Лучезарно-голубое - Шарлотта Армстронг

Пояс затягивался. Он держал оба конца пояса за ее шеей и закручивал их. Когда пояс закрутился настолько, что Дороти почти не могла дышать, Дик Барти уже двумя руками завязал узел.

– Я быстренько увезу Нэн, – продолжал он, доверительно улыбаясь. – Некоторое время тебя никто не хватится. А мы будем далеко. Медовый месяц обычно проводят в потаенных местах. Потребуется какое-то время, чтобы найти нас. Никто даже и не подумает на меня. Если ты достаточно смел, то – знаешь, Дотти? – ты просто неуязвим. Можно делать все, что захочешь.

Теперь он держал ее, одной рукой приподняв за талию. Другой рукой он закреплял пояс где-то наверху. Закончив, он посмотрел ей в глаза.

– Жаль, что я не знал раньше, – произнес он с некоторым сожалением. – Мне следовало бы обратить внимание. – В его голосе прозвучало раздражение. – Меня никогда не интересовал цвет глаз.

Потом он отпустил ее талию, и тело Дороти обвисло под собственной тяжестью. Голова ее стала тяжелой, а потом вдруг неожиданно легкой. Дороти корчилась от боли. Она смутно осознавала, что Дик Барти пристраивал к ее ногам старый чемодан, но уже теряла всякую способность слышать и видеть. Потом Дик закрыл дверь чулана.

Внизу Джонни кричал в телефонную трубку:

– Эмили! Эмили!

– Уже есть ордер на его арест, – хрипел Граймс на другом конце провода. – В конторе шерифа. Копленд уже должен был добраться до вас. Послушай, Джонни, мы не можем припереть его к стене. У нас нет абсолютно никаких доказательств!

– А чем вы располагаете? – спросил, задыхаясь от волнения, Джонни.

– Во-первых, взятая напрокат машина около больницы памяти Шмидта. Время подходит. Во-вторых, человек в шляпе в комнате Эмили. Рыжеволосая женщина, видевшая, как мужчина в шляпе вышел из комнаты. Но она не видела его лица и поэтому не может опознать. Помни, ты не должен признаваться, что у нас только такие факты.

Джонни снова повторил:

– Эмили!

И хотя после этого он не сказал больше ни слова, ему казалось, что он продолжал выкрикивать проклятия.

Граймс решительно заявил:

– Дождись представителей закона. Потом попробуй загнать его в угол. Получи у него признание. Перехитри его, если сможешь.

Джонни повесил трубку и пошел в холл. Там он увидел Копленда и рядом с ним Маршалла и Барта Барти.

– Я взял такси, – сказал Копленд. – Шериф копается, но будет с минуты на минуту. Надеюсь, что так.

Джонни спросил:

– А где?…

– Ушел наверх переодеваться, – ответил Барт, угадав вопрос. – Нэн с Дороти тоже наверху.

Джонни казалось, что он бушевал и кричал. На самом деле он не издал ни звука, но ноги сами понесли его к лестнице.

Остальные последовали за ним, на ходу обмениваясь информацией.

Джонни забарабанил в дверь комнаты Нэн. Она была одна и переодевалась.

– Джонни?… – взвизгнула она.

– Где Дик Барти?

– Прекрати! – закричала она. – Оставь нас в покое!

– Где он?

– Я тебе не скажу! – Она топнула ногой, словно рассерженный ребенок.

Джонни повернулся и пошел по холлу, по пути открывая все двери. Глубокий шкаф с полками, ванная, пустая спальня, духи Дороти.

Наконец Джонни подошел к бывшей комнате Натаниэля. Дверь ее была заперта на ключ.

– Барти! – закричал Джонни.

Ответа не было.

– Там где-то льется вода, – сказал Маршалл, тяжело дыша.

– Это в ванной, – предположил Барт. – Он не слышит.

Джонни начал бить ногой по замку. Громкие тяжелые удары.

По лестнице торопливо поднялась Бланш.

Из комнаты раздался голос Дика:

– Что такое? Входите. Почему вы не заходите?

– Отопри дверь! – заорал Джонни.

– Она не заперта.

Джонни еще раз пнул ногой дверь.

В замке повернулся ключ, и Дик открыл дверь.

– Кто мог запереть ее? – удивленно произнес он. – Что происходит?

Джонни в ярости ворвался в комнату, чувствуя себя так, будто в нем было девять футов росту.

– Ну-ка, минуточку, – прошипел Дик Барти, сжал кулаки и напряг мускулы, готовясь нанести удар.

Джонни умел драться ногами. Он размахнулся правой ногой и ботинком ударил Дика Барти в челюсть. Дик зашатался и упал на пол.

Маршалл, Копленд и Барт Барти вошли в комнату.

Они увидели мертвенно-бледного он гнева Джонни, который стоял посреди комнаты, глядя себе под ноги. Там на полу лежал Дик Барти, и его лицо выражало удивление и даже уважение. Неужели последнее было вызвано учиненным над ним насилием?

Нэн отчаянно закричала. В одном белье, плача, она растолкала мужчин и бросилась к Дику.

– Замолчи, Нэн, – гневно сказал Джонни. – Немедленно замолчи! Тихо!

Он хотел избавиться от любого шума: звука проклятий в голове, оглушающего звука пульсаций собственной крови. Он был почти оглушен ими. Но вдруг его мозг уловил слабые сигналы, и, сделав над собой усилие, Джонни прислушался к ним. Где-то в комнате раздавалось легкое постукивание: тук-тук-тук. Что это? Где? За этой дверью?

Джонни рывком открыл дверь чулана и увидел Дороти. Ее розовое платье обвисло, кончики туфель постукивали о стенки чулана, тело слегка поворачивалось вокруг крюка, на котором она была повешена.

Нэн пронзительно закричала от ужаса. Джонни обеими руками схватил качающееся тело. Приподняв его одной рукой, другой он попытался ослабить ткань, страшно затянувшуюся вокруг шеи.

Ему на помощь пришел Маршалл. Он сорвал пояс с высоко прибитого крюка. Шатаясь, Джонни опустился на одно колено, на другое бережно положив тело Дороти.

Нэн отчаянно закричала:

– Дотти! Дотти! – и уткнулась лицом в плечо Дика.

– Как это случилось? Дороти! – громко спросил тот.

– Доктор Дженсон внизу, – сказал Барт Барти. – Я помогу вам ее донести.

Глава 21

Джонни оторвал глаза от некогда такого прекрасного, а теперь обезображенного ужасной смертью лица Дороти и посмотрел на Барта. Их взгляды встретились.

– Слишком поздно, – произнес Джонни.

– Я заберу ее. Попробую… – С помощью Копленда Барт поднял Дороти и вынес ее из спальни, на ходу призывая доктора Дженсона. Дверь за ним закрылась.

Джонни остался лицом к лицу с Диком Барти.

Тот уже поднялся на ноги и стоял, обнимая Нэн.

– Дороти! – сказал он, удивленно раскрывая глаза. – Как она, черт возьми, туда попала?

– Что это? – причитала Нэн. – О Господи, да что случилось?

Джонни набрал в легкие побольше воздуха и почувствовал, как его переполняет решимость.

– Сядь на кровать, Нэн, – приказал он, – и если я услышу от тебя хоть один звук, я выкину тебя из комнаты.

– Нет, не выкинешь, – сердито оборвал его Дик. – Моя жена… – Однако отпустил Нэн, и она, пошатываясь, побрела к кровати.

– Значит, Так. Определимся сразу, – решительно произнес Джонни. – Во-первых, это вы убили Кристи. Ваше алиби оказалось поддельным.