Сталинград. Крах операции 'Блау' - Пауль Карель

В районе Сычёвка — Ржев генерал-полковник Модель с большим трудом и лишь полностью мобилизовав все свои силы мог отражать попытки прорыва трех русских армий.

В центре и на южном крыле группы армий «Центр» фельдмаршал Клюге нуждался буквально в каждом лишнем солдате, чтобы предотвратить прорыв русских к Смоленску.

На перевалах Кавказа и на Тереке стояли войска группы армий «А», отчаянно пытаясь выиграть время у наступавшей зимы.

Во Франции, Бельгии и Голландии, напротив, дислоцировалось достаточно много дивизий. Здесь Гитлер, недооценивший русских, сделал ещё одну ошибку. Она была связана с переоценкой возможностей союзников. Уже тогда, осенью 1942 года, он опасался вторжения войск антигитлеровской коалиции. Американские спецслужбы, аналогичные британские и советские органы подхлестывали эти опасения, искусно поставляя дезинформацию об открытии второго фронта. Таким образом, призраку вторжения удалось сковать в бездействии 29 дивизий, среди них, например, такие как блестяще оснащенная дивизия СС «Лейбштандарт Адольф Гитлер», 6-я и 7-я танковые дивизии. Четвёртая часть этих сил могла обеспечить поворот событий на Сталинградском и Кавказском фронтах.

4. Последний рубеж на крутом берегу Волги

Чуйков ускользает из Царицынской штольни — Южная часть города в руках немцев — Крутой берег — Элеватор — Хлебозавод — « Теннисная ракетка» — Девять десятых города захвачено немцами

В ночь с 17 на 18 сентября Чуйков вынужден был покинуть свой защищенный от бомб блиндаж у Царицы. Это скорее походило на бегство, так как солдаты нижнесаксонской 71-й пехотной дивизии, тактическим знаком которой был лист клевера, к полудню неожиданно оказались на въезде на улицу Пушкина. Штабные офицеры были вынуждены взяться за автоматы. Штольни быстро заполнялись ранеными и прочим военным людом. Мотоциклисты, связные, офицеры под всякими предлогами нелегально просачивались сквозь посты в надежный бункер, чтобы «решить срочные дела». Поскольку система подземных ходов не имела вентиляции, помещения вскоре заполнились дымом.

Жара становилась все нестерпимее. Речь могла идти только об одном: «Скорее на выход!»

Охрана штаба прикрывала отход через второй выход к Царицынской балке. Но там уже повсюду патрулировали штурмовые группы из состава 191-го пехотного полка майора Фредебольдта. Под покровом ночи Чуйков, имея при себе самые важные бумаги и карту с нанесенной на ней обстановкой, вместе с Крыловым пробрался к берегу Волги и в лодке переправился на другой берег.

Оттуда он на бронекатере вернулся к паромной пристани в северной части города выше по течению реки и занял командный пункт позади завода «Баррикады», располагавшийся на крутом берегу. Несколько землянок, оборудованных после взрывных работ на 200-метровом высоком берегу Волги, находились в мертвой зоне, недоступной для немецкой артиллерии. Они были связаны между собой искусно замаскированными ходами сообщений. Кухня Глинки была размещена в шахте для Промышленных стоков завода «Баррикады». Официантка Тася должна была проявлять поистине чудеса акробатического искусства, пробираясь с кухонной утварью в руках по металлическим лестницам на свет божий и затем — обратно вниз по переходному мостику к командующему.

Надо признать, что штаб теперь снабжался в меньших масштабах, чем прежде. Различные высокопоставленные офицеры, среди них — два заместителя Чуйкова, в том числе командующий артиллерией и инженерными войсками и командующий бронетанковыми и мотомеханизированными войсками, куда-то пропали во время передислокации командного пункта и остались на левом берегу

Волги. «По ним мы не тосковали, — пишет Чуйков, — без них воздух был чище».

Эта перемена декораций, вынужденно предпринятая командующим Сталинградским фронтом, была символична не только в моральном отношении: центр тяжести сражения переместился на север, центр города и его южную часть удерживать больше не было возможности.

22 сентября в южной части города начался последний акт. Штурмовые подразделения 29-й моторизованной дивизии вместе с гренадерами 94-й пехотной и 14-й танковой дивизий штурмовали черное от дыма здание элеватора. Когда саперы ликвидировали минные заграждения на подходах, они увидели нескольких шатающихся от изнеможения морских пехотинцев-пулеметчиков из пулеметного взвода сержанта Андрея Хозяинова — последних выживших в этом бою, судьбой которых стал плен.

Немецкими войсками был также взят последний южный причал переправы через Волгу. Пехотинцы саксонской 94-й пехотной дивизии, которой командовал генерал-лейтенант Пфейфер, взяли под свой контроль территорию вдоль берега Волги, на южной окраине города. Эмблемой этой дивизии были скрещенные мейсенские мечи.

В центре Сталинграда советская оборона также была сокрушена. Лишь несколько очагов сопротивления оставались в развалинах здания центрального железнодорожного вокзала и у причала большого парома в центральном речном порту. 27 сентября после обычной итоговой оценки боев в городе можно было говорить о взятии Сталинграда. 71-я пехотная дивизия, например, достигла Волги по всему фронту своего наступления: 211-й пехотный полк — южнее Мининской балки, 191-й пехотный полк — между ней и Царицынской балкой, 194-й пехотный полк — к северу от них.

1 — тракторный завод; 2 — завод «Баррикады»; 3 — хлебозавод; 4 — металлургический завод «Красный Октябрь»; 5 — химкомбинат «Лазурь» с подъездными путями в виде «теннисной ракетки»; 6 — Мамаев курган; 7 — Главный железнодорожный вокзал; 8 — Красная площадь с универмагом; 9 — Южный железнодорожный вокзал; 10 — элеватор; 11 — блиндаж Чуйкова в устье Царицы.

Бои теперь шли только в районе северных рабочих поселков и за промышленные предприятия города. Вот их имена, вошедшие не только в анналы военной истории: артиллерийский завод «Баррикады», металлургический завод «Красный Октябрь», тракторный завод имени Дзержинского, химический завод «Лазурь» вместе с пресловутой «теннисной ракеткой» — так прозвали конфигурацию подъездных железнодорожных путей на этом предприятии из-за внешней схожести форм. Это были «форты» индустриального Сталинграда.

По своей решимости, концентрации огневой мощи, количеству задействованной живой силы на ничтожном по площади пространстве бои в северной части Сталинграда могут быть сравнены с битвами Первой мировой войны, с их большой насыщенностью боевой техникой и военными