Игра скомороха - Ddntes

Тихо–тихо, спокойно… Успокаивайся…

— Аска, — мой голос все еще был похож на карканье, — Оскорбишь Рей… Еще раз. Убью, нахуй.

Та лишь вздернула нос. Мисато, глядя на это только вздохнула.

— Так. Синдзи… Ты можешь посидеть в своей комнате? Немного. — Мисато была раздражена, но пыталась не показать этого.

Я развернулся, и пошел обратно. Рей, естественно, пошла за мной.

— Это было излишне, — сказала Рей, когда мы наконец остались одни.

— Нет, Рей, — я повернулся к девочке, — Тебе было неприятно. За такое… Могу могу покалечить.

Девочка подошла ко мне, уткнулась в грудь.

— Не надо, Синдзи.

Я погладил ее по голове, уткнулся в серо–голубую макушку. Рей…

— Ты меня останавливай. Хорошо, Рей? Крышу рвет.

— Я… Хорошо, Синдзи.

— Что это вчера вообще было, Синдзи?

Мы с Мисато были на кухне. Я готовил завтрак, Рей была в ванной, а Аска еще даже не проснулась.

— Она обидела Рей, — пожал я плечами.

Вчерашняя вспышка вспоминалась с какой‑то досадой. Взял, сорвался на дуру… Тьфу. Впрочем, если еще раз она что‑то подобное скажет…

— Синдзи, у Аски было тяжелое детство. Ты должен понять — у нее… В прошлом все было сложно. Ей тяжело до сих пор… Да в конце–концов, она даже не японка!

— Плевать, — пожал я плечами. Старая истина: «хочешь охотиться — предъяви зубы».

— Синдзи, — Мисато не теряла надежду на то, чтобы наставить меня на путь праведный. Впрочем, брюнетку можно понять, дали малышню под командование, которым не боевого офицера воспитателем надо, а матерого психолога и психотерапевта. Всем троим, — Ты не знаешь, что ей пришлось пережить…

— Знаю, — рыкнул я, поворачиваясь к Мисато, — Я все знаю. А ты? Что ты знаешь? Про Рей? А?! — исподлобья глянул я на капитана.

Мисато, казалось, стушевалась.

— Ничего не знаешь, — я снова отвернулся, продолжая помешивать рисовую кашу, — Надо вправить мозг. Аске надо вправить. Сорвется… Или я сорвусь.

Девушка тяжело вздохнула.

— Сама знаю, — Мисато опустила голову, немного помолчав, — Но с чего начать ума не приложу… Все равно, Синдзи, ты просто так набросился на девушку… — снова вернулась к прежней теме Мисато. Я уже было приготовился выслушивать полноценную нотацию, как раздался голос Рей.

— Сорью–сан сама повела себя некорректно.

Синевласка вошла в своем обычном домашнем одеянии и влажными волосами. Я обожаю любоваться Рей в такие моменты, кажется, что так она выглядит еще красивее и беззащитнее.

— Что ты имеешь ввиду? — Мисато подозрительно уставилась на Рей.

— Сорью–сан в приказном порядке заметила, что Синдзи необходимо изменить место жительства. — внешне невозмутимо ответила та, — Я, как и Синдзи немногим ранее, просто указала на то, что подобные вопросы решать лишь в вашей компетенции, Мисато–сан. Впрочем, реакция Синдзи в ответ на… оскорбление, тоже была… чрезмерной.

Офигеть. Это, пожалуй самая длинная речь, которую Рей произнесла в присутствии другого человека.

— Та–ак… А вот этого я не знала…

Я хмыкнул. Как это в духе некоторых девушек — вот так подтасовывать факты, выставляя себя в белом свете. Хотя, не только девушек, наверное, всякие персонажи встречаются.

— Я сорвался. Глупо, согласен. — со вздохом все–же признал я, — Но правильно. Она меня подставила. В бою. Помнишь, Мисато?

— Помню, — снова поморщилась капитан, — Схватилась за тебя… Хорошо, хоть ты успел АТ–поле выставить, да Рей открыла огонь… Но я ничего не могу сделать!

Последняя фраза девушки прозвучала «криком души».

— Я даже понять ее не могу. Собиралась поговорить с Риц, так та с головой ушла в какой‑то свой проект, куда‑то отправила Майю, копается в каких‑то сейсмограммах…

Сейсмограммы? Та–ак…

- …А сейчас ей и вовсе не до меня будет, ковыряется в останках Ангела… Бли–ин…

Я с сочувствием покосился на девушку. Жалко ее — Аска выкаблучивается, я со сорванной напрочь и улетевшей в теплые края крышой… Мда…

— Держи, — я наложил девушкам кашу, — Будет салат. На ужин, — предупредил я, вспомнив свое обещание.

Рей чуть улыбнулась. Любит она «Мимозу», уж не знаю, за что.

— Спасибо, Син. Был бы ты чуть поадекватнее, цены бы тебе не было.

Я помолчал, накладывая себе завтрак, и заодно, формулируя мысль.

— Извини, Мисато. Обещать не могу… Постараюсь доставлять поменьше… Беспокойства.

Глянул на Рей, Мисато.

— Но придержи Аску. Нарвется.

Разбор полетов, сколько в этом словосочетании…

Вся наша троица пилотов сидела в одном из конференц–залов Геофронта, и разглядывали схему прошедшего боя. Аска, то‑ли обиженная, то‑ли чем‑то расстроенная сидела чуть в стороне от нас и мрачно зыркала на всех присутствующих.

— У меня нет замечаний только к тебе, Рей, — Мисато постукивала пальцами по столу, — Действовала быстро и правильно. Молодец.

Рей кивнула, почти никак не показав, что похвала капитана ей приятна.

— Синдзи… Тебя я просто готова прибить за этот безумный прыжок в пасть акуле, — я ухмыльнулся, — Ты не мог сказать, что заметил ядро?!

— И? Какие варианты? — я кивнул на изображение Ангела, — Враг подвижен. Имеет АТ–поле.

— И что? Ненадолго обездвижить его можно и точечным ударом N2–бомбы, с Сакиилом это вполне сработало!

— Только скорбный разумом полезет в пасть льву, — процитировала кого‑то рыжая. Я даже реагировать не стал — цитаты я встречал и поумнее.

— АТ–поле? Куда его? — продолжал я.

— Евангелионы можно укрыть за холмом, а уже после взрыва нейтрализовать АТ–поле! Вариантов множество, вплоть до снайперского удара со стороны Рей!

Я пожал плечами. Может Мисато и права, все‑таки не зря считается тактическим командиром.

— Только чудом тебя не уничтожило вместе с Евангелионом! И пока ты не исправишься я тебя к пилотированию не допущу!

— Так его! — снова Аска. Да что ее заело‑то?

— Теперь ты Аска… Ты тоже чудом избежала гибели, более того, подставила Синдзи под удар!

— Я все сделала верно! — взвилась рыжая, — Этот неудачник сам виноват!

Тихо–тихо. Она просто ругается, причем однообразно, неизобретательно и с акцентом. Не стоит ее убивать, не стоит…

— Если бы Синдзи и Рей не успели среагировать, то и ты, и Синдзи были бы раздавлены вместе со своими Евангелионами! Зачем ты схватилась за Синдзи?

— Потому что этот тормоз не соизволил отойти с дороги! — совершенно против истины, да еще и с таким презрением в голосе сказала Аска, что мне захотелось что‑нибудь ей сделать.

Нъярлотхотеп ей приснись! Да пошла она!

Если бы не ладонь Рей, которую она положила на мое плечо, то я бы высказался длинно и матерно. Впрочем, с психами лучше не спорить…

Гы. Этот постулат вполне применим и ко мне.

— Аска… Ладно, — Мисато, судя по виду, тоже проглотила рвущиеся с языка маты, — Значит будем отрабатывать взаимодействие на практике. Сейчас разберем тактику, а завтра всем явиться после школы. Я как раз подготовлю нужный инвентарь…

От улыбки капитана меня начало пробивать на нервный смех. Будет что‑то жуткое…

***

— О, кого я вижу! — раздался мягкий мужской голос, пока я, уставший и побитый тащился по коридору штаб–квартиры.

Мисато все‑таки выполнила свое обещание. Притащила нас на полигон, напялила пейнтбольную защиту, дала в руки тренировочные мечи. И выпустила Ли, в такой же защите, но с пейнтбольной винтовкой.

Шарики с краской лягаются дюже больно.

Впрочем, справедливости ради надо заметить, что Рей тоже выдали винтовку. Другое дело, как сильно нам это помогло…

Инструктор нас валял, бил и стрелял как хотел. На обычных‑то тренировках он себя сдерживал, а тут, когда у нас есть защита… Аска решила было показать свою удаль, но получила прикладом в живот, и энтузиазму у нее сильно поубавилось. М–да.

Я пытался подкрасться к инструктору, и выскочив как черт из табакерки попробовать его достать. Ага–ага. Мне хватило трех раз. В итоге, все свелось к тому, что я, под прикрытием огня Рей раз за разом пытался добежать до инструктора, укрываясь за декорациями полигона от очередей. Безуспешно, да.

Когда в Рей попал очередной шарик, мне сорвало крышу так, что я все‑таки смог добежать до Ли, наплевав на большинство попаданий, но получил по морде. Видно, этот момент и послужил сигналом к концу тренировки. Хорошо, хоть душ на полигоне был раздельный, а то Аска бы начала возмущаться, я бы полез в бутылку… Ничего хорошего, в общем.

По итогам — Рей пострадала меньше всех, Аска до сих пор держалась за живот, а я шел по стеночке.

Я был уставший, побитый и злой как черт, готовый сорваться на любое слово. А тут объявился небритый представитель мужского пола, с длинными волосами, собранными в хвост, и легкой улыбкой на морде лица. Эта скотина выглядела настолько возмутительно–здоровым и отдохнувшим, что я его за один только вид невзлюбил.