Феникс (СИ) - Маар Элиза

— Дария. — кивнула, смотря ей прямо в глаза. Матерью назвать, язык не повернулся. — Не буду спрашивать, как ты сюда попала, но скажи, где папа?

— Он отлучился по делам. Кто-то позвонил, и Уил уехал.

— Ясно. — произнесла сухо и повернулась к двери. Только собиралась выйти, как в спину прозвучал вопрос.

— Даже не обнимешь меня? — не знаю, чем он был наполнен, но никакими нежными чувствами, что питает мать к своему ребёнку, здесь не пахло.

— А я должна? — убрав руку с ручки, повернулась к матери. Стоя с открытым от удивления ртом, она сверила меня широко распахнутыми глазами.

— Ленни, дочка… — двинулась ко мне, протянув руки, но я тут же отпряла и впечаталась спиной в дверь. Будь у меня возможность, прошла бы сквозь неё, ибо мать я не могла переносить рядом с собой и на расстоянии двух метров. — Я так тебе противна? — нежность и раскаяние, что хоть немного светились на лживом лице, наконец, пали. Дария показала свою истинную сущность. Беспринципную стерву, нетерпящую неуважения к себе.

— Рада, что ты это поняла. — съязвила, посмотрев ей прямо в глаза.

— Я твоя мать. — шикнула, зверея на глазах. — Веди себя по отношению ко мне нормально!

— Ты права. Мать. — кивнула я. — Но лишь по документам. — добавила, пожав плечами. — Как таковой для меня ею ты не являешься. Моя мать умерла вместе с папиной любовью к ней. Поэтому не пытайся задеть этим за живое, больше не действует.

Сжав челюсти, она промолчала, прожигая меня злыми глазами. По всей видимости, родительница просто не ожидала, что я найду в себе смелость ответить ей, но она ошиблась. Я больше не та девочка, коей она меня запомнила. Бросив последний взгляд на мать, я вышла из комнаты.

— Мы не договорили! — пронеслось вслед.

— Нам не о чем говорить. — буркнула под нос и полетела в сторону входной двери.

Покинуть квартиру не вышло, на пороге появился отец. Резко остановившись, я отправила ему наполненный болью и обидой взгляд. Слезы еле держала при себе, но с каждой секундой хотела расплакаться ещё больше. Отец сразу же изменился в лице, заметив эхо горечи в моих глазах.

— Ленни. — произнёс виновато и ступил ко мне. По инерции я отпряла назад, но меня наклонило чуть вбок, из-за чего я свалила горшок с цветком. Звук разбившегося стекла разлетелся по квартире, напоминая собой раскол нашей семьи как несколько далеких лет назад.

— Зачем? — мой голос дрожал.

— Дочка, я всё сейчас объясню.

— Это из-за неё ты оставил меня на Каама? Боялся, что я помешаю вашему воссоединению? — первая слеза вырвалась из оков, опаляя собой горячую кожу.

— Нет, конечно нет, милая. — папа снова приблизился на шаг.

— Не подходи! — взревела, выставив перед собой руку. Глаза защипало от нахлынувшей волны солёных, наполненных болью слёз.

— Да что ты мямлишь, Уил? — в дверном проёме появилась мать. — Ты отец или кто? — голос сочился презрением.

— Оставь нас, Дария. — папа метнул на неё злой взгляд, на что мать просто хмыкнула и, оперевшись плечом на косяк, стала сверлить нас обоих ядовитым взглядом, явно наслаждаясь этим «шоу».

— И как давно это у вас? — вопросила я, отвлекая отца от фурии-матери.

— Что, Ленни?

— Не прикидывайся, отец! — нервы сдавали с молниеносной скоростью. — Когда ты говорил, что тебя вызывал Эш, ты лгал? Ездил к ней?

— Ленни…

— Отвечай!

— Да ладно тебе, Уил. — издевательски произнесла мать, вклиниваясь в наш разговор. — Дочка имеет право знать.

— Не называй меня так! Ты мне не мать! — прошипела, отправляя ей мечущий молнии взгляд.

— Ленни! — рыкнул на меня папа с укоризной.

— Вот оно как! — горько усмехнувшись, тихо посмеялась. — Ну что ж, желаю вам счастья. Только без меня. — и не долго думая, я направилась к двери, мечтая, как можно скорее уйти отсюда.

— Эллен, перестань так себя вести! — папа схватил меня за руку. — Дай все объяснить, а потом уже делай выводы.

— Не сегодня, отец. — впервые в жизни я назвала его так. Холодно. Отрешенно. Без эмоций.

— Ленни… — под тяжелый вздох отца и ехидный блеск в глазах матери я вышла из дома.

Если скажу, что мне не было больно, солгу. Мне было до одури плохо, но сначала, на душе стояла лишь пустота. Только когда до мозга начала доходить вся суть, меня накрыло лавиной отвратительных ощущений. Противный вкус предательства присутствовал на языке, своей горечью отравляя мой организм. Сердце обливалось ядовитой кровью, заставляя густеть жидкость в венах от своей отравы.

На трясущихся ногах я приблизилась к скамье. Идти более не могла, организм накрыла дикая слабость, хотелось просто упасть на землю и не вставать. Слёзы, наконец, нашли выход. Лавиной потекли из глаз, распаляя и до того горящую огнём кожу.

«Больно! Как же больно!»

Из-за обиды я не могла думать рационально. Винила всех, кроме себя. Отец старался что-то объяснить, пытался меня вразумить, но я не слушала. Детская травма стала причиной. Я не хотела видеть мать рядом с ним. Она принесла нам обоим столько боли и страданий, что я не могла её простить. Как ни старалась.

Обняв себя за плечи, в надежде унять дрожь, я продолжила тихо всхлипывать, капая слезами на сырой асфальт. Прохладный ветер обдувал горячую кожу, вызывая мурашки по телу, и понемногу высушивался слёзы. Некоторые из них забирал с собой, тем самым желая унести и мою боль.

От всех ощущений у меня пропали все органы чувств. Я не замечала ни запаха дыма, вечно витающего по городу, не слышала ни единого звука от машин, прохожих, или же птиц, просто пропала. Осталась один на один с собой. Даже тяжелую руку, сжавшую моё плечо, почувствовала не сразу.

Подняв наполненные слезами глаза, я пару раз моргнула, пытаясь выдавить жидкость. Только после смогла увидеть перед собой немного размытый силуэт Эшая. Его обеспокоенное лицо. Нежный взгляд. Любимые тёмные глаза, искрящиеся обещанием защиты. Мужчина что-то говорил, но из-за пелены, застлавшей уши, я не могла разобрать ни слова.

— Эш… — прошептала, потянувшись к надежным плечам. Без колебаний меня заключили в объятия, нежно сжимая крепкими руками. — Забери меня отсюда. — тихо всхлипнула, прижимаясь щекой к его груди. Мужчина сразу же поднял меня на руки и направился в сторону припаркованного автомобиля

Он привёз меня к себе. Вопросами не мучил, словно знал, что произошло. А может, так и было, ибо то, как он себя вёл, после того, как забрал из больницы, казалось странным. Расспрашивать я его тоже не стала, мне не хотелось говорить. Просто свернулась калачиком и сидела так достаточно долгое время.

Телефон разрывало из-за вибраций. Папа пытался связаться со мной, но трубку в руку я не брала. Устав терпеть попытки отца, Эшай сам принял вызов и тут же вышел из гостиной. Я слышала лишь обрывки фраз, но и на них мне было всё равно. Необъятная пустота снова накрыла душу.

Уснула прямо на диване в той же самой позе, что сидела всё это время, но проснулась уже в большой кровати, бережно укутанная в одеяло. Сразу поняла одно, что это была не та комната, в которой я ночевала после возвращения из больницы. Здесь я находилась впервые.

Осмотреться не дали голоса, звучавшие из глубины дома. Бегло поднявшись на ноги, я поспешила выйти из комнаты и там уже действовала тише, осторожно крадучись шла к гостиной. Вот только везение сегодня было не на моей стороне. Я случайно задела вазу с цветами, из-за чего та с громким звуком разбилась вдребезги, выдавая меня.

Голоса сразу стихли. Заходить я не спешила, просто стояла рядом с осколками, считала удары обезумевшего сердца и от страха закусывала нижнюю губу.

— Ленни, выходи.

После смешка от Эшая пришлось сдаться и, жадно втянув носом воздух, завернуть в гостиную. Мои опасения подтвердились. Здесь был папа. Заметив меня, он сразу же подорвался на ноги и ринулся в мою сторону, намериваясь обнять, но я резко отпряла, всем существом выказывая, что не желаю подобных нежностей. Обида до сих пор топила сердце ядовитой кровью.