Пропавшие. Тайна школьного фотоальбома - Сергей Александрович Милушкин

class="p1">— Сейчас вам принесут деньги, — услышал я голос штатского, потом шаги.

Вновь лязгнули ворота и когда они закрылись, раздалась короткая автоматная очередь.

Я вздрогнул. Дыхание перехватило. С трудом я повернул голову и посмотрел на Свету. Она уставилась перед собой и, казалось, ничего не видела и не слышала.

— Смотреть вперед! — окрикнул солдафон. — Не разговаривать!

Через пару сотен метров показалось серое, почти незаметное среди сосен трехэтажное здание. На его крыше я заметил огромную параболическую антенну, рядом еще одну странной конфигурации. Чуть поодаль гудела приличных размеров трансформаторная будка. У здания стояло два темных тонированных микроавтобуса. Я повернулся и увидел правее еще один корпус, а на его торце выложенную мозаикой — как это любили делать в СССР, надпись: «Санаторий ОКБ «ЗВЕЗДА».

Дверь под козырьком открылась и на крыльцо вышел мужчина в белом халате. Он уставился на меня, будто увидел какую-то реликвию. В руках у него была сигарета. Он сделал пару затяжек, потом посмотрел на штатского.

— Неужели вы все-таки… его нашли?

— Как видите.

— Не верю… нужно срочно провести анализы. Скольких вы уже мне привозили. И все не то. Все местные. Все обман.

— Проверяйте. На этот раз ошибки быть не может. Антон… Антон Андреевич сам… его… нашел.

— А это кто с ним? Что с ней?

— Это? Не знаю, какая-то пешка из «Чайки». Насчет нее Антон Андреевич ничего не говорил. Не знаю, зачем ее привезли.

— Ну так заберите. Зачем она мне тут?

— И что мы с ней делать будем?

— А что вы со всеми делаете? — ухмыльнулся мужик.

Штатский слегка кивнул.

— Отцепите ее.

Я притянул Свету к себе.

— Она со мной. Она тоже оттуда.

Глаза доктора округлились.

— Как это… она оттуда?

Штатские напряглись.

— Погодите-ка! — мужик в белом халате подошел к Свете, заглянул ей в глаза, о чем-то подумал.

— Давай обоих в лабораторию! — скомандовал он.

Нас буквально подхватили под руки и внесли в здание.

— Никогда ничего толком сделать не могут, — проворчал доктор. — Безмозглые тупицы…

Военные никак не отреагировали на его выпад.

— В первую или во вторую? — спросил штатский.

— В первую конечно!

Краем глаза я успел увидеть лестницу, поднимающуюся на второй этаж, змеящиеся всюду кабели, какие-то ящики вдоль стен — приглушенный свет мешал разглядеть детали.

И еще гул. Гул отовсюду. Этот гул был и на улице, но тогда я подумал, что это просто мои нервы так звенят.

Света выглядела заторможенной. После того, что произошло за воротами, она не произнесла ни слова. Даже если все это задумала она, цена оказалась выше той, на которую она рассчитывала. А если не она — тем более.

В джунглях я много раз видел смерть в лицо. Я видел, как умирают пираха — с улыбкой на лице. Как просто и даже безразлично они относятся к смерти. И поначалу я не мог этого понять и тем более видеть это. Но позже… не то чтобы понял, скорее — стал частью.

— Да разъедините же вы их наконец! — рявкнул доктор, когда мы подошли к железным дверям без единой надписи. Толстенные кабели в руку толщиной выходили из стены над дверьми и змеились в разные стороны, исчезая в темноте. — Ее ведите во вторую. Я приду через полчаса. К ней не прикасаться.

— Идем, голубчик. Сейчас посмотрим, что они нам привезли, — он покачал головой и открыл дверь.

Кто-то снял наручники с наших рук. Я посмотрел на Свету. Ее глаза были потухшими. Я успел коснуться ее руки. Но она не отреагировала.

— Не спи! — крикнул я.

Рука охранника дернулась к дубинке, однако доктору хватило одного взгляда, чтобы усмирить его.

— Дома будешь руки распускать, — сказал он ласково и от его слов повеяло ледяным холодом.

Охранник поспешил отойти. Было видно, что все они стараются держаться от лаборатории подальше.

Свету увели и у меня заныло под ложечкой.

Дверь открылась, я шагнул внутрь, размышляя, что если охрана останется за дверью, я смогу…

Раздался резкий шипящий звук, в шею мне что-то вонзилось и в следующую секунду я понял, что… ничего уже не смогу. Мышцы будто бы перестали держать меня — они обмякли разом, все вместе.

Доктор обхватил меня за плечи и усадил на что-то.

— Ты же не хочешь от меня сбежать… — заботливо произнес он. — Да и вообще, мало ли, вдруг тебе не понравится, что будет дальше. У меня тут ценное оборудование, которое стоит миллионы долларов. Будет плохо, если ты что-нибудь разобьешь или сломаешь.

Его слова доносились будто бы издалека, хотя я был в полном сознании. Я понял, что лежу на кушетке. Голова кружилась, но не сильно. Я вполне осознавал, где я и что со мной происходит.

— Как они тебя доставили, ума не приложу… столько попыток, столько лет… и вот… но мы сейчас проверим… я пока сам не увижу, не поверю… так, голубчик… раздеваемся… не волнуйся, дам у нас тут нет… я услышал треск разрываемой ткани и подумал, что чего-чего, а свою любимую клетчатую рубашку «Burberrys» я этому гаду не прощу никогда.

— О! — изумился голос. — Какая у тебя странная татуировка. Никогда таких не видел. Что она означает?

Так я ему и сказал. Подарок от пираха. В замысловатом узоре тайнописью был зашифрован девиз племени. Не спи, кругом змеи.

— Лучше тебе не знать, — прохрипел я.

— Да ты смелый парень.

Я почувствовал, как ножницы взрезали мои джинсы и через минуту я лежал абсолютно голый на холодной кушетке. Я еще мог пошевелить пальцами ног и рук, но даже эти простые движения давались мне с трудом.

Я услышал, как где-то позади стучит клавиатура. Гул усилился. Волосы встали дыбом.

— Мне придется на некоторое время покинуть тебя, потому что… это небезопасно.

Каталка въехала в какую-то дверь, я успел заметить толстую перегородку, а потом я оказался в ослепительно яркой комнате. Гул здесь был почти нестерпимым. Стены комнаты буквально полыхали светом. Я слегка приоткрыл один глаз и понял — они были обиты фольгой. В центре комнаты стоял гигантский аппарат типа МРТ, только раз в десять больше.

Доктор подкатил качалку к нему вплотную и кряхтя, перевалил меня на выступающую площадку.

— Ну вот… — сказал он. — Все готово. Через пять минут увидимся. А может быть и нет. На всякий случай, ариведерчи! — ухмыльнулся он, перетянул мое обездвиженное тело жгутами и вышел, насвистывая под нос однообразный мотив.

Я понимал, что сейчас будет больно. Но вряд ли до конца понимал, насколько.

Гул усилился. Вокруг меня вращалось что-то огромное, настолько огромное, что я ощутил себя маленькой песчинкой, зажатой в