Дебютантка (СИ) - Дивеева Лара

Гилбер провел ладонью по макушке, с силой потер виски. Он казался растерянным, сбитым с толку.

— Быстро! — настала моя очередь кричать. — Победит тот, кто первым придет к алтарю и откроется силе. Столкни меня в сердце источника, и тогда сила достанется Риону! Наверняка он ждет твоего сигнала, что все прошло хорошо.

Я прошу Гилбера обмануть друга. Рион думает, что идет на смерть, но, увидев алтарь, поймет, что случилось. Он не откажется от силы.

— Чего ты ждешь?! — крикнула я, хватая Гилбера за руку. — Тебе нужны помощники? Когда ты волок меня сюда, справлялся без проблем. Боишься Риона? Он запретил говорить мне про его жертву, не так ли?! Если ты не столкнешь меня, я спрыгну сама. Ну?!

Странно бывает — мы так долго и решительно идем к цели, а потом вдруг еще решительнее сворачиваем с пути. Самые немыслимые решения принимаются быстрее всего. После долгих дней борьбы за жизнь я сознательно иду на смерть. Меня осудят, не поймут, обругают, потому что идти на смерть, даже ради кого-то, неправильно. Жизнь дана для того, чтобы ее беречь. Но я поступаю так, как велит мое сердце. А оно велит спасти Риона.

— Зачем ты это делаешь? — Голос Гилбера звучал хрипло.

— Не имеет значения!

В светлых, почти прозрачных глазах Гилбера отражались шок, отчаяние, нерешительность. В этот момент он не был похож на себя, на жестокого, грубого дикаря я узнала за последние дни. К которому не прониклась ни каплей симпатии.

— Ты собираешься умереть за Риона? — кажется, он до сих пор мне не верил.

— Это не совсем смерть, — повторила я его слова. — Хватит терять время! Мне спрыгнуть самой, или ты должен соблюсти какие-то правила, чтобы получить источник? Делай быстрее, а потом дай знак Риону, что все закончено, а то найдется кто-то третий. И передай кое-что Риону, ладно? Когда он научится управлять силой, пусть поможет моей подруге. Она в лазарете магической гильдии, ее зовут Аннет Абриель.

— Это твоя сестра?

— Нет. В приюте нам дали одну фамилию, потому что мы были неразлучны. Аннет почти погибла из-за меня, и я отправилась на испытания, чтобы ее вылечить. Лекарям нужна помощь мага, способного управлять бесконечной силой.

Гилбер кивнул, и я расслабилась. Вот и все. Об остальном лучше не думать.

Я повернулась к краю. Подо мной бурлила и пенилась багряная сила сердца Треоста.

Гилбер положил руку на мое плечо, и я зажмурилась, готовясь к полету и к бесконечной боли.

— Почему ты не сказала Риону, что любишь его?

От раздражения я громко выдохнула сквозь сжатые зубы.

— Никто никого не любит! Отстань!

— Ты наверняка знала о его чувствах. Если бы ты сказала ему…

— Хватит! — закричала я во весь голос. — Я бы сказала, он бы сказал… Мы разговаривали каждый день и так ни до чего и не договорились. Настоящую преданность выражают не в словах, а в поступках. Давай уже, толкай меня!

Оттащив меня от края, Гилбер опустился на колени и нацарапал пальцем рисунок на земле.

— Ты видишь руны на алтаре? Найди вот эту и приложи к ней палец. А теперь вот эту… эта для меня, приложи к ней мою руку.

— Зачем? Разве нужен ритуал, чтобы столкнуть меня вниз?

— Передумала умирать? Так быстро? — Его голос был язвительным, но глаза не смеялись.

— Нет, не передумала.

Он рисовал руны, я находила их на алтаре и повторяла его действия.

— А теперь держи ладони на алтаре, что бы ни случилось!

Руны светились и отпечатывались на моей коже. Свет стал бесконечно ярким. Часть силы исходила из самого Гилбера. Казалось, он окружил меня, раздавил меня своей силой, своей волей.

Боли не было, страха тоже. Я парила над сердцем Треоста, над багряной силой, взмывающей ввысь, и удовольствие было несравненным. Ощущение правильности происходящего, глубокой, светящейся радости в душе.

Медальон нагрелся и светился мягким оранжевым теплом. Казалось, душа моей матери сливается с моей, создавая нечто новое, ценное. Я не могла поймать в себе это ощущение, эту новую силу.

Где живет душа?

Я даже не знаю, где прикоснуться рукой. К сердцу, потому что оно стучит как сумасшедшее? К горлу, потому что его распирает от чувств? Ко лбу, потому что мысли и эмоции спутались в мучительный яркий клубок?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Мне кажется, что душа пронизывает все наше тело и даже пространство вокруг нас.

Я думала об этом, растворяясь в чужой силе.

Глава 10

Признаюсь, раньше я мечтала, как выйду победительницей испытаний — гордой и сияющей силой. Конечно, это было до того, как я поняла, что снаружи будут ждать люди Августа, чтобы забрать меня в бессрочное рабство. В последние дни я больше мечтала о свободе, чем о победе.

Однако до того, как реальность внесла свою лепту, мои мечты были красивыми. И ни одна из них ни была похожа на то, что произошло на самом деле.

Я очнулась в грязной телеге на куче вонючего тряпья. Вокруг серела пустыня. Линии горизонта не было, грязный песок плавно переходил в серое небо. Больше не было ничего, если не считать черных комков на песке, не походящих ни на одно известное мне растение. Каждый раз, когда они попадали под колеса, телегу трясло так, что я почти выкатывалась наружу.

Судя по тому, как я лежала, меня бросили в телегу вместе с тряпьем, не заботясь о комфорте. Мне знаком только один мужчина, который относится ко мне с достаточной неприязнью, чтобы швырнуть меня в телегу, как тушу убитого на охоте зверя.

Я запрокинула голову и увидела затылок и массивную спину возницы. Так и есть, Гилбер.

 Мысли просыпались медленно, неохотно, но одно я знала точно — умершей я себя не ощущала.

— Не ищи, в телеге оружия нет, и ударить меня тоже нечем. — Гилбер заметил, что я очнулась, но не обернулся.

— Судя по живописному пейзажу, мы в запределье?

Он глянул на меня через плечо. Грязный, измученный, он походил на тень прошлого Гилбера.

— Это ничья земля около границы, и здесь все выжжено войной. В запределье не так плохо, сама увидишь.

— Зазываешь меня в гости?

— Зачем зазывать? Просто везу.

В голове клубился туман, будто я проспала сто лет и теперь едва ли помню, что случилось.

Откинув в сторону пахнущие сыростью тряпки, я попыталась сесть.

— Почему я жива?

Гилбер выругался в ответ. Впервые его широкая сильная спина казалась сгорбленной.

— Что-то пошло не так? Я думала, ты просто столкнешь меня в сердце Треоста, а ты заставил меня коснуться рун на алтаре. Это было похоже на ритуал. Зачем ты это сделал? Я не источник, во мне нет силы, зеркало пропало. Такое ощущение, что я выжжена изнутри. Что со мной?

— Ты грязная, непривлекательная девица, валяющаяся в телеге.

— Объясни мне, что случилось! — Я еще не пришла в себя, но срочно нуждалась в правде. Что с Рионом, что со мной, куда мы едем… С Гилбером мне не справиться, но я не сдамся без боя. — Ты собирался сделать источник и вернуться в запределье героем, а Рион должен был получить силу…

Гилбер остановил лошадь и, не оборачиваясь, завел руку назад и накренил телегу. Не удержавшись, я скатилась на холодный серый песок.

В Гилбере одно хорошо — предсказуемость. Он оправдывает самые плохие ожидания.

Казалось, он оставит меня здесь, на ничьей земле и поедет дальше, но он соскочил на песок и сел рядом со мной.

Мы молчали. Я гадала, как добиться ответов на вопросы, а он смотрел вдаль, будто искал невидимую линию горизонта.

— Прости, что накинулась на тебя с расспросами, но… мне страшно. Ты можешь хоть что-нибудь объяснить? Когда я коснулась рун, мне показалось, что я парю в воздухе, а не падаю в сердце Треоста.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

 — Гилбер скрипнул зубами, и меня осенила догадка настолько же нелепая, насколько и волнующая. — Ты что… пожалел меня?!

В ответ раздалось злое бормотание, но меня уже было не остановить.

— Ты сжалился надо мной! А как же клятва? Ты же сказал, что клятву лъэрда нарушить нельзя…