Девилз-Крик - Тодд Кейслинг
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Выбрось это из головы, – сказал он себе. – Единственная проблема Райли в том, что он – подросток из неполной семьи».
– Говорить с ним – все равно что разговаривать с кирпичной стеной, – Бобби стоял у камина и глядел на фотографию живой и счастливой Джанет. – Мне кажется, будто Господь испытывает меня, Чак. С этим мальчишкой то одно, то другое.
– Бобби, думаю, тебе нужно выделить себе минутку и передохнуть, хорошо? – предложил Чак. – Сядь и успокойся. Давай поговорим об этом подробно и вдумчиво.
Бобби Тейт отвернулся от фотографии и неохотно побрел через комнату. Чак подумал, что он похож на потерявшегося ребенка, которому все еще семь лет, и он задыхается от паники в удушающей темноте. В некотором смысле Чаку казалось логичным то, что Бобби заново открыл для себя религию в подростковом возрасте. Бедняге нужен был какой-то защитный механизм, который помог бы справиться с тяготами повседневной жизни. Он был так взвинчен, что даже пук мыши смог бы вызвать у него сердечный приступ.
Бобби сел на диван и сник.
– Хорошо, Чак. Хорошо. – Он сделал вдох и выдох. Чак заметил, что руки у Бобби дрожат.
– Ты все еще принимаешь лекарства?
– Нет, – рассеянно ответил Бобби, кладя руки на колени. Он отвел взгляд от Чака, внезапно заинтересовавшись узорами на диване. – Уже несколько месяцев не принимаю. От них у меня кошмары, и… ну, ты знаешь.
Чак кивнул. Он знал. После инцидента в церкви все шестеро страдали от кошмаров, и, насколько ему было известно, в подростковом возрасте все они проходили какую-то психотерапию, которая помогала справиться с этим. Их бабушки и дедушки объединили свои ресурсы, чтобы нанять психотерапевта, доктора Бенджамина Мозье, старомодного типа в толстых очках. Его терапия заключалась в том, чтобы побудить их найти призвание, через которое они могли бы направить свои страх и тревогу, и для большинства из них она сработала.
Действительно ли религия помогла Бобби обрести покой? Чаку хотелось так думать, хотя с тех пор, как умерла Джанет, церковь, казалось, стала для Бобби одной сплошной обузой. Человек, сидевший напротив, не выглядел отдохнувшим или умиротворенным; на самом деле он выглядел маниакально подавленным – походил на небрежно сделанное чучело, которое удерживали воедино молитвы, гнев и минимальный сон.
Чак откашлялся.
– Бобби, ты, э-э, уверен, что не принимать лекарства – разумно? Имею в виду, после кончины Джанет…
Тот отмахнулся.
– Они помогали какое-то время, но притупляли концентрацию. Я чувствовал себя оторванным от реальности, если понимаешь, о чем я. Мир будто покрывался ватой, терял остроту. Я будто был призраком.
– Я лишь хочу сказать, что они могли бы прочистить тебе голову.
– Да, я понял. – Бобби пожал плечами. – Но ты здесь не поэтому. Мне нужен адвокат, а не врач.
Чак кивнул.
– Так вот оно что. – Он откинулся на спинку кресла и потер рукой щетину на щеке. – Знаешь, Боб, в этой области я не специалист, но могу порекомендовать тебе одного своего друга. Знаешь Крейга Пейджа? Он недавно открыл практику на Кентукки-стрит. Мы с Крейгом давно знакомы. Я даже могу позвонить ему сегодня. Он будет рад помочь тебе с Ронни Кордом.
– А что насчет Дона Мэтьюза? – недоверчиво спросил Бобби, потрясенный тем, что Чак перепрыгнул через столь важный вопрос. – Разве нас не должно больше беспокоить то, чем Райли и дочь Дона занимались в лесу прошлой ночью? Пока кто-то похищал тех двух ребят?
Чак вздохнул и покачал головой.
– Бобби, – произнес он, тщательно взвешивая слова и стараясь держать пульс в норме. – Мы еще до этого доберемся. Ты точно знаешь, что делали Райли и Рэйчел? Райли рассказал тебе?
Его брат молчал, выкручивая себе руки, как раньше делала бабушка Чака, когда что-то ее беспокоило. Внезапно Бобби показался ему очень старым и дряхлым, как упавшее дерево в лесу, с хрупкой и отслаивающейся корой.
– Нет, – наконец, сказал Бобби. – Нет, я не спрашивал его. Он все равно не рассказал бы мне.
– Угу. – Чак кивнул. – Так ты исходишь из предположений, верно?
Бобби снова кивнул, опустив глаза, как отруганный щенок.
– В таком случае будет равным предположением сказать, что Райли и Рэйчел Мэтьюз не делали ничего плохого.
Бобби открыл рот, чтобы возразить, но Чак жестом заставил его замолчать.
– Все дело в том, Боб, что мы не знаем, не так ли? Поэтому, как я уже сказал, до этого мы еще дойдем. А пока давай разберемся с тем, что знаем, хорошо?
– Хорошо, – прошептал Бобби, и Чак едва не улыбнулся, почувствовав в голосе брата поражение. Старый добрый Бобби, всегда делает поспешные выводы. Это все равно что играть в классики на заминированной дороге в ад, как говорил раньше его дедушка Гейдж.
– Отлично, – продолжил Чак. – Теперь, когда мы определились, давай поговорим о том, что сказал Ронни Корд.
8
– Я так и сказал этому долбаному святоше: «Я вытрясу через суд все дерьмо из твоей праведной задницы». Знаешь, Тони, что он мне ответил? «Нет причин так выражаться, сэр». Можешь поверить в эту хрень?
Ронни Корд рявкал в телефон между глотками теплого «Миллера», в то время как его сын, Джимми, подслушивал из своей спальни. Его старик, когда был пьян, смеялся как гиена, и это утро не было исключением. Каждый влажный, булькающий смешок был на октаву выше, становился все невыносимее, поднимая тупую боль, пульсирующую у Джимми в черепе, на новую высоту.
Утренний звонок отца Тони Берджессу был в доме Кордов чем-то сродни ритуалу, по крайней мере сколько Джимми себя помнил. Ронни Корд работал на железной дороге в третью смену, мел полы в офисах железнодорожного депо в южной части города. Тони работал в строительной компании «Эй-Энд-Зед» в другом конце города. Они с Ронни были старыми школьными приятелями, с тех времен, когда стауфордский футбол еще котировался на местном уровне, и поддерживали связь после окончания учебы.
Однажды Джимми пошутил, назвав своего старика и Тони тайными геями, за что отхватил по губам. Ронни ничего не сказал своему сыну по этому поводу, решив, что боль от пощечины будет красноречивее, и Джимми никогда больше не заикался на эту тему.
Послушав, как отец пересказывает хриплым голосом: «А потом я сказал: „Проповедник, я засуну Библию тебе в задницу так глубоко, что ты неделю будешь срать Соломоновыми притчами“. И вот что
