Землянин 5.0 - Владислав Алеф

землю. Вслед за ним из пепла вынырнули еще два жука – они побежали той же дорогой. А затем словно прорвалась плотина, сдерживающая поток пахарей. Они появлялись повсюду, и мы неожиданно оказались в центре этого потока. Маленькие, не больше ладони, и большие, выше моего колена, в панике они толкались панцирями разных цветов – расцветка напрямую зависела от потребляемой пищи – и переползали через мешкающих соседей.

Рэй стоял невозмутимо – конечно, его лохмотья ничего не стоили. Мы с Вестой маневрировали в лавине жуков. За ней я не следил, а вот в меня самого врезались дважды. Но даже тогда, к большому облегчению, никто не подумал меня объесть. Думаю, все мы знали преследователя.

Когда поток пахарей начал ослабевать, один из них, высунувшись на поверхность, вдруг дернул лапками и скрылся.

– Под сферу! – скомандовала Веста.

Кинетический барьер окружил четверых – к нам затесался небольшой пахарь. Не моргая, мы наблюдали, как обваливается пепел, и на месте исчезновения одного жука появился другой – гораздо более опасный. Сначала вытянулись длинные усики-антенны, за ними показались способные разрубать прочнейший металл клешни-мандибулы, и только потом выплыло само шестиметровое чудовище, несомое десятью парами коротких ног, сплющенных для опоры в пепле с одной стороны и заостренных для разделки жертв с другой,. Быстро перебирая лапами, оно настигло ближайшего пахаря, бесцеремонно перевернуло на спину и за секунды выело его из панциря, как из скорлупы. Когда жнец подобрался ближе, наш маленький товарищ по несчастью оставил попытки проползти сквозь купол и замер в страхе, а я вдруг проникся к нему сочувствием и понял, что пахари куда разумней, чем мне представлялось прежде.

Пахари продолжали убегать, так что, когда жнец закончил перекус, мы оказались ближайшей к нему целью. М-да, это мы могли бы и предусмотреть. Двигая усиками, он прополз вокруг сферы. Затем, демонстрируя отвратительное белесое тело, сквозь которое просвечивали более темные внутренние органы, так что можно было наблюдать попадание в желудок и переваривание пищи, поднялся стоймя, оставив в горизонтальном положении три-четыре пары лап. Зацепиться за гладкую сферу не смог, опустился, снова прополз вокруг сферы. Наконец он оставил нас и погнался за разбегающимися пахарями.

Когда время действия сферы вышло, в пепел уже зарылись последние пахари и жнец. Но наш случайный знакомый, получив свободу, предпочел противоположное направление, а я порадовался, что из всех родственников он оказался самым смышленым.

Близость жнеца настораживала, однако, прежде чем возобновить движение, я собрал бесхозные опустошенные жнецом панцири. По возможности сложил их один в другой, но даже так хитиновый горб получился внушительных размеров.

Ведомые Вестой, мы двинулись дальше, но почти сразу наткнулись на группу людей: все в необычной одежде из панцирей пахарей, делающей их похожими на доисторических рыцарей. Они не выпускали из рук энергооружия и безостановочно озирались.

– Жнеца не видели? – спросил нас их лидер с энергоматом.

– Видели, – я махнул рукой назад.

– Далеко?

– В пяти километрах.

– Что ж не убили? – спросил кто-то из толпы.

– А с какой стати? – поинтересовался я. – Мне жизнь еще дорога.

– А с такой, что в Хепри за него дают пять тысяч эксманов.

– Да они же не местные, – перебил его другой. – Мутанта, что ли, не видишь?

– Помолчите, – вмешался предводитель.

– Это не мутант, – вступилась за Рэя Веста. – Он марсианин.

Копания дружно рассмеялась, и даже предводитель усмехнулся.

– Если он марсианин, то я водохрюн!

Последовал новый взрыв хохота.

– Вы из Стервятников? – спросил мой собеседник, уводя разговор от шуток.

– Мы работаем с ними, – уклончиво ответил я. Почему-то мне не хотелось считать себя частью этой команды. – Как вы догадались?

– На сотни километров в округе больше никого и нет. На юге бесконечные бури, на севере мутанты – никто не выживает. Здесь только мы.

– А как же люди на свалке? – спросила Веста.

– Так это тоже наши. Это несчастливцы, проигравшие в тотализаторе, те, кому не хватило эксманов выплатить долги. Изначально предполагалось, что на свалке они смогут заработать на крысах и вернутся в Хепри, однако едкий, разжижающий мозг мусорный газ превратил эту ссылку в настоящую казнь.

– К чему такая жестокость? – спросил я.

– Жестокость? – казалось, он удивлен такой оценкой. – Да ведь это просто жизни людей. Кто их считает? К тому же это их выбор – не хотели бы проиграть, не делали бы ставок.

– Где находится Хепри? Мы можем его осмотреть?

Усмешка Веста возбудила во мне смутные подозрения.

– Туда мы и направлялись, – призналась она.

Предводитель смешался.

– Эмм… Ваш друг точно не мутант?

Глава одиннадцатая

Мы подошли к небольшому пластиковому люку. Интересным оказался способ его открытия – он вытаскивался подобно пробке усилиями двух людей. Для закрытия люка изнутри к его обратной стороне крепился канат. Дорога вниз по вплавленной в пластиковую трубу лестнице привела на заброшенную линию магнитобусов.

– Раньше здесь жили туннельщики, но мы их перебили, – гордо заявил один из провожатых.

Двое потянули канат, и люк вернулся на место.

Нас повели длинными пустынными ходами, почти не отличающимися от тех, из которых я так долго выбирался. Так же по стенам тянулись линии коммуникаций, с потолков свисали энергогрибы, а из земли под ногами порою выглядывали обнаженные магнитные плиты. Я уже и забыл, как легко передвигаться по твердой устойчивой поверхности, когда носки не загребают пепла и он не цепляется за одежду, окрашивая ее в серый цвет современности. Однако за этой веткой определенно ухаживали: мусора не было, освещение работало исправно.

На станции царило оживление. Люди в новых и не запыленных, порою нелепых, но нередко в весьма изысканных одеждах толкались возле будки, размахивали пластиковыми жетончиками и выкрикивали:

– Двадцать на последнее место Хромоножки!

– Пятьдесят на победу Скрипача!

– Сорок на дисквалификацию Черного Брюха!

И высокий голос худой энергичной женщины из будки, ловящей каждый жест, каждое слово собравшихся, перекрывал прочие голоса:

– Ставки сделаны! Еще ставки!

Наши провожатые разбежались и тоже что-то выкрикивали. Остался только предводитель.

– Что здесь происходит? – спросил я.

– Жучиные бега. Хотите посмотреть?

– Еще бы!

– Вон билетер, – он указал на соседнюю будку, у которой, напротив, никого не было. – Начало в пять. – И тоже растворился в толпе.

Я поискал глазами часы – этот необходимый для трудовых архаичных цивилизаций атрибут кибернетическими людьми не использовался, ведь мы не только не знали цену времени, но и с точностью до сотых долей секунд могли вести внутренний отсчет. Правда, мы этого опять же за ненадобностью не делали. После марсианской атаки был утрачен последний календарь. В нем оставались только дни – недели и месяцы как излишнее нагромождение