(Не) лучший принц для попаданки (СИ) - Катерина Заблоцкая

так упорно пытаюсь добиться от тебя содействия… Эти люди, пострадавшие, они ведь ни в чём не виноваты. Я не хочу, чтобы они были в плену у Анри просто потому, что кто-то решил, будто имеет право распоряжаться чужой судьбой. Как по мне, это отвратительно. Мне жаль их, я хочу их спасти.

Тяжелый вздох королевы явно не был переполнен пониманием.

— Ты идеалист, мой мальчик. Это может серьезно тебе навредить.

— Я сам разберусь, что мне вредит, а что нет. От тебя мне нужна система порталов и магия.

— Женись на Избранной — и ты всё получишь.

— У нас нет на это времени. И она не хочет за меня замуж.

— А ты? Неужели тоже не хочешь на ней жениться?

Взгляд, прожигавший меня насквозь, стал хитрее. Матушка прощупывала почву, пыталась найти уязвимые места. Вела себя… Да также, как обычно. Она никогда не отказывала себе в возможности получить выгоду там, где другим она бы в жизни не светила.

— Она не хочет за меня замуж. Это всё, что тебе надо знать, — пожал плечами я. — Этой свадьбы не будет, она бессмысленна.

— Мой мальчик…

— Но мне есть что тебе предложить в обмен на твою помощь.

— Да? И что же, если не эту свадьбу? — насторожилась Инсидарриэль.

Я не хотел этого говорить. Не хотел идти на такой шаг — понимал, что для меня попытки пойти на сделку с матерью до добра не приведут. Но пусть мне было бы проще жениться на Ладе, а потом убежать отсюда подальше, я не мог заставить девушку пойти на это против её воли.

Проще пожертвовать собой.

— Я соглашусь остаться, — промолвил я, — и стану королем светлых эльфов, как ты этого хотела. Перейму твои обязанности. Но сначала ты безо всякий свадьбы предоставишь нам сеть порталов и достаточно магической силы, чтобы вытащить людей из плена.

Королева подалась вперед.

— Потрясающе! — прошептала она. — Да мой мальчик никак влюбился, что предлагает мне такое! Я даже представить себе не могла, что ты всерьез, сам заговоришь об этом!

— Как видишь, заговорил, — развел руками я. — Так что?

— Пожалуй, это достойная замена. Но мне нужно магическое закрепление клятвы, Дар. Потому что ничто не помешает тебе потом сбежать.

— Ничто кроме совести.

— Я в неё не верю.

— Ну да, как же, — рассмеялся я. — Зачем верить в то, чего у тебя самой отродясь не было!

— Не дерзи, — мать улыбнулась. — Мы с тобой одного поля ягоды, Дар, как бы ты упорно ни отрицал этот факт.

Я вздохнул. Что ж… Может, в какой-то мере она даже была права.

Мне никогда не хотелось на неё походить. Мама не умела делиться своим теплом, не была ни заботливой, ни доброй, и наши отношения всегда колебались на уровне между «отвратительно» и «хуже не придумаешь». Я был очень привязан к отцу, он научил меня почти всему, что я знал…

Но всё же, я унаследовал материнский дар и материнскую же корону. Пусть давно спрятал в себе силу светлого эльфа, она никуда от этого не делась. И с самого детства, отправляясь в свободное плаванье вместе с отцом, я знал, что однажды мне придется вернуться и занять трон. Даже не потому, что мама меня к этому принудит, нет. Трудно заставить кого-то покориться, если он сопротивляется в должной мере. Я мог бы исчезнуть, раствориться, стать для матери мертвым и невидимым, а всё равно оставался где-то рядом, на расстоянии вытянутой руки.

Потому что знал: рано или поздно долг призовет меня, и я не стану от него отказываться. Такова судьба.

— Хорошо, я готов дать магическую клятву, — промолвил я, перехватил свой посох и крепче его сжал. — Я, Дарренариэль, сын королевы Светлого Леса, клянусь принять корону у своей матери и стать следующим королем Светлого Леса, приняв на себя обязанности, полагающиеся мне по чину и по крови.

Посох переполнился светлой энергией и вновь расцвел. Излучаемая им магия даже глаза слепила, но я не зажмурился, просто спокойно смотрел на мать.

Инсидарриэль плавно поднялась со своего места и подняла ладонь, повернув её ко мне тыльной стороной. Её тонкие пальцы засветились подобно посоху.

— Я, — проговорила она, — Инсидарриэль, королева Светлого Леса, клянусь воспользоваться магией, данной мне по праву власти, и порталами предков для освобождения всех пленников королевы Тёмных Тоннелей, не требуя взамен свадьбы от своего сына и торжества по этому поводу.

Мы одновременно шагнули друг к другу, и две магии, такие подобные и такие разные одновременно, схлестнулись между собой и закрутились в узел. Зашумела листва над головами, земля под ногами вздрогнула, и на запястьях, моём и материнском, отразились тонкие письмена клятв.

Она улыбнулась.

— Вот и всё, мой мальчик, — протянула она. — Завтра поутру мы можем провести магический ритуал и вытащить тех, за кого ты так беспокоишься.

— Как именно он будет проходить? — не отставал я.

— О, — королева вздохнула. — Мы настроим порталы так, чтобы они забрали всех не-эльфов из Тёмных Тоннелей. Потом раскрутим воронку и, напитав её силой, запустим под землей. Координаты ты должен помнить. Эльфы помогут оттаскивать от порталов тех, кто уже переместился, чтобы они оставляли место для новых.

— Ты выделишь помощников?

— Конечно. И магов, и простых работников. Даже разрешу тебе воспользоваться накопителями силы, — усмехнулась мать. — Не переживай, мой мальчик, я умею сдерживать свои обещания.

— Очень на то надеюсь, — скривился я.

— Дарренариэль! Откуда столько скептицизма? Ты же не считаешь, что я могу захотеть лишиться руки, нарушив клятву!

— Да, пожалуй, подозрения с моей стороны в данном случае излишни, — криво улыбнулся я. — В таком случае, я пойду? Перед завтрашним колдовством мне надо отдохнуть.

— Конечно, — кивнула королева. — Отдохни, мой мальчик. Можешь отправляться в свои покои или в покои Лады, если хочешь поговорить с нею. Я прикажу подать вам обед — и, представляешь, там даже будет мясо.

Я покачал головой. Мать впечатляла.

— Видишь, я пытаюсь договориться, — улыбнулась Инсидарриэль. — Быть доброй и милой… Впрочем, ладно. Сейчас не об этом. Даррен, мой дорогой, вот ещё что я забыла сказать! Предупреди Ладу, пожалуйста, что ей тоже было бы неплохо к нам присоединиться во время ритуала. Он сложный, и её резерв не будет лишним. А теперь иди. Иди, мой будущий король.

Мне хотелось возразить, велеть матери, чтобы она больше так меня никогда не назвала, но, к моему огромному сожалению, я просто не имел на то права. Горькое раздражение комом застыло в горле, и мне пришлось постараться, чтобы не вылить его на эту женщину, столь нагло смотревшую сейчас мне в глаза