Пепельные объятия - GarrisonKaz

радиолампа», – подумал я. И тут Женька не выдержал, переключил устройство на передачу и начал стучать ключом. Молодец! Неплохо выучил азбуку Морзе.

Буквально через несколько минут, мы услышали ответное: точка-тире. Все подорвались, даже девчонки окружили сына. На смарте все писки быстро преобразовывались в текст, мы прочитали: «Это DH7YTD, Байконур. Всем, кто слышит, ответьте».

Ничего себе! Сейчас мы сообщим координаты, и нас всех спасут! Наконец-то! Хоть какой-то лучик света в этой попе мира! Женька настучал, что хочет перейти на телефонную связь. Пришел ответный положительный сигнал. Сын щелкнул тумблерами и взял в руки тангенту.

– Приём, приём. На связи UL70BI! Ульяна, Леонид, семерка, зиро, Борис, Иван! – он отпустил кнопку.

– Понял вас, на связи Байконур, не надо позывных. Слышим вас хорошо. Вы из МЧС?

Народ в нашем бункере ожил! Есть связь. Это круто! Столько вопросов, Игорь подошёл к Женьке и забрал у него тангенту. В эфир унеслись его слова.

– Прием! Байконур, есть вопрос, с какой площадки стартовал Гагарин?

– Прием! Площадка номер один, Гагаринский старт, а зачем этот вопрос?

– Прием! Для проверки, откуда нам знать, кто вы на самом деле?

– Ясно. Это действительно Байконур. Меня зовут Виктор Александрович Монашко. Я – главный инженер. Слушайте внимательно. По нашему космодрому был прицельный удар. По Плесецкому космодрому, видимо, тоже. У нас разрушена вся инфраструктура. Все стартовые комплексы. Всё антенное хозяйство. Нет никакой связи кроме этой, самодельной. Мы находимся в бункере. Радиация снаружи зашкаливает. Выйти, пока практически невозможно. Но главное не это. В космосе находится РКС[2], все ресурсы у них уже на исходе. Корабль грузовик был уничтожен. Ребятам надо вернуться на Землю. У них важная информация. Вы должны выйти с ними на связь и объяснить ситуацию. Если получится, то принять посадку…

Дальше они с Игорем обменивались координатами, частотами, временем пролёта РКС над Атырау. Связь была качественная, но не стабильная. Хорошая проходимость волн начиналась, только когда темнело и до полуночи. Пока было два сеанса связи, зато, эта пара вечеров дала следующую информацию: на орбите болтаются два организма, которые не получили вовремя кислород, еду и что-то ещё. Ракету, которая должна была доставить им все это, взорвали прямо на старте, при атаке, полтора месяца назад. Сейчас они находятся в режиме жесткой экономии. Вернуться они могут и сами, но посадка изначально рассчитана на полигон в степи Казахстана, в районе города Джезказган. Там их уже никто не встретит. Сейчас тот полигон представляет из себя выжженную радиоактивную пустыню. Они это видят с орбиты и всё осознают. Инженер с Байконура сказал, что сможет сделать новый расчёт для посадки в районе Атырау, если мы сможем связаться со станцией и встретить экипаж. Игорь дал добро, сказав, что имеет для этого все технические возможности. Теперь основной вопрос встал, как связаться с Российской Космической Станцией.

Нашу идиллию прервало неожиданное сообщение:

– Всем, кто нас слышит, ответьте.

Игорь побежал к микрофону:

– Атырау на связи!

– На связи Жаркентский гарнизон. Я радист Берик Бактыгалиев. Наконец-то. Салам! Много людей у вас выжило?

– Почти весь город выжил, но тут накапливается радиация.

– Кто вы?

– Мы медики, лечим людей, в частном доме. Нужна помощь. Много бандитов. Захвачены склады.

– Поняли вас. Тут ваще полная хана. Алматы больше нет. Землетрясения идут. Сходы лавин. Там ударили прямо в город. Живых мало. Спасаем. Вы первые, кто ответил нам. Другие города молчат. Выдвигаемся в направлении …. Мы находимся в точке…. Дальше неразборчиво и шум эфира. Сколько Женька не старался, больше связь установить не удалось.

– Всё-таки помощь придёт! – Татьяна обрадованно улыбнулась.

Игорь начал своё раскладывание по полочкам.

– Вы хоть понимаете, что такое Жаркент? Это приграничный с Китаем регион! До них три тысячи километров. Какой им Атырау? Сюда, военным быстро не добраться. Может только через месяц. Переход через всю страну! А сколько надо электричества и топлива? Теперь к самому важному. Итак, что мы знаем. Два космонавта на орбите. У них есть важная информация. Ребят надо срочно спасать. Кроме нас, сделать это никто не сможет. Параметры орбиты РКС позволяют приземлиться в нашем регионе. Пролёт точно над нами будет завтра, ровно в два часа дня. Прямой видимости сейчас нет, придется тыкать пальцем в небо. Через каждые девяносто минут они будут пролетать над нами, вновь медленно смещаясь на запад. Байконур дал частоту для связи с РКС сто сорок пять и восемь десятых мегагерц, это УКВ диапазон. Объяснили, что на позывной «Заря», там обязательно ответят.

– Радиостанцию перестроить несложно, главное, сделать направленную антенну, – Женька окинул взглядом два железных ящика.

– Придется всё это хозяйство переносить на улицу, отсюда не пробить. А что если в беседку, дядя Игорь? – фантазия сына била ключом.

– Кто там хоть болтается, такой важный, на орбите? – я не понимал, ради кого столько шума.

– Папа, ты что не знаешь? Там же командир корабля сам Анатолий Коваров! Он рекордсмен по продолжительности нахождения в космосе, ещё и медик отличный. А с ним бортинженер Андрей Протопопов. Это тот, кто погибающий модуль Терра-Колба оживил. Гений электроники!

Сын долго терроризировал мой мозг мегаспособностями космических товарищей, но я просто решил уйти спать пораньше.

Весь вечер и, наверное, полночи, наши радиолюбители конструировали, переделывали и настраивали технику. Гора электронного барахла перестала воздействовать на мои многострадальные уши своим писком и действительно перекочевала в беседку. Её помыли, обмотали плёнкой, и получилось неплохое помещение с так надоевшей уже всем висячей пластиковой шторой.

Направленная антенна была сооружена на следующий день утром. Конструкция выглядела интересно. Она напоминала небольшую допотопную телевизионную антенну с ручкой держалкой. Такие раньше ставили на балконах и крышах домов. Игорь старательно мотал ею по небу, искал любые сигналы.

У них всё было готово для связи с космической станцией. Я понимал абсурдность данной ситуации. Вряд ли они смогут пробиться через эту серую небесную мглу и найти в небе абсолютно невидимую точку летящей станции. Да и она сама, пролетит над нами за пару минут и растает в неизвестности. Но всё вышло вопреки всем моим убеждениям. Эти деятели заткнули меня за пояс.

Женя сидел в беседке, управляя аппаратурой, Игорь выцеливал в небе своей странной антенной и непрерывно бубнил в свой бадимикрофон.

– Тут «Заря», тут «Заря», тут «Заря»