Пограничник - Александр Лаврентьев

Иван решил попробовать собрать мотоцикл.

Катушки зажигания и запасные свечи Иван нашел на верстаке в глубине гаража. Там же он обнаружил инструменты. Канистры с маслом и аккумулятор стояли на полу, а бензин удалось раздобыть в соседнем боксе, слив его из бака дорогого черного седана. Иван покачал головой. По-видимому, дело не обошлось без вмешательства высших сил. Собирая мотоцикл, он знал, что все получится. И когда он повернул ключ в замке зажигания и увидел, что на приборной панели ожили лампочки, он в первый раз со смерти Марии улыбнулся, предвкушая, что будет дальше. Он чуть тронул рукоять газа и надавил на кнопку стартера, но в ответ раздалось только: вжух-вжух-вжух.

Стартер крутил двигатель, но мотоцикл не заводился. Иван открыл обогатитель и снова нажал на стартер. Наконец двигатель «схватил». Иван подождал, пока мотоцикл прогреется, потом поддал газу, посмотрел. Мотоцикл поддымливал, но в принципе все было не так уж и плохо: он хорошо откликался на ручку газа, тормоза работали, фара светила, вилка и амортизатор были в рабочем состоянии. Что еще надо? Иван открыл ворота, потом сел на мотоцикл и открутил ручку газа. Закрывать ворота гаража он не стал.

Дважды ему пришлось удирать на мотоцикле от животных. В первый раз это было какое-то странное существо вроде небольшого, но очень сердитого носорога. Иван его плохо рассмотрел, да и не было у него такого желания. А во второй раз на него напала громадная пятнистая кошка. Наверняка сбежала из частного зоопарка государственного чиновника. Во время пути Иван частенько поглядывал на небо, ожидая мести кандаров или атаки каких-нибудь других летающих тварей. Но в черном небе было пусто, а может быть, Иван просто не видел ничего в темноте.

Сейчас Иван вновь завел мотоцикл, свернул на обочину, где имелась тропинка для пешеходов, а через траншею была переброшена доска. Балансируя, Иван проехал по доске, вернулся на асфальт, на перекрестке повернул налево и медленно поехал по знакомой улице, всматриваясь в низкие одноэтажные дома, спрятавшиеся за кустами сирени и черемухой. Везде было тихо. Похоже, во всей деревне не горело ни одного огонька. Подъехав поближе к заборам, идущим вдоль улицы, Иван увидел, что во многих домах выбиты окна. Он тяжело вздохнул, поддал газу и затормозил только возле своего дома. Дом был двухэтажный, из красного кирпича. Он был слишком маленьким, чтобы называться особняком, но достаточно просторным для обычного деревенского дома.

Иван оставил мотоцикл у калитки, которая была открыта, прошел в нее, остановился и прислушался. У него сразу же возникло ощущение, что рядом кто-то есть. Кто-то опасный. Иван бесшумно прошел по дорожке, посыпанной плотным белым песком, мимо когда-то благоухавших кустов жасмина, остановился на углу, опять прислушался. Надежда на то, что отец жив, оставалась. В доме был большой, прекрасно укрепленный подвал. Его оборудовал еще дед, который, шутя, говорил, что подвал ему нужен «на случай ядерной войны». Стены сложили из камня, а потолок и пол выложили из бетонных плит. Здесь всегда имелся запас воды, продуктов, керосина, свечей и даже была небольшая печка.

Иван поднялся по ступенькам, толкнул дверь, которая оказалась открытой, затворил ее за собой, прошел через темную прихожую, заглянул в кухню. В доме было тихо. Иван прошел в коридор, потом в отцовский кабинет, затем в спальню. Никого. Прошел в каминную, вышел к черному ходу, спустился по лестнице в подвал, нажал на ручку и понял, что дверь заперта изнутри. Сердце радостно екнуло, но Иван постарался сдержать эмоции. В доме мог спрятаться кто угодно, о подвале знали многие: отец часто собирал там соседей — играли в бильярд, иногда выпивали. Иван пожал плечами и постучал.

Ответа не последовало. Иван подождал и постучал еще раз, на этот раз громче. Ни звука. Иван подумал, сел на нижнюю ступеньку и начал терпеливо ждать.

Вначале он услышал шорох, слишком слабый для взрослого мужчины. Потом еще какой-то странный звук. Иван напряг слух. Шепот. Это был быстрый, едва слышный шепот. Дверь была крепкой, но звукопроницаемой, так что все происходящее за ней было слышно тут, на лестнице. Сидящий в подвале не мог долго находиться там совершенно беззвучно. К тому же, если Иван слышал шепот, значит, тех, кто сидит внутри, было как минимум двое. Если, конечно, затворник не сошел с ума, что тоже было весьма вероятно.

— Посмотрим… — услышал Иван гораздо громче прежнего. — Давай посмотрим!

Иван бесшумно встал и приник ухом к двери.

— Нет! — услышал он. — Не будем смотреть. Мы не знаем, кто это, может быть, это бандит. Отойди от двери. Он постоит и уйдет. А мы останемся.

— А он сможет нам помочь?

— А он нас убьет и сам будет жить в этом подвале?..

Один голос, очевидно, принадлежал ребенку, второй, кажется, был девичий. Иван начал вспоминать, были ли такие дети у соседей. Получалось, что дети могли быть из дома наискосок, кажется, там жила девочка лет десяти. Мог ли у нее быть младший брат? Наверняка мог, ведь родители ее были еще совсем молодой приятной парой. Кажется, у них еще была большая белая собака — лабрадор. И дом был замечательный, небольшой, с флигельками, фигурной крышей и белыми ставенками. Девочка была такая тоненькая, с веснушчатым задумчивым лицом, прямыми длинными волосами. Глаза у нее были интересные. Цвета фиалки. Кажется, ее звали Ника… Вероника! Иван видел ее всего несколько раз и, надо же, вспомнил! Как дети выжили в этом кошмаре?

Сидеть на лестнице можно было бесконечно, Иван решил рискнуть. Он откашлялся и громко сказал:

— Вероника, это Иван, не бойся. Я приехал из Москвы. Ты не видела моего отца?

За дверью стало тихо.

— Открой, пожалуйста, — продолжил Иван, — я очень устал, а спать в доме опасно, слишком много окон.

Несколько минут за дверью было тихо, потом Иван услышал возню.

— Пусти! — довольно громко сказали за дверью.

— Не пущу! — прошипели в ответ.

Кажется, за дверью боролись. Потом Иван услышал, как кто-то упал, и засов отодвинули. Почти одновременно с этим он услышал звук бьющегося стекла — это вдребезги разлетелось окно в каминной. Иван рванул дверь на себя и вошел.

Сначала он тщательно запер дверь, а потом обернулся назад, посмотреть на неожиданных квартирантов. В свете фонаря на него смотрели два испуганных, зареванных детских лица. Девочка в самом деле оказалась Вероникой: спутанные волосы падали на худенькое бледное личико. Только Иван ошибся насчет возраста — наверное, ей было лет двенадцать. Мальчику было лет шесть, не больше, он был крупный, большеголовый, с испачканным чем-то ртом — наверное, дети недавно ели. В комнате стоял стойкий запах нечистот.

— Здрасьте! — сказал Иван. — Как живете-можете?

— Плохо… — мрачно сказал мальчик и посмотрел на Ивана с надеждой. — А вы, дядя, пришли нас спасти? Да?

У Ивана не хватило духу ответить отрицательно. Но и врать, глядя в эти глаза, он не мог.

— Я пришел помочь, — ответил Иван.

«Господи! — пронеслось у него в голове. — Ну, я-то тут остался хоть и непонятно почему, но все-таки здоровый взрослый мужик. Могу о себе позаботиться. А они-то что?»

— Как вы здесь оказались?

— Спрятались, — буркнула девочка и отошла вглубь комнаты, там села на диван, по которому были раскиданы одеяла и подушки.

— Да, — согласился с ней мальчик. — Мы сначала ничего не поняли, пошли гулять на речку, в магазин зашли, мороженого наелись, а потом эти полезли отовсюду. Вон Нику чуть не съели, нашу Дану сожрали, когда она за Нику заступилась, ну, мы сначала дома прятались, а там света совсем нет, а потом Ника вспомнила про этот подвал, и мы сюда прокрались.

— А Дана — это собака?

— Да.

— А как тебя зовут?

— Павлик, — сказал мальчик.

— Будем знакомы, Иван, — Иван серьезно пожал мальчику руку, обернулся к девочке: — Вероника, ты меня не бойся, я вам ничего не сделаю. Если надо будет — смогу защитить. Так что не беспокойся. А пока давайте так. Мне чуток соснуть надо. А вы бы пока умылись да поесть бы чего приготовили. А что воняет так?

— Туалет не работает, воды нет.

— Ничего, там вентиль переключить надо, и все будет нормально. Сейчас сделаю. Жаль, вытяжка не работает, но ничего, что-нибудь придумаем, я сейчас сниму решетки, отток воздуха возобновится.

После того как все было исправлено, вонь уменьшилась, а может быть, Иван принюхался. Он вытащил из рюкзака спальник, сдвинул в угол бильярдный стол, расстелил одеяло прямо на нем, рядом положил дробовик.

— Оружие не трогать!

Потом залез на стол и мгновенно уснул. В первый раз со смерти Марии он заснул спокойно. Спал он недолго, но крепко и проснулся от возни возле двери. Какое-то время он не шевелился и слушал, что говорят дети.

— Надо отсюда уходить! Они не оставят нас в покое!

— Подожди!.. Вот проснется Иван, тогда и пойдем. Он, наверное, и пришел, чтобы нас увести отсюда. А так — куда ты пойдешь?