Территория души. Книга 1 - Наталья Батракова

— Знаешь наизусть? — с улыбкой поинтересовался Хорин.

— Только ты не клони, куда не следует. И так, где с ней не появишься, всякий норовит сосватать, — с досадой ответил Крылов. — Будет так дальше продолжаться — уберу с глаз долой. Все время телефон занят, автодозвон никак пробиться не может, — добавил он, следя за меняющейся индикацией на аппарате. — О чем женщины могут часами разговаривать по телефону?

— Трудный вопрос для мужчины, — согласился Виктор. Какое-то время они ехали по городу молча. Каждый думал о своем.

— Двадцать пять минут едем, и все время занято, — начинал нервничать Костя. — Сколько можно? Двенадцать уже. Лучше бы мне так пыталась дозвониться, я периодически находился в зоне действия связи. А сегодня с раннего утра вообще в Москве был.

— Успокойся, сам знаешь, как бывает. Несколько раз набираешь — не отвечают, откладываешь звонок. Она не виновата, что не смогла дозвониться.

— Знает же, как мне дорога Саша, — совершенно разозлившись, произнес Костя и с досадой отключил телефон. — Уже приехали. Вот ее дом.

Костя не обратил внимания, как среагировал Виктор на его последние слова. «Что-то еще случилось в Киеве. Слишком уж нервно он воспринимает любую информацию о ней. И слишком много ей рассказал. Такого с ним раньше не было», — отметил он, но промолчал.

— Я с тобой, — сказал он Крылову, решив, что сгоряча тот может наломать дров. Завелся из-за такой мелочи. Подумаешь, телефон занят! Может, трубка плохо лежит.

— Почему у вас телефон все время занят? — прямо с порога резко начал Костя. — Где Олег?

— Спит, — растерянно ответила Анна. Она ждала возвращения Крылова, но никак не думала, что вместо приветствия его первые слова будут наполнены таким раздражением.

— Нам нужно домой. Где он? Висите на телефоне часами, не дозвониться. Почему утром мне не позвонили?

Анна глубоко вздохнула, пряча обиду, но, взяв себя в руки, несмотря на присутствие Хорина, спокойно ответила:

— Не орите. Вы не в офисе и не у себя дома. Дети давно спят, и лучше Олега не будить. По телефону я разговаривала с Иваном Антоновичем, врачом, который госпитализировал Сашу. Он сегодня дежурит, и я просила его согласия на поздний звонок, чтобы он сам вам все рассказал и успокоил. — Анна сделала паузу, с трудом находя силы, чтобы продолжить. — Звонить я вам стала с пятницы. Последний раз сегодня утром, около восьми. Если не верите, могу взять на почте распечатку. И в том, что не было связи, моей вины нет. Еще вопросы будут?

Медленно остывая, Крылов ничего не ответил. Удивленный ее отпором Косте, Виктор тоже не нашелся, что сказать.

Анна демонстративно сняла трубку и набрала номер.

— Иван Антонович? — совсем другим, мягким голосом спросила она. — Да, снова Анна. Константин Петрович вернулся и хотел бы с вами поговорить.

Даже не взглянув на Костю, она передала ему телефонную трубку и направилась в кухню. Не включая света, Анна нервной рукой нашла на подоконнике пачку сигарет и закурила, приоткрыв форточку. От обиды и несправедливости хотелось заплакать.

Пытаясь справиться с собой, она не заметила, как на кухню зашел Виктор.

— Не обижайтесь на него, — попросил он. — Саша ему больше чем мать.

— Хорошо, что есть хоть один человек, кого он ценит, — ответила Анна, глядя в окно. — Почему он такой?

— Работы выше крыши, бесконечные командировки, все на нем держится. На самом деле его любят в офисе, поработаете — убедитесь, — Виктор сделал паузу. — У нас на фирме три года назад водитель разбился. Торопился домой, ночью возвращался, уснул и прямо в столб. А у него дочка только в институт на платное поступила, жена болеет, астматик. Так вот, он без лишних слов взял на себя все: и институт, и санатории, и лекарства всякие. Многие даже не догадываются, что он для этой семьи делает. Костя справедлив, хотя порой и бывает вспыльчив.

— Все равно, боюсь, долго я у вас не проработаю, — выслушав его слова, она вмяла сигарету в пепельницу. — Я тоже не больно терпеливая.

— Это я сегодня понял, — улыбнулся Виктор.

Не включая света, они молча смотрели на фонари, освещавшие школьный стадион.

— Уговорите его Олега не будить, — немного успокоившись, нарушила молчание Анна. — Мальчику завтра в сад. Не выспится, почти час ночи.

— Попробую. Только если Костя что-нибудь задумал, отговорить трудно, — покачал головой Виктор.

— А что это вы в темноте? — неожиданно за спиной раздался голос Крылова, пытавшегося найти на стене выключатель. Не проронив ни слова, Анна зажгла свет и, быстро проскользнув мимо мужчин, закрылась в ванной.

— Ну что там? — спросил Виктор.

— Договорился, завтра меня к ней пропустят. — Костя, оглядевшись по сторонам, тоже достал сигарету из пачки.

— И чего шумел? Как с цепи сорвался, — укоризненно сказал Хорин.

— Врач сказал, что если бы Анна вовремя не обратилась за помощью, все могло бы закончиться очень плохо, — не ответив на его вопрос, вздохнул Костя. — Еще и сейчас угроза не миновала.

— Он знает, что говорит, — согласился Виктор. — Я сегодня справки наводил. Один из лучших кардиологов, делает сложнейшие операции. Сомневаюсь, что мы смогли бы найти лучшего специалиста. Откуда она его знает?

— Он мне сам только что рассказал, что учился вместе с ее родителями, наблюдал бабушку. А потом на три года Анна просто выпала из его поля зрения. Даже обижался слегка, что, если бы не этот случай, вряд ли бы она ему позвонила. А вообще, этому доктору еще и психотерапевтом можно работать. — И с сожалением добавил: — Зря, конечно, я на нее «наехал».

Костя замолчал.

— Ладно, я поеду, а ты сам тут решай, как тебе теперь быть и что говорить. Об одном прошу: Олега не трогай. Анна права: пусть выспится. Он со сна все равно ничего не поймет, уж я-то знаю. У меня как-никак трое, — попросил Хорин.

— Хорошо.

— Анна, спокойной ночи, — Виктор постучал в дверь ванной и пошел к выходу.

Закрыв за ним дверь. Костя вернулся на кухню. Затем, оглядевшись по сторонам, включил чайник. Анна не выходила. Подойдя к двери ванной. Костя прислушался. Кроме шума льющейся воды никаких других звуков не было слышно.

— Анна, — негромко позвал Крылов. — Анна, у вас все в порядке?

Ему никто не ответил.

— Если вы мне сейчас не откроете, — повысил он голос, начиная волноваться, — я сломаю дверь.

Щелкнул запор, дверь открылась. В голубом банном халате вышла Анна.

— Не надо ничего ломать. Чинить потом некому, — сказала она, с трудом разойдясь с ним в узком коридоре, и зашла на кухню.

В полной тишине они простояли несколько минут, пока Костя не вытянул из-под стола табурет и, усевшись на него, первым не начал разговор: