?

– Зачем вы спрятали его фотографии, когда я вошла в комнату? Почему вы не хотите, чтобы я его видела?

– Вы думайте о «Трели дьявола», а я буду думать о человеке с револьвером.

– Расскажите мне о нем.

– Есть вещи, которые вам не нужно знать.

– Он ведь может попытаться прикончить меня завтра вечером. И я имею право немного знать о нем.

Габриель не мог с этим спорить, поэтому рассказал ей все, что знал.

– Он действительно тут?

– Следует предположить, что да.

– Весьма интересно, верно?

– Что именно?

– Он может по желанию изменить голос и внешность, и он исчез среди огня и крови в пустыне Ирака. Он кажется мне самим дьяволом.

– А он и есть дьявол.

– В таком случае я сыграю ему его сонату. А потом можете послать его назад в ад.

38

Венеция

К вечеру следующего дня Англичанин медленно шагал по калье делла Пассионе, глядя на готическую кампаниллу церкви Фрари, встававшую перед ним. Он перерезал группу туристов, ловко меняя положение головы, чтобы избежать их зонтов, подпрыгивавших, словно медузы на волнах прилива. На площади было кафе. Он заказал кофе и расстелил на маленьком столике брошюры для туристов и карты. Если кто-то наблюдал за ним, то пришел бы к выводу, что это просто турист, и это вполне устраивало Англичанина.

Он трудился с самого раннего утра. Вскоре после завтрака он вышел из своего отеля в районе Санта-Кроче с картами и проспектами для туристов в руке и провел несколько часов, бродя по Сан-Марко и Сан-Поло, запоминая улочки, и мосты, и площади, как он делал это раньше, в другой жизни, в Западном Белфасте. Он обратил особое внимание на улочки и каналы вокруг церкви Фрари и Скуолы гранде ди Сан-Рокко: устроив для себя игру, пройдя кругами в районе Сан-Поло, пока, незаметно для себя, не потерялся. Тогда он побрел назад, к церкви Фрари, проверяя по пути свое знание названий улиц. В Скуоле он провел несколько минут в зале нижнего этажа, делая вид, будто рассматривает массивы Тинторетто, но на самом деле больше интересуясь тем, как связан главный вход с лестницей. Затем он поднялся наверх и постоял в верхнем зале, устанавливая примерное место, где он будет сидеть во время концерта. Россетти был прав: даже из глубины зала профессионалу нетрудно будет убить скрипачку с помощью «танфолье».

Он взглянул на свои часы: пять с минутами. Концерт начнется в восемь тридцать. Ему оставалось сделать последнее. Он расплатился по счету и в сгущающейся темноте прогулялся до Гран канале. По дороге он зашел в мужской магазин и купил новую, черную нейлоновую стеганую куртку с вельветовым воротником. В том сезоне это было модно в Венеции – Англичанин видел десятки таких курток в течение дня.

Он пересек Гран канале и отправился в магазин синьора Россетти на Сан-Марко. Маленький ювелир стоял за прилавком, готовясь закрыть магазин на ночь. Англичанин снова поднялся вслед за ним по скрипучей лестнице в его кабинет.

– Мне нужна лодка.

– Это не проблема. Когда вы ее хотите?

– Немедленно.

Ювелир провел рукой по щеке.

– Есть один молодой человек, которого я знаю. Его имя Анджело. У него есть водное такси. Человек он очень осторожный, очень надежный.

– Он не из тех, кто задает трудные вопросы?

– Ни в коем случае. Он же выполнял подобные работы.

– Вы можете связаться с ним быстро?

– Думаю, что да. О чем вы хотите с ним договориться?

– Я хотел бы, чтобы он ждал меня на рио ди Сан-Поло, возле Музея Гольдони.

– Ясно. Это не должно быть проблемой, хотя будет дополнительная плата за ночные услуги. Так принято в Венеции. Одну минуту, пожалуйста. Посмотрим, сумею ли я его поймать.

Россетти нашел имя этого человека в своей телефонной книжке и набрал его номер. После недолгого разговора сделка была заключена. Анджело будет возле Музея Гольдони через четверть часа и станет ждать там.

– Пожалуй, легче будет заплатить мне, – сказал Россетти. – А уж я позабочусь о том, чтобы мальчик не остался внакладе.

Сделка снова была произведена в долларах после того, как Россетти написал сумму на листке из своего блокнота. Англичанин вышел и направился в ресторан на калье делла Верона, где он скромно поужинал, съев овощной суп и феттучинне со сметаной и грибами. В ушах его звучал, пока он ел, не оживленный шум голосов маленького ресторана, а разговор, который он слышал на пленке, забранной у Эмиля Якоби, – разговор между швейцарским профессором и Габриелем Аллоном о грехах человека по имени Аугустус Рольфе. Отца женщины, которую его наняли убить. Через несколько минут, заказывая эспрессо, он попросил официантку принести листок бумаги. Он написал на нем несколько слов и сунул в карман. После ужина он прогулялся до Гран канале и там сел на паром, который повезет его до Сан-Рокко.

Яркий свет нарушил спокойствие вестибюля «Луна отель Бальони». Огни притухли, затем снова вернулись к жизни. Синьор Брунетти, главный консьерж, стиснул руки и шепотом произнес благодарственную молитву.

Габриель провел Анну через вестибюль к пристани. Джонатан шел на расстоянии одного шага впереди. Дебора – на шаг за ними, держа в одной руке Гварнери, а в другой – Страдивари. Синьор Брунетти помахал рукой на прощание и пожелал ей счастья. Остальная обслуга одарила осторожными аплодисментами. Анна улыбнулась и натянула капюшон на голову.

У пристани стояли три водных такси с работающими моторами, их темные полированные корпуса блестели под дождем и при свете огней. Первым вышел из отеля Джонатан, за ним – Габриель. Взглянув направо, он увидел, что Моше и Ицхак стоят наверху моста, у входа в Гран канале. Моше смотрел в другом направлении – на толпу у остановки vaporetto на Сан-Марко.

Габриель повернулся и жестом дал понять Анне, чтобы она выходила. Он передал ее шоферу второго водного такси, затем проследовал за ней в кабину. Джонатан и Дебора сели в первое такси. Моше и Ицхак продолжали стоять на мосту, пока такси не проехали под ним. Тогда они спустились по ступеням и сели в последнее такси.

Габриель посмотрел на свои часы: семь тридцать.

Гран канале лениво извивается по сердцу Венеции, следуя течению древней реки, словно перевернутая ребенком буква S. Сообразно указаниям Габриеля, такси держались середины канала, следуя его течению вокруг окончания Сан-Марко.

Габриель сидел в кабине вместе с Анной, задернув занавеску, притушив свет. А в переднем такси Джонатан стоял на носу, рядом с шофером, наблюдая за передвижением. В третьем такси тем же занимались Ицхак и Моше. Все трое через десять минут промокли до нитки, когда такси нырнули в рио делла Фрескада.