Полное собрание сочинений. Том 3. Ржаная песня - Василий Песков

Высадку двуногих на острове сразу заметили. Самым первым, наверное, заметил лось. Он с настороженным любопытством наблюдал из-за осинника, как мы, хлюпая сапогами, тащили лодки по мелководью, как несли в берете ежиху и рюкзаки с черепахами. Кто-то опрометчиво закурил, и, видно, этот запах больше всего напугал зверя. Тут мы его и увидели. Он бежал против солнца по мелкой воде. Огромный зверь. Длинные ноги вышибали брызги белого серебра. И сразу в лесу послышался свист. Свистела пятнистая олениха. Остров насторожился. На поляну выскочило большое стадо оленей. Отдельно самки. Отдельно рогатые женихи. Страх подгоняет – бегите! Любопытство держит на месте. Самки кинулись в чащу. Самцы застыли и не меняют позы. Один держит поднятой переднюю ногу, другой круто назад заломил голову. У трех из восьми по одному только ветвистому рогу. Начало мая – самое время терять рога. К осени вырастут новые. А теперь не потерять бы еще и голову – очень уж настойчиво подходят эти двуногие, наводят черные трубы. Свист – и на поляне остались только следы, желтые листья и синие звезды подснежников. Чернеют остатки от стога сена, светлой ледяшкой сверкают остатки от глыбы соли. Сено и соль егерь осенью перевез на поляну. Зимою все пошло в дело. Сейчас олени теряют рога, но и рога пойдут в дело. Рога съедят мыши и зайцы. Решаем не оставлять зайцам. Попробуем сами рога отыскать.

Кладем на поляне новую глыбу соли. Наставляем объективы и, вздрагивая от хруста веток под сапогами, идем по обетованной суше…

Два отощавших за зиму енота бредут, как пьяные, обнюхивают каждую кочку, каждый листок. Замираем. Черный нос зверя упирается в носок сапога. Безмерно удивленная морда поднимается вверх. Енот моментально соображает – опасность! И… прикидывается мертвым. Лежит, вытянув лапы, и, кажется, даже не дышит. Подруги и след простыл, а он лежит. Мы беззвучно хохочем и пятимся. Енот открывает глаз, вскакивает. По шуршанию листьев берем направление и скоро находим барсучий дом. Барсуки уже много лет живут на самом высоком месте земли. Не меньше десятка нор. Квартира большая – барсуки ничего не имеют против, если ленивый енот завладеет на время какой-нибудь старой норой. Вот еноты и завладели. У одной из норок следы совсем свежие. Конечно, это наши знакомые сидят сейчас под землей и ждут, пока мы уйдем.

Ходим по острову… Заяц проковылял. Куница прошла по веткам. Новое стадо оленей. Гнездо орлана-белохвоста, огромное, на огромном дубу. Большой, в человеческий рост, муравейник. И на каждой поляне – обязательно журавли. Каждый год в заповедник возвращается более сотни воспетых всеми поэтами птиц. Сейчас они разбились на пары. Мы замерли – может, придется увидеть знаменитые журавлиные танцы? Нет, осторожные птицы заметили нас. Разбегаются, полетели. Громко, протяжно кричат. Достаем книжечки – сразу записать крик. Не получается. Нельзя передать буквами крик: тревога, и грусть, и радость – все вместе. За этот призывной крик люди с очень давних времен любят и берегут птицу.

К вечеру мы нашли оленьи рога, правда, вместе с белым оленьим черепом – в лесной драке погиб великан или свалили оленя зимние снег и морозы. На самый нос ставим в лодку рога, беремся за весла. Объезжаем остров кругом, внимательно смотрим, нет ли следов браконьеров, и берем курс на лесную избушку. Кричат журавли. Журчит на быстринах вода. В одном месте поднимаем весла и замираем.

– Соловей?

– Соловей.

Опять было утро с зеленым дымом. Мы сломили прутики вербы. Вчера листочки были с ноготь мизинца. Сегодня – с ноготь большого пальца. На сухом дереве на том же суку сидел дятел. Вода замерла на высокой отметке и, кажется, приготовилась отступать. Мальчишки картузами ловили майских жуков. Посреди двора на старых санях мы укладывали рюкзаки. Ежиху выпустили. Она проворно побежала в канаву, но встретила вдруг незнакомого черного зверя. Зверь замяукал, ежиха фыркнула. Оба смутились и кинулись в разные стороны.

Мы присели перед дорогой. Старались запомнить звуки. Шмель. Лошадь жует старое сено. Трактор за лесом. Синицы. Дрозд. Зяблик. Самолет. Плеск рыбы. Чьи-то шаги по листьям. Пчела. Журавли. Голос: «Степа, тебе письмо…» Не перечесть звуков. Самый сильный – гуденье трактора…

…Это счастье – среди полей увидеть остров земли, оберегаемый человеком. Человеку нужны хлеб, молоко, мясо, уголь, железо. Человеку дают их Труд и Земля. Но есть на земле ценности, которые не измерить ни рублем, ни метром, ни килограммом. Это гордость за красоту земли, на которой родился. Это ощущение радости бытия. Это встречи с бесконечным многообразием жизни. Ценности эти питают душу, делают человека благородным и сильным, и преданным земле, по которой он ходит. Вот почему надо беречь среди наших полей, наших лесов и заводов полоску заповедной земли. Невелика у Хопра такая полоска. Сорок километров в длину, в ширину всего десять. Но радостно встретить такую землю, рассказывать радостно и знать, что есть она, эта земля, – тоже радость.

Сейчас, когда вы читаете эти строки, зеленый дым над Хопром превратился в зеленое море. Цветет черемуха. И самое-самое время для соловьев.

Репортаж со старта

Специальный корреспондент «Комсомольской правды» Василий Песков сообщает с космодрома «Байконур»

Это репортаж с космодрома.

Не слушается перо. Слишком велико волнение. Только что, секунду назад, скрылась из глаз ракета. Только что она стояла вон там, на сером мысу бетона. Еще не улеглась пыль, еще никто не может вымолвить от волнения слова. Еще больно глазам от нестерпимо яркого пламени. Листки блокнота шевелятся от горячего ветра. Это ракета прибавила зною степному ветру. Голос: «Все отлично, отлично. Вижу Землю!» – это голос Валерия. Сегодня утром мы жали ему руку. Мы ехали вместе на космодром. Я видел, как он поднимался в ракету. Мы слышали гром, и вот его голос – голос советского человека. Голос нашего сверстника-комсомольца. Он только что стартовал. Старт его был прекрасен. Подробнее о старте я расскажу в конце репортажа. А сейчас прочтите дневниковые записи корреспондента о том, как проходили дни перед стартом.

Уже дана команда: ракету на старт! Заседание государственной комиссии. Простая комната без украшения. Длинный зеленый стол буквой «Т». Пепельницы, нарзан. Сидят ученые. Если бы каждый из них надел парадный костюм, мы увидели бы Золотые Звезды и медали лауреатов. Сейчас они сидят по-рабочему, в рубашках, в простых пиджаках. Прямо против нас, по другую сторону стола, сидят космонавты.