В ходе ожесточенных боев - Олег Мазурин

Начинались промывочно-распивочные мероприятия.

Смеркалось…

А тем временем, на пыльном и промерзшем чердаке девятиэтажки, что стояла напротив сауны, появился человек со снайперской винтовкой.

Это был Руслан.

Совместная казбековско-бормановская операция по устранению Никонова началась. Руслан с СВД, оснащенную прицелом ПСО-1, занял удобную позицию на чердаке. Прикрутил глушитель, уткнулся в оптический прицел. Грозные галочки, только наоборот, заскользили по намеченным жертвам.

Холод немного раздражал чеченца: не любил он российские зимы. Впрочем, как и русских.

Руслан имел солидный боевой опыт: валил неверных гуяров в Грозном, Кизляре, Комсомольске, Буденовске под руководством Басаева и ныне покойных полевых командиров Амриева, Рамзама и Руслана Гелаева. Валил неверных пачками. Взрывал, резал, стрелял. Правда, федералов от этого не убавилось. Снайпером он был отменным. Много зарубок — память об удачных выстрелах — было на прикладе его «эсвэдэшки». Лучше его был только один урус по имени Рома из Сибири. За его голову чеченские командиры обещали крупное вознаграждение. Этот стрелок в затяжной дуэли и подстрелил Руслана.

Выкарабкался Чоев из пропасти смерти и задумался над жизнью. Военная ситуация не в пользу боевиков. Лидеры борьбы против неверных — Хаттаб и Басаев — извратили саму идею чеченской освободительной войны и занялись коммерцией. Решил Руслан податься в криминальный бизнес. Похищение людей оказалась прибыльным делом. К похищениям добавился букет из других преступлений: разбои, грабежи, убийства.

Поймали, посадили. Отбывал срок в Нижнем Тагиле, где на город восемь лагерей и где каждый третий житель — вор. Вскоре Руслан бежал. Попал к Казбеку и стал у него служить. Получил новый паспорт, новое имя. Боевой опыт помог чеченцу показать себя законнику с лучшей стороны и выдвинуться в его заместители.

Такие акции как сегодняшняя была для Руслана как праздник! Адреналин кипел в его крови. Он чуял запах крови и радовался. Жуть как хотелось пострелять!

Руслан коротко бросил в рацию.

— Медведь, Медведь, я — Росомаха. Вышел на позицию номер один. Занимайте позицию номер два. Как понял, прием?..

— Росомаха, я — Медведь, — прохрипел в рацию Шульц. — Понял тебя хорошо. Выдвигаемся.

— Добро… Беркут, Беркут, я — Медведь, выходи на позицию три…

Бакинец бодро отозвался.

— Росомаха, росомаха, я — Беркут. Выдвигаемся.

Сводный отряд Шульца и Руслана начал скрытое выдвижение на заранее намеченные позиции. Первая группа из четырех человек, во главе с Шульцем, покинув белую «девятку»  двинулась к сауне. Достигнув тентованного «ЗИЛа», она затаились за ним. С противоположной стороны — пятерка Бакинца — заняла угол примыкающей к сауне пятиэтажки и замерла. В руках сборной коммандос поблескивали пистолеты и автоматы с глушителями: «узи», «спекторы», «кедры», «макары»  и «зиг зауры»…

Бандиты готовились вступить с бой. Все ждали сигнала от командира. А сигналом должен был быть выстрел из винтовки. В свою очередь в сауне тоже ждали условного знака Руслана. По мобильнику. Там находился нужный Русику человек. Успех операции всецело зависел от этого стукачка. Этот предатель, настоящий тварь-Иуда, и должен был открыть казбековскому спецподразделению входную дверь в сауну.

Этот человек слил информацию о московском десанте никоновцев Борману. А звали его… Лысый. В деле предательства его двигали личные мотивы. Он затаил обиду на Ника, Он считал, что перерос свой уровень и мог занимать вполне должность бригадира. А это выше зарплата и кручая тачка. Больше уважения у братвы. Ник незаслуженно, как ему казалось, задвигал его на второй план. Да и случай с этим выскочкой из Москвы не добавил Лысому любви к Нику. А Борман обещал сделать его бригадиром в своей группировке и хорошие лавэ. И теперь изменнику представлялся шанс за все сразу поквитаться с Ником и доказать своим новым работодателям свою лояльность и профпригодность.

Лысый стоял у входных дверей вместе с одним охранника из окружения гендиректора и нервно потягивал сигарету. Он ждал сигнал от Руслана.

Охранник — молодой парень недавно устроился в службу безопасности СаАЗа и был безмерно счастлив. Хорошее место — хорошие деньги. А для Сибири просто бешеные. Одному из сотни безработных парней выпадает такая удача — устроится на алюминиевый завод. Говорят, на некоторых крупных предприятиях края, чтобы устроится на работу, надо заплатить взятку. А он не платил, попал по знакомству.

Парень делился своей радостью с сумрачным бандитом по кличке Лысый, остриженным как бильярдный шар.

— Теперь Лариске шубу куплю. Давно она мечтает об этом. А себе — компьютер с разными примочками. И чтоб музыку слушать и фильмы смотреть. А потом буду копить на «японку». Годов девяностых. «Королла»  или «Корона». Без разницы, лишь бы ездила. Классно, что я на эту работу устроился.

…Чоев не ощущал дрожи в руках, сердце билось ровно и четко. Хладнокровности чеченца можно было позавидовать. Прицельная галочка уткнулась сначала в голову охранника, потом в кузов «Чероки», ушла влево…

Руслан поймал в прицел голову шофера гендиректора.

Затаил дыхание. Плавно потянул на спуск.

Щелк!

Мозги водителя вылетели на боковое стекло. Кровь щедрыми каплями усеяло дорогой салон. Под тяжестью тела плохо закрытая дверь распахнулась, и свеженький труп вывалился из джипа…

Щелк!

На лбу охранника вспыхнуло красное пятно. Он упал. Ружье со стуком выпало из внезапно ослабевших рук. Горячая кровь хлынула на снег. Красное на белом. Эстетическая картина, но, правда, попахивающая трагедией.

Двое казбековцев, подкравшись незаметно к машине Сапога и Еврея, открыли по ним беглый огонь. На стеклах зароились пулевые отверстия. Они с каждой секундой все увеличивались, звеня и хрустя. Еврей и Сапог навечно закрыли свои веки. Они восседали в «Тойоте»  в неестественных и безжизненных позах. Остывающая рука Еврея продолжала сжимать две карты: шестерка крестей и шестерка пик. Он не успел навесить «погоны»  своему корешу. А омертвевшие пальцы Сапога держали чуть не всю колоду. Часть карт упала на пол.

В это же время двое других боевиков изрешетили Худого, испортив новенькую обшивку и стекла «Форда». Худой завалился на бок, и струйки крови стекали и застаивались на дорогой коже сиденья. Парень так и не дослушал своего любимого Фила Коллинза. Плеер продолжал играть. В тишине сквозь наушники пробивалась жизнеутверждающая музыка «Easy lover».

… В кармане Лысого завибрировал мобильник: это был сигнал к действию.

— Смотри, какое у меня перо, — Лысый извлек на свет складной нож и показал его парню.

Нажал на кнопку — отточенное лезвие выпрыгнуло из паза с характерным щелчком! Охранник его оценил.

— Да, неплохой…

Это были его последние слова. Лысый резким движением чиркнул клинком по горлу парня. Брызнула кровь. Алые теплые капли попали бандиту на лицо и пиджак. На горле охранника появилась красная полоса, которая с каждой секундой увеличивалась. Вместо крика бульканье крови и гортанное клокотания. Будто он поласкал рот. Парень схватился за горло. Глаза его вышли из орбит. Медленно опустившись на колени, он замертво завалился на бок. Вокруг шеи парня стремительно растекалась кровавая лужа.

Лысый открыл дверь, и тут же вовнутрь ввалились вооруженные люди. Перепрыгнув лестницу, они ворвалась в зал и окрыли бешеный огонь по присутствующим там людям.

В числе первых нападавших мелькнула туша «человекообразной обезьяны»  Шульца. Бочкообразное тело заметило Ника и прицелилось из пистолета «Зиг Зауер». Ник ушел вправо — пистолет погнался за ним.

Выстрел — ствол дернулся вверх и выровнялся. Снова выстрел и пистолет снова качнулся вверх и вернулся на линию прицела. На голом теле авторитета вспыхнули два красных маячка. Синие тату «гладиатор»  закрасилось пурпурным цветом.

«А сон в руку…»

Ник, несмотря на то, что в него попали две пули, сумел перевернуть с грохотом стол и дотянуться до упавшего пистолета с круглым стволом. Это была «Астра»  Никитина — старшего.

Свинцовый град усилился. Он достал авторитета. Но перед геройской смертью Ник успел застрелить одного из нападавших и ранить тяжело другого. А сам, изрешеченный десятками пуль, превратился в окровавленный труп. Перед тем как забыться вечным сном, Михаил успел мысленно прокричать.

«Как больно! Батя, где ты, помоги!..»

Вместе с преступным лидером были убиты Воронков, Латыпов и одна из девиц.

Шульц заскочил в боковое помещение. Бойцы грамотно сделал свою работу. В бассейне, в кровавом большом пятне плавали обнаженные трупы братьев Никитиных и одной проститутки. А на кафельном полу в большом количестве лежали желтые конусы стреляных гильз. Смерть не пощадили никого.