Скульптор - Евгений Гришаев

мире, а у него таких способностей нет, только обычный дар, к тому же не такой уж и большой. Можно, конечно, его помощником к себе взять, вот только зачем он мне, в чём будет помощь заключаться? Хотя если подумать, он мог бы помочь мне куда-то влезть, точнее я влезут сам, а он на шухере будет стоять. Можно задействовать в охране места моей ночной работы, но тут есть проблема, он узнает, чем я занимаюсь.

— Нисвер, а ты язык за зубами держать умеешь? Я имею в виду тайну хранить, можешь?

— Могу, только если меня пытать будут, наверное, могу выдать.

— Не думаю, что до такого дойдёт. Хочу дело тебе предложить, оплата две серебряных, нет лучше четыре монеты в день, точнее за тот день, что в университете будет выходным.

— А что нужно делать?

— Ходить, смотреть, меня предупреждать вовремя.

— О чём предупреждать?

— О подходе нежелательных личностей, таких как стражники, солдаты или слишком подозрительных типов, которые будут топтаться там, где не им не положено.

— Ты что вор?

— С ума сошёл? Мне только этого не хватало! Я просто занимаюсь оказанием очень дорого стоящих услуг. Не хочу, чтобы обо мне узнали те, кому знать не нужно.

— А если я не справлюсь?

— Будешь, дальше есть только то, что в университетской столовой дают, и, разумеется, продолжать держать язык за зубами. Одним словом ты фактически ничего не теряешь.

— Я согласен, только выход за территорию закрыт.

— Думаю, скоро откроют, не будут же они всех здесь держать постоянно, от студентов иногда ведь и отдыхать нужно. Короче жди, через пару дней будем в городе.

— Почему через пару, откуда ты знаешь, что разрешат?

— А меня мало волнует, разрешат или нет, мне через два дня нужно в городе быть. Как выйти незамеченным, я знаю, и как войти тоже знаю. Главное чтобы меня в это время не искали и алиби было, на всякий случай.

— Алиби это что?

— Доказательство, что я был там, где скажу и в этом, ты мне должен будешь помочь.

Через некоторое время я снова сидел за партой, прослушивая краткий курс анатомии, для меня краткий, для остальных студентов он был достаточно объёмный. Наша группа была в полном составе, на занятия вернулись бывшие полчебурашки. Сегодня они были на редкость молчаливые и вежливые, даже относительно Дунры. Об этом она мне поведала на перемене, так как до этого я не присутствовал на занятиях вместе с ними. Несмотря на их молчание, девушки проявляли ко мне определённый интерес, особенно Кассандра. По росту и внешности в нашей группе у меня конкурентов не было, это понимали остальные парни и постепенно начинали меня ненавидеть из-за этого.

Пару дней ничего интересного не происходило, я ходил на занятия, потом учил то, что задали на дом. Вечерние занятия с Дунрой в учебном корпусе отменились, по её инициативе. Причину переноса занятий она не пояснила, просто сказала, что начнём с понедельника.

Настал вечер с субботы, с наступлением темноты я планировал попасть в город, на этот раз уже в компании Нисвера. Сам он боялся покидать территорию университета без разрешения, но шёл за мной, так как обещал мне помогать.

— Жди здесь, я свистну, когда можно будет пробежать мимо стражников у ворот, — сказал я и оставив Нисвера сидеть в кустах, стал пробираться ближе к воротам. Скоро стражники должны будут открыть ворота для приёма груза и как только ворота откроются, мы с Нисвером выйдем. Потом спрячемся неподалёку от причала и, когда появится нужный лодочник, переберёмся к нему в лодку. Это был мой план, о котором я пока ничего не говорил Нисверу, чтобы не пугать уже пугливого. Очередной продуктовой посылкой со своим соседом я поделился и теперь, он был мне немного должен.

Когда ворота стали открываться, я заколдовал местных стражей и сразу свистнул Нисверу. Он пробежал мимо меня с такой скоростью, что даже не заметил застывших стражников. Через несколько секунд и я вышел наружу, после чего отойдя немного от ворот, вернул стражников в мир живых.

— Дальше что? — Нисвер лежал в высокой траве, не поднимая головы.

— Сейчас лодку разгрузят, и мы в неё заберёмся.

— А как же лодочник, он же нас заметит?

— Конечно, заметит, но ничего не скажет, он на меня работает.

— И много таких как этот лодочник работает на тебя? — удивился Нисвер.

— Ты третий. Есть ещё такие, с кем работаю, но это уже другая категория, они сами по себе, мы просто помогаем друг другу заработать. Всё, теперь сидим тихо, первая лодка подошла!

Пробраться на нужную нам лодку получилось только через полчаса, лодочник как-то не сильно спешил избавиться от груза.

— Вас сегодня двое? Мы на это не договаривались, — заявил лодочник.

— Получишь двойной тариф, — пообещал я, втаскивая Нисвера в лодку. Парень оказался слегка неуклюж, в деле забраться из воды в лодку. К тому же вода стала заметно холоднее, и он сейчас стучал зубами от холода. — Доберёмся до таверны, переоденемся в сухую одежду, — обнадёжил я соседа, ещё не зная, где возьму эту самую одежду, причём для нас обоих. Сменную одежду мы не взяли, так как она тоже намокла бы во время короткого заплыва до причала.

Приблизительно через полчаса мы с Нисвером быстро шагали по улице, направляясь в таверну Бона. От быстрого шага немного согрелись и мой сосед, перестал выстукивать зубами морзянку.

— Бон открывай, свои! — я несколько раз ударил ногой в дверь. Через несколько секунд дверь нам открыли, только это был не Бон, а Варлетта.

— Привет, а Бон где?

— Приболел он немного, жар у него.

— Лекаря вызывали?

— Какого лекаря? А он у нас в городе что, разве есть? — удивилась Варлетта.

— Теоретически должен быть, ведь людей же кто-то лечит. Слушай, мы с товарищем пока на Бона взглянем, а ты сбегай в лавку с одеждой и купи нам что-то, не в мокром же нам ходить, — я сунул ей в руку мешочек с десятью серебряными монетами и вытолкнул её из таверны. Хотела она идти в лавку или не хотела, теперь уже ничего не значило, после того как мы с Нисвером вошли, я плотнее прикрыл за собой дверь.

Бон действительно был болен, лежал в кровати с высокой температурой.

— Бон, у тебя малиновое варенье или просто свежая малина есть?

— Нет.

— А смородина?

— Тоже нет, а зачем это всё тебе? — ответил он и заменил лежавший на лбу платок, смоченный в холодной воде.

— Это не мне, это тебе, она жар снижает.

— Я знаю пару трав,