Последняя тайна Консорциума. Том 2 - Михаил Винников

начал просмотр с самого старого, попал куда-то в середину оживлённой беседы. Точнее, жуткого срача с выяснением, кто с чьей роднёй и до какого колена в каких отношениях состоял. Нить разговора, естественно, ускользала.

Поискал, где включается связь, и вызвал рубку.

— Доброе утро, — сказал Вольфрам с экрана.

— Какое нафиг утро? — проворчал Виктор, скосив глаза на часы. — Уже обед…

В животе тут же заурчало — физическая нагрузка дала о себе знать.

— Когда проснулся — тогда и утро, — ответил Вольфрам. — Хотя вид у тебя… Поднять — подняли, а разбудить забыли?

— Хорош зубы скалить. Я тут сижу разгребаю, что за ночь высмотрел наш «Сиримэ»…

Вольфрам хохотнул в кулак.

— Короче, — Виктор отхлебнул из кружки. — Хронология сбивается. Там жуткий трэш…

— Представляю.

— Не представляешь. Я-то в эту гадость нырял по долгу службы…

— А я в ней жил, — помрачнел Вольфрам. — Много лет. И тоже безо всякого удовольствия, уж поверь мне. Так что рассказывай, в чем проблема.

— Долго еще ждать все файлы?

— Все сразу нельзя. У радиобуя запас энергии далеко не бесконечный.

— Батарейки сядут?

— Скорее, система диагностики начнёт жаловаться хозяевам, — ответил четырёхрукий. — Так что ждать еще долго, работай с тем, что есть.

— Тогда… — Виктор задумался. Хотел отхлебнуть еще гадости, но кружка предательски опустела. — Дай подумать… Если присмотреться, файлы идут группами. Несколько сообщений в день, потом тишина, а потом новая группа. Обсудили вопрос, рассказали всем, как они друг друга любят и уважают, что-то решили. Затем пауза — и следующая серия сериала. И вот мне надо эту серию цеплять одним куском, по возможности.

— Интересная мысль, — ответил Вольфрам. — Сброшу тебе список файлов, разобьешь на серии. Если будут какие-то приоритеты — сразу дай знать, подвину вперед очереди. Нужно успеть как можно больше, пока нашего «Сиримэ» не накрыли.

Чем дальше — тем хуже. Всё больше проблем. Файлов. Бандитских рож из видео. Скандалов, интриг и неуклюжего меряния пипетками. Благо уже вник в бандитскую психологию. Когда-то, после учебы, для новоиспеченного полицейского по имени Виктор было в новинку, что криминал всегда идёт на обострение. На самом деле он уловил этот момент даже не на лекциях — там он спал — и не от коллег, а высмотрел в каком-то древнем сериале про колоритных бандитов в кепках на Старой Земле. И только потом понял, что в реальности так оно и есть. Накосячил — не извиняйся. Наоборот, покажи, что ты самый борзый, чтобы тебе никто никогда больше не смел предъявлять.

Именно это и наблюдалось у пиратов в системе. Полная клиническая картина. Вырисовывались две группировки, которые на дух друг друга не переносили. Одни напоминали контрабандистов — Виктор имел с такими дело по службе, нюх не подвел. Вторые… он не знал, как такое описать приличными словами. Отморозь, дикие глаза, татуировки на лицах. В татуировках, к слову, попадались одинаковые элементы — явный знак принадлежности к банде. Виктор не знал, к какой — на его родной планете такое не практиковали. Но в любом случае это какой-то запредельный уровень верности банде. И демонстрация флага. И полностью нелегальное существование — с такими особыми приметами прогулка по улице длится до первого копа. Отвечали эти веселые ребята, судя по всему, за силовые операции, а в системе только чинились. И трепали их серьезно. Только непонятно где. Один с гордостью демонстрировал внушительный список деталей на замену — смотрите, дескать, я не зассал и подрался с имперцами.

Виктор крепко задумался. Имперцы пиратов не любят, это факт. Но до их территории прыгать и прыгать. Выходит, пираты из никому не известной системы шакалят даже там? Разрастается предприятие, ох и разрастается. И летать у этих ребят под носом явно опасно.

Неожиданно встретились старые знакомые — на одном из видео был капитан «киллера с рельсотроном», фанат творчества Юми. Живой и здоровый, за исключением протеза руки. К сожалению, информации было мало — он просто оставил сообщение, что «улетел на заказ, дня на три».

«Улетел, но обещал вернуться» — хмыкнул Виктор. — «Только обещание не сдержал…».

Подробностей не было, но дата совпадала. Киллер улетел на Элизиум за «Кицунэ». С известным результатом — проигранный бой, абордаж и гибель экипажа. Виктор поморщился — воспоминания были не из приятных.

И еще он не понял, к какой из группировок относился «киллер». Упоминали его «контрабандисты» и ровно один раз — привезли какие-то запчасти. В остальном — глухо. К «отморозкам» он тоже не относился — экипаж недостаточно отмороженный на вид, хотя по факту псих на психе. А корабль, напротив, слишком уж берега путал. Нужно быть реально без тормозов, чтобы так открыто с рельсотроном летать. Это намного серьезнее, чем картинки на роже.

Обед Виктор благополучно пропустил. Сходил сделал себе еще чашку гадости и закрылся в каюте. Но через несколько часов Юми позвала всех ужинать, и пустой желудок напомнил о себе. Пришлось отложить работу.

* * *

Юми еще больше походила на сытую кошку. И еще сильнее норовила прижаться и потереться. Виктор боролся с искушением шлёпнуть её пониже спины, но тут двери лифта окрылись и показался Вольфрам. В новой куртке. Виктор замер на полуслове, а Юми тихонько захихикала, прикрыв рот рукой.

Похоже, пока все спали, четырёхрукий не терял времени даром и пытался решить самую насущную из своих проблем — гардероб. Ходить с голым торсом надоело, и тогда он отпорол рукава от одного комбинезона и пришил к другому. Попутно разделил комбинезон на куртку и штаны. Получилось так как получилось. Хотя одежда из аварийного набора очень свободная и с кучей регулировок, нюансы кроя там не важны. Вместо обуви, как всегда, были ботинки от скафандра.

— Какой ты теперь модный! — заулыбалась Юми.

— Можешь взять консерву, — усмехнулся Виктор. — Заслужил ударным швейным трудом.

— Никогда не думал, что буду работать за еду, — хмыкнул Вольфрам.

Но консерву взял, и первым уселся за стол. А через минуту Виктору удалось усадить Юми. Через стол от себя и по-диагонали, напротив Вольфрама. А то устроит что-нибудь прямо за обедом — настроение у девушки было ну слишком игривое.

Виктор ел молча, игнорируя вопросительные взгляды. Консерва казалась безвкусной, гадость тоже. Хотя в случае с гадостью это не так плохо. Мозг кипел от переизбытка информации. Наконец, когда Вольфрам хмуро посмотрел на него в третий раз,